Тигр всегда нападает сзади - Диана Бош

– А знаете, я соглашусь. Но без коньяка: я не пью.

Кира задумчиво окинула его взглядом, прикидывая, отчего молодой и здоровый на вид мужчина избегает спиртного. Ведь двадцать граммов даже аперитивом назвать сложно. Так, микстура для лечения. Но уточнять у Леса, отчего такой категорический отказ, все-таки не решилась. Мало ли что, вдруг откроется какая-то неприятная тайна. Упаси нас боже от чужих секретов.

– Я спортом занимаюсь, и у меня соревнования скоро, – пояснил без ее вопросов Лес.

Они вышли за пределы парка и направились к многоэтажному дому, расположенному в отдалении от дороги. Лес, окинув его взглядом, немного приуныл. Новостройка. Из тех, где дорогие элитные квартиры с хорошей планировкой и просторной кухней. Он только мечтал такую купить. Несколько раз уже почти собрался, но все время что-нибудь мешало: то бабушке на операцию крупная сумма потребовалась, то другу нужно было помочь.

Они вошли в прохладный подъезд и поднялись на второй этаж. Кира вставила ключ в замок и, открыв дверь, крикнула:

– Я дома!

Из комнаты справа выглянула заспанная девчонка лет шестнадцати, русоволосая и веснушчатая, и, ойкнув, нырнула обратно.

– Это моя дочь, Анфиса, – пояснила Кира. – Только что закончила десятый класс, теперь сидит дома и отсыпается.

– И ничего подобного, – недовольно возразила девочка из-за слегка прикрытой двери, – это просто вы так неудачно пришли! И вообще, предупреждать надо, что не одна возвращаешься.

– Вот они, современные дети, – вздохнула Кира, – никакого уважения к авторитетам.

– Может, это и хорошо. Я, к примеру, рос уж слишком заорганизованным. Считаю, что мне это создало в жизни массу проблем.

В душе Киры снова затеплилась надежда: может быть, Лес все-таки старше, чем кажется? В конце концов, ей тридцати восьми лет тоже никто не дает.

Ночью она долго ворочалась, никак не получалось уснуть. Вспоминала улыбку, голос, жесты Леса и с досадой думала, что это не те эмоции, которых она ждала от себя. Да и не к лицу в ее возрасте влюбляться, как девчонке.

«Не может этого быть, – сказал кто-то трезвый в ее голове, – так не бывает. Только пятнадцатилетние девочки с замиранием сердца смотрят на предмет своего обожания, совершенно его не зная».

– Я взрослая, уверенная в себе, и мне никто не нужен, – шептала Кира как мантру, закрывая глаза и погружаясь в сон.

И вдруг очутилась на лесной лужайке, совсем маленькая, лет пяти. Та девочка, которой когда-то давно была она, рвала одуванчики и, прищурив глаза, смотрела, как крошечные пушинки улетают вверх, к солнцу.

Глава 4

Настоящее время

Лика сидела в гамаке, поджав под себя одну ногу, и пускала зеркальцем солнечных зайчиков. Маленький рыжий котенок носился за ними, ловя лапками пятнышки света. Он смешно крутил головой, когда зайчик вдруг уносился неведомо куда, и снова бежал за ним.

– Твой муж сказал, что ты здесь, – Алексей подошел и стал неподалеку.

Бледный после бессонной ночи и осунувшийся от переживаний, он смотрел на Лику мрачно и исподлобья.

– А, привет! – она встала и вперевалку, немного по-утиному, пошла ему навстречу.

– Когда тебе рожать?

– В сентябре. Дева по гороскопу будет, – Лика хихикнула и, искоса бросив на него взгляд, вдруг сказала: – Ты на меня не злись. На беременных обижаться не положено. Ну, дура я была, что с меня взять. За то меня бог и наказал, дал любовь, похожую на вашу, чтоб прочувствовала, как это у других бывает. Знаешь, я все понять не могла: как же это? Почему меня так колбасит, что я даже свои, годами устоявшиеся принципы нарушаю. Пошла, сделала себе регрессию…

– Сделала – что?

– Регрессивный гипноз. Идем в дом, там не так жарко.

– У нас, в Москве?

– Не-а. Летала в командировку в Лондон, там к специалисту знаменитому по регрессиям пошла. Я у нас таких не знаю. Если у тебя есть на примете адресок – поделись.

– Нет, я просто спросил. Интересно стало.

– Так вот, сделала я себе аж трехчасовую регрессию. Такого насмотрелась! Мама не горюй. Оказывается, наша с мужем совместная история уходит в далекое-предалекое прошлое. Разные города, страны. Даже видела другие планеты. Как тебе такой расклад?

Она открыла дверь и пропустила Алексея в просторный холл дачного дома.

– И верю, и не верю, – ответил он.

– Почему? – удивленно округлила глаза Лика. – Тебе как человеку, хорошо знакомому с восточной философией, должно быть не чуждо ничто мистическое.

– Лика, я не знаю, честно. С одной стороны, я видел довольно много странного и необъяснимого в своей жизни. С другой – когда проходит время, я сомневаюсь в том, что это действительно было.

– Фома неверующий, – фыркнула она. – Садись, рассказывай, зачем приехал.

– Лика, меня подозревают в убийстве Киры.

– Что?! – она вскочила и тут же схватилась за поясницу. – Ох, ничего себе…

К чему относилась последняя фраза – к известию или к пояснице, Лес не понял и осторожно уточнил:

– То есть ты в это не веришь?

– С ума сошел? Как я могу в такое поверить!

– Тогда помоги мне. Я знаю, что ты не слишком раньше меня жаловала, но мне сейчас не к кому больше обратиться.

– Брось, это все было давно и быльем поросло. Да и лично к тебе у меня никаких претензий никогда не возникало, – она задумалась. – Значит, тебе нужен отличный адвокат.

Протянув руку, она взяла сумочку и достала оттуда мобильный телефон. Лес молча следил, как она пролистывает список контактов, а потом смущенно сказал:

– Только, если можно, пусть в адвокате совмещаются два качества: сообразительность и не слишком большая любовь к гонорарам. Понимаю, что это довольно сложная задача, но все же.

Лика подняла голову, оторвавшись от телефона, и долгим взглядом посмотрела на Леса.

– Что, все так плохо?

– Да. Я сильно потратился, когда организовывал поиски Киры в Австралии. Доступа к совместным деньгам у меня сейчас нет. И не будет, если меня все-таки обвинят в убийстве.

– Бред какой-то. Это Нина Михайловна поторопилась обвинить тебя?

Лес неопределенно пожал плечами.

Лика некоторое время, задумавшись, изучала узоры на стене, потом вдруг лицо ее просветлело.

– О, у меня есть мысль! – она вскочила, и, отойдя к окну, быстро нашла нужный номер телефона. – Лариса, как у тебя дела? Ты сильно занята? Рядом со мной сидит мой очень хороший, я бы даже сказала, близкий друг, и ему нужна помощь. Его подозревают в убийстве.

Выслушав ответ, она повернулась к Лесу и сказала:

– Пиши телефон. Девочка молодая, но очень способная, – Лика сделала ударение на слове «очень», – лучше адвоката тебе не найти. И у нее есть еще один большой плюс: чтобы пробиться в профессии, она будет землю рыть, выискивая доказательства твоей невиновности.

– Спасибо, – Алексей встал.

– Не за что. И держи меня в курсе. Если возникнут проблемы – будем подключать дополнительно еще кого-нибудь.

Уже у выхода он вдруг повернулся:

– Лика, скажи, почему ты помогаешь мне, а не приняла сторону Нины Михайловны?

– Знаешь, если честно, я всегда недолюбливала ее, а она меня теперь, после этого, – она кивнула на располневший живот, – и подавно. Не одобрила мама Киры моего брака. Но есть и еще одна причина.

– Да?

– Я не верю, что Кира мертва. Я смотрела ее гороскоп, у нее не только длинная жизнь, но и полное отсутствие угрозы насильственной смерти. И в тот период, когда вы были в Австралии, и вообще по жизни.

– Ты так веришь в гороскопы? Впрочем, неважно. Ты вселяешь в меня надежду, и это хорошо. Я очень хочу верить, что Кира жива.

– Уверена в этом. Но если вдруг я ошиблась, то торжественно выкину все свои книги по астрологии и больше никогда ни одной натальной карты в руки не возьму!

Лариса оказалась миловидной брюнеткой с коротким каре. Когда Алексей вошел, она как раз сунула в рот печенье и, испуганно отряхнув от крошек руки, постаралась быстро его прожевать.

– Извините, – с трудом проглотив, сказала она, – думала, успею поесть.

– Ничего. Это вы меня извините, я немного раньше пришел.

Пока она мыла руки и вытирала их полотенцем, он окинул взглядом кабинет. Небольшое чистое окно с разлапистой молодой монстерой на нем, аккуратный стол без привычного девичьего беспорядка и полки со специальной литературой. Все вполне пристойно и предсказуемо, ничего, что отличало бы этот кабинет от других. Почему-то Лесу стало скучно. Если место, где человек проводит большую часть своей жизни, не несет в себе отпечатка его личности – это плохой признак. Значит, хозяин кабинета или не чувствует себя вольготно в выбранной профессии, или он так же безлик, как и этот интерьер.

– Я офис арендую, – словно услышав его мысли, вдруг сказала Лариса. – Только что сняла, еще не успела все свои вещи привезти. Лика сказала, вас подозревают в убийстве?

– Да.

– Давайте, мы сядем, и вы мне все-все по порядку расскажете.