Газлайтер. Том 16 - Григорий Володин

Кремль, Москва

Перед Царём на массивном дубовом столе стоит огромный экран, на котором в замедленном режиме проигрывается видео. На нём Данила пронзает мощным лучом огромного восьмиметрового жука. Насекомое издаёт оглушительный визг и падает. Вокруг него вздымается облако пыли и обломков.

— Хм, хм… И что это такое? — Царь откидывается на спинку резного кресла, обитого бордовым бархатом.

— Это очередная загадка Данилы, — отвечает Красный Влад, сидящий рядом. Он теребит часы с тонким ремешком из чёрной кожи. — Возможно, неизвестный нам артефакт.

Царь цокает языком.

— Он свалил восьмиметрового жука одним ударом. А ты, значит, не пересмотрел рейтинг родов? Вернее, радикально не пересмотрел.

Красный Влад слегка улыбается краешком губ, его взгляд остаётся сосредоточенным.

— Данила до сих пор не проник в усадьбу Филиновых, — поясняет он, рассеянно поправляя манжету рубашки. — Это был бы главный показатель роста его силы. Мы не знаем, что это за луч, — он кивает на остановленное изображение. — Но очки я за Чернобуса добавил.

Царь поднимает бровь.

— За ворону, ага.

— Это сильная ворона, — невозмутимо отвечает Влад, слегка пожимая плечами. — Десятки замороженных финнов тому свидетели.

Царь вздыхает, вставая с кресла. Он подходит к окну, из которого открывается вид на величественный дворцовый парк. Внизу, среди идеально подстриженных газонов и цветущих клумб, медленно прогуливаются придворные, их яркие наряды контрастируют с зеленью.

— Чертовы «норы» уже в столице раскрываются, — говорит он, глядя вдаль. — Хорошо, хоть твари на улицы не смогли прорваться. Я думал, с концом Странника мы прошли эту эпопею.

— Видимо, нет, — тихо произносит Владислав. — Мы усилим подразделения в столице. Это моя недоработка.

Царь оборачивается.

— Как такое вообще можно «доработать»? — с грустной усмешкой спрашивает он. — Это же не отчётный документ. Твари из «нор» — это форс-мажор. Их нельзя было предвидеть… — На мгновение царь замолкает, будто обдумывая свою мысль. — Знаешь, я размышлял о поездке в Заипис. Давно собирался, но, видимо, теперь самое время. Протянуть руку другому миру, так сказать, обсудить… перспективы.

Влад задумчиво кивает.

— Нужно усилить охрану делегации, — произносит он, размышляя. — Я подумаю, каких магов лучше добавить в группу сопровождения с учётом специфики того мира.

— Ага. И Данила пусть тоже поедет, — Государь бросает взгляд на жука на экране. — Его сюрпризы бывают удивительно полезны стране.

Утро. Приезжаю в усадьбу Перещегина. Зачем откладывать разговор по душам, правильно же?

Прихожу один. Не считая Чернобуса, сидящего у меня на плече. Ворон тихо ворчит, щёлкая клювом.

Слуги провожают нас в гостиную с высокими потолками и богатыми украшениями. Я присаживаюсь на мягкий диван с резной спинкой, оглядываясь вокруг. Чернобус важно садится на спинку кресла рядом и нетерпеливо перебирает когтями.

Время тянется, а Перещегин всё не появляется.

Наконец, дверь тихо открывается, и входит Перещегин. Его лицо бледное, под глазами залегли тени. Он пытается улыбнуться, но выходи не очень. Что же вы такой весь перепуганный, господин Перещегин? Не ждали гостей?

— Доброе утро, граф, — произносит он, стараясь придать голосу бодрость. — Прошу простить за задержку.

Его руки дрожат, когда он пытается налить чай из фарфорового чайника с тонкой росписью. Чашка звенит о блюдце, проливая немного жидкости на белоснежную скатерть.

Я киваю, принимая чашку из его рук.

— Ничего страшного, — отвечаю, делая глоток ароматного чая. — Красивая у вас гостиная.

Перещегин нервно улыбается, опускаясь в кресло напротив. Его глаза избегают моего взгляда, постоянно соскальзывая на пол или стены.

Я киваю на окно, за которым виднеется плац, где гвардейцы в боевом обмундировании выполняют погрузку ящиков, наверняка, с боеприпасами.

— На кого-то войной собираетесь? — небрежно интересуюсь я, указывая кивком головы на происходящее снаружи.

Перещегин вздрагивает, чашка в его руках снова дрожит.

— Я? Войной? Хе-хе, что вы! Нет… Это так, учебные сборы, — заикается он, пытаясь изобразить безразличие. — Проверяем готовность… э-э… гарнизона.

Я усмехаюсь, ставя чашку на столик.

— Вот как? Очень своевременно после вчерашнего нашествия, — замечаю, одобряя подобную бдительность. — Знаете, о чем я вдруг подумал сейчас?Вот если бы вы, например, вышли войной на моих работников, неважно на кого именно, просто допустим, то мне бы пришлось испытать выучку ваших бойцов. Понимаете?

Он нервно кивает, капли пота выступают на его лбу. Рубашка под пиджаком промокла.

В этот момент Чернобус с резким карканьем спрыгивает с моего плеча и приземляется рядом с его чашкой. Перещегин вздрагивает, отшатнувшись назад. Ворон наклоняет голову, внимательно разглядывая его.

Чернобус опускает клюв в чай Перещегина, делает глоток. Затем тянется к печенью, ломает его когтем, пробует… и тут же взмывает в воздух. Кружок над столом — и птица изящно оставляет «подарок» прямо на печенье, мгновенно превращая его в замёрзшую твёрдую корку.

— Согласен, печенье так себе. Засохшее и несладкое, — подтверждаю я, с лёгкой иронией в голосе.

Перещегин пытается что-то сказать, но лишь беспомощно открывает рот, его лицо становится ещё бледнее.