Невеста из знатного рода (СИ) - Жданова Алиса

— Есть на этом ужине ничего нельзя, — терпеливо повторил он и подвинул ко мне тарелку, — Во избежание того, что нам попадется угощение с особой начинкой. Поэтому нужно плотно пообедать.

— А мы сможем просто так ничего не есть? Разве это не невежливо? — я с тоской посмотрела на горку риса в своей тарелке. От одной мысли о еде меня начинало ощутимо мутить. Впрочем, сегодня меня мутило от всего: и от мыслей о предстоящем пире, и от волнения, и от того, что уже полдень, а платье до сих пор не привезли.

— Сможем, — Хесо кивнул. Он выглядел совершенно спокойным: видимо, его предстоящее событие ничуть не волновало. — Это маг должен подстраиваться под правила местного общества. А мое положение, как и твое, не зависит от того, со сколькими чиновниками и магами я напьюсь на пиру и оскорблю ли хозяина пренебрежением его угощением.

Мог ли Рэн подсыпать что-то в нашу еду? Не яд, конечно, а дурманящее или сонное зелье? Чтобы снова захватить Хесо, чтобы отомстить мне? Спроси меня кто всего три недели назад, я бы уверенно отозвалась, что нет, он на такое не способен. Но с тех пор я уже научилась не доверять своим суждениям. Если уж Рэн действительно напал на того, кто пытался спасти его, то от него можно ожидать абсолютно всего.

Если бы мои чувства изменились вместе с мнением, мне было бы легче — но, увы. При мысли о том, что мне придется лицезреть мага вместе с его… женой, у меня внутри все переворачивалось. Меня непрестанно грызла ревность, обида, разочарование и — какая-то безумная надежда, что он увидит, какая я замечательная, бросит все и мы будем счастливы вместе. Я просто ненавидела себя это.

— Хесо, — помолчав, я сформулировала мысль, которая подспудно беспокоила меня все эти дни. — Как Рэн осмелился открыто позвать нас на прием? Если император узнает, что я свободно захожу в гости, ты не посадил меня на цепь и не сожрал, — при этом слове бровь Хесо взлетела вверх, и я поторопилась пояснить, — в смысле, все же думают, что меня похитили со свадьбы. Если гости увидят, что я пришла на пир без кандалов на руках, да еще и в компании лучшего друга мага, не посчитают ли они, что Рэн все это подстроил? Не решит ли так император?

Когда мы вернулись в столицу, я думала, что нам придется идти к магу под покровом тьмы, чтобы никто не увидел ни меня, ни дракона. Рэн что, уже не боится вызвать недовольство императора? Если тот решит, что Рэн нарушил его приказ, да еще и попытался одурачить своего правителя, магу мало не покажется.

— Императора уже можно не опасаться, — Хесо было снова укоризненно посмотрел на мою тарелку, но, поняв, что я не в состоянии проглотить ни кусочка, не стал настаивать. — Он умер пару дней назад. Дворец вывесил траурные флаги. После похорон на трон взойдет его сын.

— Что? Император погиб? Почему? — я невольно встрепенулась от такой новости. То-то мне показалось, что люди на улицах какие-то взбудораженные!

— От старости и невоздержанной жизни, — дракон пожал плечами и нахмурил идеальные, словно подведенные угольком брови — Трон должен был занять кронпринц, но он внезапно передал правление своему брату и уехал. Странная история.

— Брату? А что это за брат? — я была готова слушать о чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о пире.

— Седьмой принц. Тихий, скромный. Никто не ждал от него свершений — и вдруг после смерти императора выясняется, что у него есть поддержка армии и трех из пяти великих домов.

Да, жизнь полна неожиданностей. Наверное, когда этот седьмой принц показал зубы, его браться удивились так же, как будто если бы их любимый комнатный песик внезапно обратился крокодилом.

Тут среди бамбуковых зарослей, окружающих беседку, где мы обедали, обозначилось некое шевеление, и спустя минуту к нам подбежал слуга с известием, что парикмахер уже пришел. Вздохнув, я встала и зашагала в свою комнату — пора собираться.

Собираться на пир оказалось делом очень хлопотным. Сначала на меня налетели помощницы парикмахера, бойкие болтливые девушки, и загнали меня в ванну с солями, лепестками и чем-то еще — чтобы кожа была мягче. На голову мне вылили полбанки мыльного средства, сильно пахнущего медом. На мои робкие возражения, что волосы не успеют высохнуть, они лишь захихикали и сообщили, что их господин, вообще-то, маг огня и высушит мне волосы за пару минут. С ужасом прикинув, сколько же стоят услуги мага-парикмахера и не подожжет ли он мне случайно волосы, раз уж он маг огня, я уже не возражала и послушно следовала указаниям. Через полчаса я уже сидела перед зеркалом в своей комнате, одетая в белоснежные нижние платья, поверх которых было спешно накинут плотный халат — все-таки парикмахер был мужчиной, и я не могла предстать перед ним полуодетой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После этого за меня взялся сам парикмахер, пухлый мужчина с унизанными нефритовыми перстнями пальцами, который схватил в руки прядь моих волос, восхитился цветом, тут же сообщил, что волосы слишком мягкие, он не привык работать с таким материалом, никто его не понимает и все прочее.

Я невольно улыбнулась — господин парикмахер был гораздо живее, чем напускающие на себя невозмутимость хэйанцы, и сразу располагал к себе. Несмотря на недовольство «материалом», он споро подхватил мои волосы одной рукой и начал водить над ними растопыренными пальцами второй. Мне в голову ударила жаркая волна воздуха, и я вздрогнула от неожиданности. Магия! Жаль, что я так не смогу, я же не маг огня. Вот было бы удобно, можно так сушить не только волосы, но и одежду, а еще грибы, яблоки…

Прическа заняла чуть ли не два часа. Уложив волосы в сложный традиционный пучок, мужчина утыкал его заколками и отступил на полшага, любуясь плодами своих трудов.

— Потряси головой, — скомандовал он, и я послушно выполнила указание. — Хорошо, все сидит крепко, ничего не вываливается. Отлично! — в его глазах горело восхищение, скорее всего— самим собой. — Все-таки, какой же цвет! Так и сияет на солнце.

Я смущенно улыбнулась — и тут же отпрянула от его помощницы, которая подступила ко мне с коробкой белой пасты. Белить лицо, как делают местные аристократки, я не согласна — буду выглядеть ужасно, словно надела театральную маску. Согласившись лишь подвести глаза и накрасить губы, я уже было собралась пару минут отдохнуть, когда меня оставят в одиночестве, но тут же на смену парикмахеру появился портной, и кутерьма вокруг продолжилась.

И лишь когда помощницы портного затянули последнюю тесемку на платье и ушли, красиво расправив подол и рукава, я наконец смогла перевести дух и взглянуть на себя в зеркало. На меня смотрела хрупкая девушка с традиционной прической, с пеной белых нефритовых цветов в волосах, в сложном двухслойном платье — верх, плотный и темно-синий, стоял колом, а нижний слой, летящий и воздушный, невесомо колебался от малейшего движения воздуха. Незнакомка в зеркале выглядела уверенной и спокойной — так, как я себя совсем не чувствовала.

«Ты должна быть безжалостной и прекрасной», — всплыли в моей голове слова Хесо. И если первого я в себе не ощущала, то второе, стараниями мастеров, было почти достигнуто. Остается лишь не испортить впечатление каким-нибудь глупым поступком.

Вздохнув, я попыталась унять вдруг охватившую меня панику и, стараясь дышать глубоко и медленно, села на диван. Как поведет себя сегодня Рэн? А его жена? Что сегодня будет?

Все будет хорошо. Я не одна, Хесо отправляется со мной. Он же сказал, что мне нужно лишь делать все так, как он велит?

Мои пальцы притронулись к шелку верхнего платья, расшитого серебряными драконами, и я невольно хмыкнула. Очень демонстративно. Хесо явно собирался подразнить мага.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

До приема еще оставалось немного времени. Я было попыталась разыскать эггерионскую газету, чтобы отвлечься, но она словно под землю провалилась — я даже не успела ее прочитать. Ладно, все равно, вряд ли я сейчас пойму смысл того, что там написано. Лучше просто посижу и постараюсь успокоиться.

— Мэй? — стук в дверь прервал мои мысли. — Готова?

— Да, — разгладив платье, я сделала глубокий вдох и, попытавшись придать лицу спокойное выражение, распахнула дверь. Пора.