Россия неизвестная: История культуры вегетарианских образов жизни с начала до наших дней - Петер Бранг

Очень распространенным является метафорическое употребление слов вегетарианец, вегетарианство, вегетарианский для обозначения сторонников миролюбивой, а иногда и слишком гибкой позиции. Подобное употребление мы находим в главе о В. Маяковском (см. ниже с. 238), а также в ряде других глав данного исследования. Это связано, разумеется, с ведущимися еще с античных времен спорами о влиянии растительного или мясного питания на темперамент и характер человека. Именно это переносное значение слова «вегетарианец» вошло в русские словари. Так, Толковый словарь русского языка Д. Н. Ушакова (1936) определяет переносное значение слова вегетарианец следующим образом: «перен.: Противник насилия в политической борьбе (нов. ирон.) Соци—ал—в{егетарианец)» 7 . В «Словаре иностранных слов» Ф. Н. Петрова это значение отмечено как второе: «2) ирон. противник решительных мер» 8. Анна Ахматова, по свидетельству Надежды Мандельштам, называет период до сталинского террора временем «еще сравнительно вегетарианским».

Подобная метафорика, впрочем, не ограничивается исключительно советской Россией. В Швейцарском парламенте в апреле 1993 г. правительству было выдвинуто обвинение в том, что оно посылает «на переговоры в Брюссель вегетарианцев». В России, в Интернет—дискуссии 1999 г. по проблеме чрезмерного использования иностранных слов в русском языке, в одной из реплик резкой критике подвергаются постановления, принятые в канадском франкофонном Квебеке и предусматривающие очищение французского языка и ограничения на использование так называемого «франгле» (Franglais, то есть своеобразной помеси французского и английского): «Возможно, я еще слишком хорошо помню омерзительную советскую цензуру, которая тоже чем—то вполне пристойным прикрывалась, и переношу этот привкус крови на вполне вегетарианскую Канаду». «Вегетарианская Канада» здесь означает 'мирное гражданское общество', ведь нельзя же отнести всех канадцев к вегетарианцам…

Термины, обозначающие различные направления в вегетарианстве, прошли свой путь развития и в России. Выражение вегетализм (от франц. vegetalisme) использовалось для именования вегетарианцев, не принимающих в пищу молочные продукты 9; сегодня, как правило, используется термин веганство. Позднее люди, ведущие веганский образ жизни (как уже упоминалось выше в замечаниях об энциклопедиях), стали называться старо—вегетарианцами, а лактовегетарианцы – младо—вегетарианцами. Этот узус находим повсеместно в словарях советского времени под заглавным словом вегетарианство. Сегодня эти термины считаются устаревшими. В русском также прижились термины веганец, веганцы (ВТ 9—12, 1997). В противоположность этому, слова веги (вег) или вегини (вегиня) обозначают вегетарианцев в общем, хотя преимущественно в разговорной речи (ВТ 7–8, 1998).

Слова сыроед или вегетарианец—сыроед (ВО 1912: 5 196) – существовали уже до Первой мировой войны; более поздним является обозначение натурист (ср. ВТ: натуристы, или сырое—ды). В «Русско—немецком словаре» Павловского (3–е изд., 1900) можно найти следующее значение, почти противоположное первому: сыроед, сыроедка: 'der/die sich von rohem Fleisch, von rohen Fischen Nahrende' (разумеется, взято из Даля 10). Однако в академическом «Словаре современного русского литературного языка» в 17–ти томах (ССРЛЯ; Т. 14, 1963) слово сыроед не зафиксировано. Кроме того, до Первой мировой войны для обозначения fruitarians использовался термин «фруктоеды», более поздним является выражение фрукторианцы 11.

Вегетарианцы, в свою очередь, не церемонились с выбором слов в адрес «плотоядников». Зачастую в литературных и бытовых текстах в значении 'мясо' использовалось слово труп (ср. у Толстого, Лескова, Паоло Трубецкого и др.). Соответственно, потребители мяса получили название трупоядники, а потребление мяса – режим трупоедения. Таким способом выражался протест против языкового «вуалирования» того факта, что этот продукт питания – животного происхождения; факта, упоминание о котором в западноевропейских языках частично избегается еще чаще за счет использования других этимонов: «A vegetarian diet supplies our bodies with an adequate amount of proteins, vitamins and minerals. We find particular cultural aspects expressed in our language. The pig is an animal, its meat pork, or swine. The fact that meat was an animal is being veiled» 12. В результате убоя молодого теленка (calf) мы получаем veal (телятина), а убой быка (ох) или коровы (cow) дает beef (говядина). В русском языке средством «вуалирования» служит также указание на температуру пищи: жаркое; немецкий язык прибегает к указанию на способ приготовления (ср. нем. Braten).

Для обозначения «плотоядников» вегетарианцы использовали также термины скотоед, скотоедка. По свидетельству профессора А. Воейкова (ВО 1909: 2 9), это слово впервые употребил Б. А. Долячко, редактор «Вегетарианского вестника» 1904–1905 гг. В вегетарианских коммунах 1920–х гг. обязательные поставки мяса называли «мясной повинностью». Слово же мюсли, обозначающее распространенную на Западе в частном обиходе, в семейной кухне и гастрономии смесь из овсяных или кукурузных хлопьев с добавлением фруктов и орехов, появляется в русском языке только в годы перестройки.

При обращении друг к другу в среде вегетарианцев было в ходу слово единомышленник / единомышленница, которое, конечно же, отмечено словарями. В результате частого употребления в объявлениях и т. п., это слово стали сокращать до менее прозрачного едином. и единомышл. Приверженцы общества «Духовное пробуждение», основанного в 1910 г., называли себя пробужденцами.

IV. РАННИЕ ПОПЫТКИ НАУЧНОГО ОБОСНОВАНИЯ

1. Первый манифест: А. Н. Бекетов

В 1878 г. в журнале «Вестник Европы» была опубликована статья, размером почти в три печатных листа, которая в вопросе о питании действительно принесла новые «вести» из Европы. Автор статьи, Андрей Николаевич Бекетов (1825–1902) – ректор Петербургского университета в период с 1876 по 1884 гг. – был одним из ведущих русских ботаников девятнадцатого века (в 1880 г. он станет дедом Александра Блока) 1. Его этюд носил название «Питание человека в его настоящем и будущем» 2. Через год, в 1879 г., он выйдет отдельной брошюрой тиражом в две тысячи экземпляров; в 1881 г. – на французском и в 1882 г. – на немецком языках 3; причем французская версия статьи нашла живой отклик и в Италии 4.

В своем исследовании Бекетов решительно высказался в пользу вегетарианского режима питания; этот труд считается первым русским сочинением о вегетарианстве. В 1893 г., после выхода трактата Л. Н. Толстого «Первая ступень», издательство «Посредник» выпустило второе издание брошюры Бекетова, а в 1896 г. выходит третье (оба тиражом в 7 200 экземпляров).

Бекетов стремился своим сочинением пробудить в обществе интерес к вопросам питания как одного из важных факторов физического и интеллектуального развития человека. Более объемный труд по истории питания – «Развитие человеческой способности питания» (1873) – опубликовал ранее историк А. П. Щапов (1830–1876) 5. Бекетов, со своей стороны, размышляя в глобальном культурно—историческом контексте и опираясь на научные данные современной ему биологии и экономии, сделал попытку заглянуть в будущее. Выводы, к которым приходит Бекетов, сегодня отчасти стали уже само собой разумеющимся знанием, отчасти – опровергнуты в силу непредвиденных обстоятельств; а перед некоторыми проблемами, обозначенными Бекетовым, человечество стоит и пой сей день, причем ситуация нередко носит еще более острый, чем представлял себе автор, характер. Не привлекая пессимистические прогнозы Роберта Мальтуса, Бекетов указывал на безостановочный рост населения планеты – уже тогда число жителей Земли составляло 1,5 млрд. человек, а за прошедшие 120 лет оно, как известно, увеличилось вчетверо [по данным на 1 января 2002 г. насчитывалось 6 196 141 294 обитателей земного шара!]. Человечеству, писал Бекетов, предстоит пройти еще длинный ряд тысячелетий. Проживая во все уменьшающемся пространстве, оно должно пересмотреть вопросы своего питания.

Какая пища соответствует правильному развитию человеческой природы? Вот вопрос, которым задается Бекетов. Обратившись прежде всего к физиологии (569–573), он отмечает, что между животной и растительной пищей резкого химического различия не существует. Различным является соотношение содержания белков и углеводов. Человек может жить, питаясь только хлебом или только мясом, хотя при этом в обоих случаях потребляется избыточное количество пищи. По Бекетову, в Европе наилучшим считается смешанный рацион, состоящий из % фунта мяса и 2 /4 фунта хлеба ежедневно. Таков идеал пищи западноевропейской буржуазии (571). Употреблять меньшее количество мяса, по мнению тогдашних диетологов – Бекетов называет их с легкой иронией «практиками—физиологами» – вредно для здоровья. Они решительно предписывают всему человечеству «одну и ту же карту обеда», не обращая внимания на экономическое состояние планеты. Но вряд ли, по наблюдению автора, можно считать неоспоримой истиной привычки состоятельных классов Европы; при экспериментах необходимо в равной мере принимать в рассмотрение и остальные девять десятых населения Земли.