Девочка из прошлого (СИ) - Доронина Слава

— Ты... Ты… — Я задыхаюсь от гнева и не могу подобрать слов.

— Макс зря высунулся. Мало времени прошло для таких поездок, но дело сделано. И ты зря прилетела. Я до последнего надеялся, что придумаешь повод и останешься дома со своим женихом. Ну или, в конце концов, прилетишь вместе с ним. В Москве с тобой будет мой человек, если Ракитину совсем плевать на тебя, — безапелляционно произносит Динар и сбрасывает звонок.

Меня трясёт. Как легко он вывел меня на эмоции. Какой же гад! Ненавижу! И хорошо, что ничего не сказала ему о Тимуре. И не скажу! По крайней мере, точно не в ближайшее время. Я почему-то уверена, что Динар не станет отбирать ребёнка, но, узнав про сына, захочет участвовать в его жизни. И это самое страшное. Я не выдержу его атак и напористости. Ведь он каким был непробиваемым, таким и остался. Ведёт себя как ни в чём не бывало — словно это не он три года назад разбил мне сердце, а я ему.

«Моё предложение выпить кофе в силе. Если мне не изменяет память, ты любишь гляссе? И ноготки у тебя короткие. Ссадины на лице заживут быстро», — приходит в сообщении от Динара, но я тут же удаляю его, оставив без ответа.

Негодяй! Какой же негодяй... Даже заметил мой маникюр в прошлый раз? А я дура, что позвонила ему. «Так же будет правильно. Пусть не думает, что я боюсь, у меня всё под контролем». Под контролем? А он взял и вывел меня из себя в два счёта.

История про Макса, брата Наташи, называется «Я тебя не помню».

10 глава

Наташа

Два последующих дня мы проводим в зале переговоров. Я работаю с документами, много общаюсь с американцами и людьми Измайлова. Виолетта ходит за мной повсюду, следит за каждым шагом, будто заделалась личным охранником. Или Асадов и её завербовал? От него, кстати, никаких новостей: я не видела его со дня прилёта.

Я разговариваю с няней и Тимуром по видеосвязи, когда стучат в номер. Завершаю вызов и иду к двери. На пороге стоит Виолетта, одетая в вечернее платье.

— Только не говори, что забыла про ужин в «Тадж Махале».

— Чёрт, — хмурюсь я. — Я думала, там не будет американцев и можно не идти.

— Думала она. Собирайся. У тебя десять минут. Представляешь, Джон, кажется, запал на меня! Но мне всё равно нравится Асадов. Измайлов тоже хорошенький, но слишком уж наглый и вечно в цифрах и расчётах, даже головы не поднимает от бумажек. Повезло же тебе с Ильёй. В меру серьёзный и такой душка, а эти непрошибаемые какие-то... Таких акул у Градского ещё не было.

Быстро собираюсь, слушая монолог Виолетты. Надеваю чёрное платье-футляр, распускаю волосы. Наношу немного макияжа. Если раньше я стеснялась своей внешности, то теперь мне в себе всё нравится и я подчеркиваю бледность кожи тёмными оттенками одежды.

В ресторан мы чуть-чуть опаздываем. Поднимаемся на второй этаж, и я почти сразу замечаю в толпе новое лицо, которое до этого дня не видела. Виолетта сообщает, что это Таня — помощница Асадова. На вид она чуть старше Романовой. Мне безумно интересно, почему Карина больше не работает на Динара. Как давно ушла от него? Или её уволили? Мы подходим к Инге с Татьяной, и в беседе я уточняю, как давно они работают на своих боссов. Оказывается, Таня второй год занимает свою должность в компании Асадова. Немаленький срок. Моё любопытство частично удовлетворено, и я возвращаюсь к американцам.

Вечер близится к концу, когда в зале появляется Динар. Он подходит к Градскому, они о чём-то долго разговаривают. Я стараюсь не смотреть в их сторону и делаю вид, что Асадова нет в ресторане, но то и дело ловлю на себе его взгляд, от которого на теле выступают мурашки.

— А вечер обещает быть не таким уж и скучным, — расплывается в улыбке Виолетта, глядя на Асадова горящими глазами. — Я так ждала его появления. И вообще-то, Наташа, врать нехорошо. Я набралась смелости и спросила у Тани про её босса. Так вот, он сво-бо-ден!

— Что? — удивляюсь я, разглядывая широкую спину Динара.

— Да, и Измайлов свободен. Сегодня я уйду с кем-нибудь из них. Но лучше с черноглазиком. В постели он, наверное, очень горячий. Ты видела его руки?

Динар развёлся с Катиной? Виолетта, может быть, что-то не так поняла? Вспоминаю, как он обошёлся со мной в тот вечер, когда я нашла документы в его кабинете… Ведь они были настоящими! Не подделкой. Как и всё остальное, что находилось в папке. А его последующие слова и поведение? Динар расстался со мной жёстко. Хладнокровно. Цинично. Мне казалось, что у него есть ко мне чувства и он не сможет причинить мне боль. Но я ошибалась. Смог.

Виолетта, заметив, что Асадов остался один, расправляет плечи, просит пожелать ей удачи и направляется к нему. Я ничего ей не желаю и отворачиваюсь. Не хочу за этим наблюдать. Выпиваю залпом стакан воды и концентрирую внимание на американцах. Они сейчас главное. И контракт Градского. Всё остальное второстепенно.

Около девяти вечера я иду в тихую часть здания, чтобы набрать Симу. Хочу услышать голос Тимура и пожелать ему спокойной ночи. Сын спрашивает, когда я вернусь. Отвечаю, что скоро, и завершаю звонок. Собираюсь вернуться в зал, но замечаю, что Асадов направляется ко мне.

— Отойдём. — Динар берёт меня за локоть и уводит в тёмный угол. — На пару слов.

— Руки убери, — шиплю я и опускаю глаза на его ладонь.

— А если нет?

Вскидываю голову и с вызовом смотрю в сузившееся глаза Асадова. Он, как и всегда, спокоен и сдержан.

— Я обещала расцарапать тебе лицо, если ты ко мне прикоснёшься, и я сделаю это!

Динар никак не реагирует на мои слова, и я впиваюсь в его руку ногтями. Сильно. До крови. Пальцам тут же становится влажно. Я не могу быть рядом с ним. Видеть его, слышать голос, чувствовать запах туалетной воды. Это выше моих сил.

— Если ты сейчас же не отпустишь, ногти переместятся на твоё лицо. — Внутри всё дрожит вместе с голосом.

— Я ведь думал, ты забыла меня, Наташа. Не забыла?

Так хочется верить, что он лишь внешне сдержан, а внутри у него всё клокочет. Как и у меня.

— Можешь быть уверен: никогда не забуду боль, которую ты мне причинил!

Динар смотрит на меня цепким взглядом. Отпускает локоть и сбрасывает мою руку. Поднимает ладонь, демонстрируя на ней две красные дорожки, а затем проводит пальцами по моему плечу, пачкая своей кровью. Я делаю глубокий вдох, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не вцепиться ему в лицо.

— Я нашёл Макса. Человек, с которым он должен был встретиться, его сдал, — говорит он на полтона ниже, и я вздрагиваю.

Резко становится не по себе, начинает слегка трясти, и в глазах появляются слёзы.

— Макс жив, Наташа, — тут же добавляет Асадов, заметив мою реакцию. — Малость потрепали, но будет ему уроком, что не стоит высовываться и рисковать. Завтра утром у него самолёт в Мюнхен. Если успеет порешать кое-какие вопросы, то вы, возможно, увидитесь.

Я сглатываю огромный ком в горле и закусываю нижнюю губу. Нужно поблагодарить Динара, но не могу произнести ни звука — в грудь будто всадили кол, а в рот насыпали иголок. В голове тревожно стучит лишь одна единственная мысль: скажи спасибо и уходи. Однако сдвинуться с места я тоже не могу.

Динар пристально всматривается мне в лицо, и вдруг его маска холодности слетает, в глазах появляется боль. Он протягивает руку и нежно гладит меня по щеке.

— Улетай, Наташа. Блядь, прошу тебя, улетай, пока не поздно. Моей выдержки не хватает. Я обещал себе не лезть в твою жизнь, но смотреть, как возле тебя крутятся мужики и пожирают глазами... Это выше моих сил. Это провоцирует на ответные действия. А я не всегда бываю сдержан.

— Хочешь меня доломать, Асадов? — сдавленным голосом спрашиваю я. — Но почему бы тебе не отказаться от контракта и самому не улететь? Я не могу лишиться заработка. С какой стати я должна отказываться от своей работы? Пока ты был в браке и строил империю, я начинала всё с нуля в другом городе. С разбитым сердцем. Одна. Думаешь, это было просто? Почему я должна бежать от тебя? Моей выдержки хватит сказать тебе «нет». Поэтому я прилетела.