Воскресный папа (СИ) - Резник Юлия

- Как пинок под зад?

- Да иди ты! Не дорос еще.

Ринат поел. А после заявил, что останется ночевать у меня.

- Так хочется кушать, что даже переночевать негде, - пробормотал я, доставая с самой верхней полки припрятанные на такой случай подушку и одеяло. Ворчание было наигранным. Как бы мне ни нравилось мое одиночество, в глубине души я, как истинная наседка, кайфовал, когда младшие были что называется при мне. Опять же, за Артема я переживал в меньшей степени. Тот был прочно женат и вроде бы счастлив. А вот Ринат… Насколько бы мне стало спокойней, если бы он тоже остепенился. Если бы хоть на секунду улегся бушующий в его глазах шторм. И тут я какого-то черта представил его с Аришей и… Швырнул в этого придурка подушкой. Ясно ведь, для чего он завел этот разговор. Хотел меня на эмоции вывести. И у него это чуть было не получилось. Провокатор недоделанный. Привык на работе хитроумные интриги плести, и тут давай…

Жаль, подушку поймал. С рефлексами у него тоже все было в порядке.

- Эй! А в глаз?

- В другой раз. Прям стихи вышли, надо же. Спи уже! Мне завтра рано вставать.

ГЛАВА 7

Ариша

- Аришенька, ты там скоро? Время уже! Костик говорит, что город весь в пробках. Опоздаете еще.

Я выглянула из ванной.

- Тёть Надь, да я и сама доеду. На метро. Ну?

- Никакого метро! – покачала головой тётя Надя и загадочно так на меня уставилась. – Пойдем. У меня для тебя сюрприз есть!

Пожав плечами, я двинулась за массивной фигурой тётки. Прямиком в их с дядей Костей спальню. А когда я была маленькой, это была комната моих родителей…

- У нас тут для тебя подарок. Ну-ка, посмотри!

Она выудила из шкафа платье с рукавами, красивого винного оттенка.

- Ну, зачем вы? Оно же кучу денег, наверное, стоит. К тому же я вам ничего не приготовила в ответ…

- Да кто ж от подарка ответа ждет?! Примерь-ка! Колготки новые есть?

- Где-то были.

- Тогда надевай скорей. Дай-ка я на тебя посмотрю!

Я послушно скользнула руками в рукава и поерзала, распрямляя ткань по фигуре. Мягкий трикотаж скрыл все недостатки. Добавил объемов там, где недоставало, и подчеркнул хрупкую талию. Я ненадолго залипла на своем отражении в зеркале, уже и забыв, когда в последний раз выглядела настолько женственной и красивой. В Африке я все больше для удобства одевалась. Футболка и обрезанные до колена джинсы.

- Ну, прелесть же! Костик, Костик, иди, посмотри, какая наша Ариша красавица. И с размером я угадала…

Дядя Костя заглянул в спальню, поднял два больших пальца над головой и тут же принялся меня поторапливать все из-за тех же пробок, которые он отслеживал в специальном приложении телефона. До чего прогресс дошел. Надо же!

- Сейчас, только переоденусь. Я быстро.

- Вот еще. Зачем же переодеваться? Поезжай так! Новый год ведь. Ну, не в джинсах же твоих его встречать.

- Так ведь я все равно переоденусь в робу, – пробормотала я.

- А вдруг с коллегами куда решите заскочить после работы? Или на станции какой-никой праздник устроите? Нет-нет! И слышать ничего не хочу. Поедешь в платье.

Расстраивать тётю Надю не хотелось. И я послушно поплелась к себе, отыскала единственную пару колготок, надела и вышла в коридор, где меня уже поджидал полностью собранный дядя Костя.

- Эх, жаль, ты работаешь, Ариша. Не то бы мы закатили пир на весь мир! Наденька такой холодец сварила – закачаешься.

- Ну, думаю, холодца-то вы мне точно на завтра оставите, – лукаво улыбнулась я.

- И то так, - усмехнулся в ответ дядя Костя, захлопывая за мной дверь вылизанного до блеска Ниссана.

Было еще темно. И повсюду – куда ни глянь, горели фонари, с витрин весело подмигивали новогодние гирлянды, и в этом ярком свете искрился только-только выпавший девственно-белый снег. Я так сильно от этого всего отвыкла, не передать. Шесть лет не видела зимы! Да и цивилизации тоже не видела. А за это время столько всего изменилось, что я чувствовала себя настоящей дикаркой. Приходилось заново привыкать к самым обычным вещам. К горячей воде, текущей из крана, к чистоте, к сумасшедшему шуму города… И к снующим толпам народу, конечно же, и к промозглому холоду, и беззвездному цвета ружейного металла небу. Третий месяц, как я вернулась, а только сейчас, провожая взглядом небоскребы бизнес-центра, почему-то об этом подумала… И о том, как я отстала от нормальной передовой медицины, подумала тоже. Может, и не зря меня на эти курсы отправили? Впрочем, Саша всегда говорил, что тот, кто справляется со своей работой в поле, в современной оснащенной по всем правилам операционной справится уж точно. Но… чертовы сомнения. Не вовремя как.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Из динамика лилась веселая новогодняя песенка, и я принялась ей подпевать, поглядывая на дядю Костю. А тот давай и себе, пристукивая пальцами по рулю в такт. Так и пели мы, пробираясь к станции через пробки. Успели, считай, в последний момент. А на станции людей – куча. Старая смена еще не разошлась, новая уже подтянулась. Отовсюду слышатся поздравления и смех. Пусть у народа и не было сомнений в том, что смена будет тяжелой – праздничное настроение все равно брало верх.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я тоже улыбнулась, невольно проникнувшись этой захватывающей атмосферой. Закрыла глаза и сделала глубокий вдох. В кои веки на станции пахло не хлоркой и медикаментами, а мандаринами, шампанским и, как ни странно, маринованными огурцами. Похоже, кое-кто из сдавших смену все ж решил начать отмечать, презрев строгие запреты начальства.

Я заглянула в общую комнату. И правда! Накрытый стол. А на нем и оливье, и нарезки всякие, и шампанское, и мандарины…

- Ариша! Да тебя и не узнать, иди к нам! Будешь салатик?

Часы показывали аккурат начало смены, я ткнула в них пальцем и с сожалением развела руками. Из раздевалки выскочил Изотов. Жуя куриную ножку, обогнул стол и запнулся, с изумлением меня оглядывая.

- Ну, ни фига себе! Красота какая… Ты переодеваться думаешь? Нам уже вызов отписали.

- Ай момент! – качнула головой. Еще раз оглядела себя в древнем зеркале. Интересно, понравилась бы я такая Орлову? Осознав, о чем думаю – разозлилась. Непонятно, почему. Как будто этой мыслью я замарала память о Саше. Но ведь глупости это все, я сама ему обещала устроить свою судьбу. Да все как-то она не устраивается.

Салатика мы все же отведали. В перерывах между вызовами. С утра народ еще не успел дойти до той кондиции, когда его начинает тянуть на всякого рода приключения, так что те пока были по довольно стандартным поводам. То давление у старушки, то обострение астмы.

- А тут что? –  полюбопытствовал Стас, с интересом разглядывая шикарную парадную на одном из адресов. Я уткнулась в планшет, чтобы уточнить вводные. Старенький и китайский, тот немилосердно тупил.

- Температура…

- И все?

- Угу. Мужчина. Сорок два года.

- Температура критичная?

- Ну, если тридцать семь и восемь - это критично, - пробормотала я.

Изотов выругался.

- Вот скажи мне, Арина Германовна, почему мы в Новый год тратим время на таких идиотов?! Он что, в сорок два года не может выпить гребаный Нурофен?

- Вот сейчас и спросим, что он там пил… - вздохнула я, первой заходя в лифт. Открыла нам высокая худая размалеванная в пух и прах женщина.

- Добрый вечер. Больной где? – пропыхтел Стас, склонившись к ногам, чтобы надеть бахилы.

- Добрый. Я вас провожу.

- На что жалобы? Лекарства какие-нибудь принимали?

- Температура. Слабость. Ставили свечи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ректальные? – удивилась я такому странному способу сбить температуру у взрослого мужчины.

- Почему ректальные? Церковные. Из Иерусалима.

Стас за спиной подозрительно закашлялся. Ясное дело, ржал тот, как конь. Я и сама едва удержалась от смеха.

- А к… кхм… к более традиционным способам лечения вы не прибегали?