Суфийские ордены в исламе - Дж Тримингэм

"В этом городе имеется гробница... Джалаладдина, известного под прозванием Мавлана. Существует организация (таифа) в стране Рум, члены которой ведут от него свое происхождение69 и называются его именем джалалийа, подобно иракской ахмадийа [рифа'ийа] или хорасанской хайдарийа. Подле его гробницы - большая завийа, где обеспечивают едой всех приезжих"70. Судя по всему, это и были настоящие суфийские таифа.

Рассказ Ибн Баттуты показывает также, какую роль играли эти учреждения в расширении мусульманской торговли, в адаптации к индуистскому окружению и в распространении ислама. Так, его принимали в ханака на всем Малабарском побережье, находившемся под властью индуистских правителей, - в Хаунуре (около Бомбея) в ханаке шейха Мухаммада ан-Наджури71, в Гогахе (Бхаунагар), где он набрел на братство факиров хайдарийа72, в Канбайе (Камбай в Гуджарате), Каликуте и Коламе (Траванкор), где он жил в ханаке казерунийи, суфийского страхового товарищества73.

Во времена ал-Макризи (1369-1442) принадлежность учреждений была хорошо известна. Он пишет о фукара ал-ахмадийа ар-Рифа'ийа в Каире74. Примерно в это же время начинает обретать влияние силсила кадирийи, а к концу XIV столетия появилась новая ветвь в Дамаске75. Суфиям часто разрешали пользоваться мечетями для своих радений. Макризи утверждает, что мечеть ал-Азхар была открыта для суфиев и что там отправляли зикр76. Суфиев встречали и в медресе, а в медресе Акбуга в ал-Азхаре имелась постоянная группа суфиев77.

Насколько известно, в районах с иранским населением не было субсидируемых властями ханака, а реорганизация суфийских обителей, отныне представлявших духовные линии (третий этап изменений), не сопровождалась переменой названия, к ним только присоединили почитаемую гробницу; более поздние ханака обычно создавались заново в ансамбле с гробницей. В дальнейшем тюркские и монгольские правители восстанавливали гробницы знаменитых святых и связанные с ними обители наиболее знаменитых силсила.

Суфии, прошедшие курс обучения в этих учреждениях, основывали дочерние обители у себя на родине или в среде новой паствы, как, например, в Индии. Они редко поддерживали непосредственную связь с прародителем78, постепенно превращаясь в самостоятельные школы со своими характерными особенностями и собственным направлением.

XIII столетие было веком тревог и перемен. Орды монголов сокрушали одно за другим мусульманские государства Центральной Азии и в 1258 г. захватили Багдад. Многие бежали в отдаленные районы мусульманского мира, подальше от бедствий. Среди этих областей была Малая Азия на северо-западе и Индостан на юго-востоке. Немало суфиев нашли новую родину под опекой тюркского султаната в Дели.

Индийский ислам, как представляется, в основе своей был мученической религией. В индуистском окружении страдальцы за веру, переселившиеся из других стран, обретали ореол святости, и именно это обстоятельство, а не официальный ислам, привлекало индийцев. Суфии здесь делились на две категории - те, которые группировались вокруг ханака, и странники. Ханака в известном смысле были мусульманскими "центрами", средоточием святости, религиозного рвения и местом обучения суфиев. В отличие от обителей арабского мира с тем же персидским названием индийские ханака вырастали вокруг какого-либо "святого" и были тесно связаны с его тарикатом, методами аскезы и тренировки. Индийский суфизм дал два самостоятельных тариката.

Му'инаддин Чишти из Сиджистана (ум. 1236) после многолетних странствий поселился в конце жизни в Аджмере, столице могущественного индуистского государства. От него ведет начало силсила, завоевавшая широкую известность при его заместителе (халифа) и преемнике Кутбаддине Бахтийаре Каки (ум. 1235) и ставшая впоследствии основным индийским тарикатом. Среди прочих только тарикат Сухраварди нашел последователей в Индии. Сам Шихабаддин назначал для Индии заместителей (халифа), среди которых главным был Хамидаддин из Наджоры (ум. 1274). Кроме него можно назвать Нураддина Мубарака Газнави (ум. 632/1234 в Дели) и Бахааддина Закарийа (ум. 1268 в Мултане), возможно самого активного из основателей и создателей правил поведения и школы-силсила в Индии, с которым почти двадцать лет был связан персидский поэт-каландар 'Ираки79.

Шейхи эти добились такой славы, что с ними вынуждены были считаться власти. Делийские султаны оказывали им почести в своих владениях, повсюду возводились многочисленные ханака, большая часть которых не имела определенной духовной генеалогии. Множество странствующих дервишей, для которых ханака служили центрами обучения, местом встреч и приютом, играли роль образованных посредников по распространению и укреплению ислама.

Привлекательность суфийского Пути стала меркнуть со времени правления Мухаммада б. Туглука (1325-1351), хотя это и не было следствием политики, проводимой им в отношении шейхов и деятельности общин. Истинная причина скорее всего крылась в том, что суфизм тогда не обрел той формы, которая могла бы привлечь индийцев, а всплеск его в виде народного движения происходит позднее. Упадок этот запечатлен в размышлениях Насираддина Махмуда (ум. 757/1356), преемника великого шейха Низамаддина Авлийа.

"Приехали какие-то каландары и в качестве гостей ходжи шейха Насираддина остановились на ночь. [Ходжа] сказал: "Нынче число дервишей сократилось. Во времена шейха [Низамаддина Авлийа], бывало, приходило по двадцать и по тридцать дервишей и гостили у шейха по три дня... На 'урс шейх [Низамаддин] приглашал лашкардаров (предводителей отрядов), и дервиши, бывало, приходили отовсюду... Теперь нет ни солдат таких, ни таких рабов, ни армий. Все пришло в упадок. Людям приходится [напрасно] ждать прихода дервишей""80.

В Малой Азии сельджукидский период примечателен тем, что мистицизм был органически связан с распространением мусульманской культуры в этом районе. Персидские беженцы (такие, как Бахааддин Валад, отец Джалаладдина Руми) и тюркские странствующие дервиши (баба) хлынули в Малую Азию в XIII в., особенно во время нашествия монголов. Дервиши не ослабили активности и после крушения сельджукидского государства в Руме. Мистики, энтузиазмом и одушевлением резко отличающиеся от ортодоксальных мусульман и проявляющие свои душевные качества в таких практических делах, как гостеприимство к путникам и забота о больных и бедняках, способствовали популярности ислама среди христиан, населяющих этот район. Они пользовались поддержкой сельджукидских властей, Джалаладдин Руми был в почете при дворе в Конье, сохранились многочисленные свидетельства о покровительстве, оказываемом суфиям и при других дворах, например при дворе Муджахидаддина Бихруза б. 'Абдаллаха - правителя Ирака при Мас'уде б. Гийасе, основавшего рибат в Багдаде81.

Необходимо различать собственно мистические ордены от корпораций, напоминающих торговые гильдии82, а также от ремесленных и рыцарских орденов футуввы83, известных под одним и тем же общим названием таифа, которые имели сходные формы организации и религиозную направленность. Различаются они скорее целями и задачами, чем типом организации и генеалогией. Тарикаты - это чисто религиозные организации, тогда как гильдии были экономическими объединениями, ремесленными или торговыми. Религиозная таифа не могла быть одновременно и таифой торговой или ремесленной. Это именно так, хотя имеются явные исключения84, но ранние организации религиозных орденов многое заимствовали от цеховых объединений, а тарикаты освящали эти светские ассоциации.

Все формы социальной жизни находят отражение в такой организации и в той или иной религиозной культуре, а любая потребность в совместном действии ради того, что мы зовем мирским благом, приобретает священный характер благодаря религии. Отдельные цеховые организации и их члены стремились связать себя с определенным тарикатом или определенным святым. При посвящении в корпорацию, а также во время других церемоний главная роль отводилась религиозным обрядам; на площадку для торжественных молитв члены корпорации собирались, неся знамя этого тариката. Они не были чисто светскими ассоциациями, хотя в основе их лежали экономические и социальные интересы, но не были и суфийскими орденами.

Однако все же организация орденов во многом обязана своим существованием цеховым объединениям. Последние пережили расцвет при Фатимидах, а также в других шиитских государствах, а после победы Айюбидов и Сельджукидов над государственным шиизмом даже суннитские богословы решили, что настало время официально признать гильдии. Уже говорилось о том, что Айюбиды поощряли суфийскую организацию на той стадии, которой она к этому времени достигла, а именно объединения в ханака. Поэтому, разработав определенные направления мистической традиции, организации ханака, которые отчасти - в вопросах отношения к жизни общины - носили светский характер, стали все больше приобретать черты цехового объединения. Подобно гильдии, где был главный мастер ('ариф, амин или шайх ал-хирфа) и иерархия подмастерьев (мубтади), младших мастеров (сани') и мастеров-ремесленников (му'аллим), религиозные ордены создают иерархию неофитов, посвященных и учителей. Поскольку ортодоксальный ислам терпимо относился к тайному посвящению и присяге в гильдиях, ему пришлось в период, когда утвердилась шиитская практика, мириться с тем, что сопровождало проявление преданности шайх ат-тарика. Врачи, в том числе и не входившие в профессиональную гильдию, также могли пройти простой обряд посвящения в суфийскую силсила, получая тем самым духовную поддержку в своей профессии85.