Любовное наваждение - Элис Детли

Он повернулся и хлопнул дверью. Патриция долгое время тупо смотрела на закрытую дверь. Она думала, что никого и никогда в своей жизни не ненавидела так сильно, как этого мужчину.

Дым воспоминаний рассеялся. Пози стояла перед Рикардо, снова переживая ту боль, которую этот человек причинил ей восемь лет назад.

Хотя именно эта встреча помогла ей преодолеть в себе наивность и робость юных лет и стать ошеломляюще красивой раскрепощенной женщиной, умеющей в нужный момент постоять за себя.

Впрочем, для Рикардо эти годы тоже оказались плодотворными. Они познакомились, когда ему было двадцать четыре, и тогда он произвел на нее ошеломляющее впечатление. Но по прошествии восьми лет его шарм и обаяние лишь усилились. Тридцатидвухлетний Рикардо сочетал в себе довольно удачно и простоту, и надменность одновременно. Это придавало особую пикантность его манере поведения.

Стремясь выглядеть менее легкомысленно, она накинула на бикини тонкий шелковый платок и завязала его концы на талии.

—Не могу поверить, что годы сделали тебя столь пугливой. Когда-то мы не очень стеснялись демонстрировать свои прелести.

Пози пропустила мимо ушей это замечание. Вступить с ним в пререкания скорее всего означало потерпеть фиаско, а она не могла этого допустить. Хватит с нее поражений.

— Так о чем же ты хотел поговорить со мной, Рикардо?—холодно поинтересовалась она, взяв с каминной полки щетку и начав расчесывать тяжелые волны волос.

Его темные глаза, казалось, пронзали ее насквозь.

— Ты давно знакома с Чезаре Чекки? Пози раскрыла рот от изумления, когда Рикардо назвал имя фотографа, который привез ее сюда.

— Откуда ты его знаешь?

— Я спрашиваю, как давно ты с ним знакома?— повторил он еще раз, оставив без внимания ее вопрос.

Она вскинула подбородок, оскорбленная его грубым тоном.

— Думаю, это не твое дело!

— Позволь уж мне судить об этом.— Глаза его прищурились.— Скажи,— произнес он вкрадчиво,— что у тебя за манера пускаться в любовные связи с мужчинами, которые связаны обязательствами с другими женщинами?

Пози посмотрела на него с искренним недоумением.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Чезаре Чекки, с которым ты проводишь время, помолвлен с моей секретаршей. Она звонила мне вчера ночью, вся в слезах. Бедная девушка была в отчаянии от того, что ее нареченный отправился на уик-энд с красавицей-фотомоделью, даже не поставив ее в известность: с женщиной, чья репутация всем известна.

У Пози земля ушла из-под ног.

— Между мной и Чезаре ничего нет,— сказала она ледяным тоном.— Он делает фотографии для моего альбома. Мы здесь для того, чтобы работать.

— В самом деле? — протянул он недоверчиво.

Глаза его блуждали по комнате, пока наконец не остановились на старых линялых джинсах, явно мужских, лежавших на стуле у кровати.

Пози вспыхнула, сообразив, как красноречиво выглядят эти злосчастные джинсы. Еще будучи девочкой, она обожала шить для своих кукол различные наряды. Поэтому, когда Чезаре порвал джинсы, она тут же предложила помочь ему починить их.

— Ах, это,— растерянно сказала она, стремясь защититься и понимая, что Рикардо смотрит на ее горящие щеки.— Да, Чезаре страшно неаккуратный. Я обещала ему заштопать их. Они порвались.

— Могу себе представить.— Он цинично рассмеялся.— Порвались, когда ты срывала их с него в пылу страсти.

Пози проглотила и это.

— Зацепились о камень во время съемок.

— Итак, ты собираешься починить их,— продолжил он притворно сладким тоном.— Как это мило, какая идиллия! — В голосе его послышалась угроза.— Но, как я уже тебе сказал, он помолвлен. Так что держи свои прелестные ручки подальше от него, Пози, ясно?

О, эти несуществующие грехи ее прошлого! Неужели один проступок, скорее даже неосознанный порыв, навсегда погубил ее репутацию в его глазах?

— Ты полагаешь, что я отправилась бы отдыхать с мужчиной, зная, что он помолвлен? — спросила она с горькой усмешкой.

Рикардо пожал плечами.

— А почему бы и нет? Еще девочкой ты была весьма далека от морали! Никакие твои сексуальные причуды меня не удивят, дорогуша!

— Если это все, что ты намерен сказать, то уходи сейчас же. Я не приглашала тебя сюда, тем более за тем, чтобы ты оскорблял меня,— решительно сказала она.

Но Рикардо не двинулся с места. Ни один мускул не дрогнул на его мрачном лице.

— Я останусь здесь до тех пор, пока ты не дашь слово, что оставишь Чезаре в покое.

Он и представления не имел, что ее ничего не связывало с Чезаре кроме работы, как, впрочем, и с каким-либо другим мужчиной. И совершенно неважно, помолвлен он или нет. Она непременно сказала бы ему об этом, если бы Рикардо не унизил ее когда-то. Одного взгляда на холодное, самоуверенное лицо было достаточно, чтобы кровь ее закипела: этот человек причиняет гораздо больше хлопот, чем того заслуживает.

— Как я вижу, Рикардо, тебе все еще доставляет удовольствие плести интриги. Когда-то ты выбирал подруг для сестры, теперь вторгаешься в личную жизнь секретарши.

— Иногда небольшое вмешательство необходимо,— высокомерно заявил он, игнорируя ее иронию.

— Ты так думаешь? — Она слабо улыбнулась. — Твоя секретарша… Как ее зовут?

— Люси. А что?

Пози пристально посмотрела на него.

— Бедная Люси,— сказала она, качая головой.

— Бедная Люси? — повторил он.— Почему?

— Да потому, что это несчастье быть невестой человека, которому не доверяешь и подозреваешь в том, что он проводит уик-энд, нежась на берегу Бискайского залива с другой женщиной.

— Ах, какая сакраментальная фраза! Но если бы была другая женщина, а не ты, Пози, я бы не беспокоился о будущем Люси.

Гнев промелькнул в ее глазах.

— Что ты хочешь сказать?

Он рассмеялся холодным язвительным смехом.

— Ты родилась Цирцеей, Пози. От общения с сей достойной дочерью Гелиоса мужчины теряли разум. Твоя соблазнительность выше человеческого понимания, твое тело создано для любви, а кошачьи глаза сулят столько удовольствия!.. Кто устоит против таких обещаний? Я сам чуть не поддался искушению. Чезаре и Люси — чудесные молодые люди. Но Чезаре столь неопытен! Он не понимает, что не следует обращать внимание на женщин, подобных тебе, милая.

— Ты считаешь, что это в порядке вещей, когда мужчина перед свадьбой заводит интрижку, а женщине ничего не остается, кроме терпеливого ожидания брачной ночи?

— Я говорю совсем о другом, — горячился Рикардо.— Ты похожа на кошку, которая гуляет сама по себе, поэтому представляешь опасность для мужчин.

— Я — женщина, которую тошнит от двойной морали! — выкрикнула она, не беспокоясь, что он думает о ней.— Как ты изволил заметить, женщина должна быть чиста как первый снег, в то время как мужчина имеет карт-бланш поступать, как ему вздумается! Это все равно, что открыто заявить, что мужчина может удовлетворять свою похоть, а что же можно женщине?