Синий платочек - Валентин Катаев

Н а д я. Товарищ Девяткин, вы отлично знаете, что я отвечаю за ваше здоровье. У вас раненая нога, а вы чересчур много ходите.

В а с я. Она у меня давно прошла. (Дрыгает левой ногой.) Глядите!

Н а д я. Левая прошла. А правая?

В а с я. Которую под Петушками второй раз поцарапало?

Н а д я. Ну да.

В а с я. Заживает.

Н а д я. Вот видите. А вы, вместо того чтобы отдыхать, по всему городу шляетесь.

В а с я. Я не шляюсь. Я к невесте в гости ходил. Со своей Ксенечкой знакомиться.

Н а д я. Ну и что же, познакомился?

В а с я. Познакомился. Только оказалось, что моей Ксенечке семьдесят лет. Так что ничего не получилось. Помирились на гусе.

Н а д я. Правда?

В а с я. Ей-богу. Знаменитый гусь. Пуда на два. Пойдем. Там еще немного осталось.

Н а д я. Как же я пойду? Меня никто не приглашал.

В а с я. Я тебя приглашаю. Как бывший Ксенечкин жених. Она будет очень рада. Гостей любит - страсть. Особенно которые с фронта... Пойдем, Надежда. Стоп! (Про себя.) Надежда? А, пожалуй, бабушка кое-что и понимает. Пойдем, Надежда. Будешь за моим здоровьем следить. Чтоб я чего-нибудь лишнего не съел. Пожалуйте ручку. Такая, видно, наша судьба.

Н а д я. Точно.

Уходят в дом.

XXII

Из бокового крыльца в садик выходит Валя, держа в

руках кипящий самовар. За Валей идет бабушка с

посудой и скатертью.

Б а б у ш к а. Не обожгись. Осторожно! Краном от себя поверни, краном от себя. Ставь пока прямо на землю. Вот так. (Говорит, обращаясь к дому.) Сюда пожалуйте, гости дорогие. В садик. Под сирень. (Накрывает на стол.)

XXIII

Выходят Вася, Федя, Надя, несут стулья.

Б а б у ш к а. Располагайтесь. Кто на стул, кто на лавочку. Кому как удобнее.

Все располагаются.

Н а д я. Замечательно здесь!

В а с я. Не хуже, чем у нас в блиндаже.

Ф е д я. Только Андрюши Купавина не хватает.

По улице мимо садика медленно идет Андрей. Он с новым

протезом. Одет в полувоенное, без знаков различия.

Видно, что уволен по чистой. В руке дорожный мешок.

Б а б у ш к а. Легок на помине. Вот он, пропащая душа! Андрюшечка, голубчик, где же это ты пропадаешь? Иди скорей к нам. Гляди, каких я тебе гостей приготовила. Узнаешь?

А н д р е й. Батюшки! Федя, Вася, Надя! Весь экипаж! (Идет в садик.)

Ф е д я,  В а с я,  Н а д я (перебивая друг друга). Андрюша! Здорово, друг Купавин! А мы с ног сбились, тебя разыскивая.

Объятия, поцелуи, приветствия.

А н д р е й. Ребята! Друзья! Как вы сюда попали?

В а с я. Гвардейское знамя шестьдесят пятому заводу вручали.

Ф е д я. А ты?

А н д р е й. Как видишь. Только вчера из госпиталя выписался.

Ф е д я (поспешно). Да, да...

А н д р е й. По чистой. Куда же воевать? Петушки взяли?

В а с я. Ого! Еще с каким треском! Да ты же их и брал, чудак человек! Наш танк первым ворвался под твоим командованием. Аль не помнишь?

А н д р е й. Смутно. Меня уж к тому времени крепко поцарапало. Из последних сил воевал. Ничего не помню. А вы как? Долго здесь пробудете?

Ф е д я. Нынче возвращаемся на фронт.

А н д р е й. Стало быть, это наша последняя товарищеская встреча. Когда-то теперь увидимся? А правда, ребята, хорошее было времечко? Веселое, боевое, горячее! Помните наш блиндаж под Петушками?

Ф е д я. А помнишь, как нам подарки привезли?

В а с я. Через эти подарки мы здесь, в Щеглах, в этом чудном доме, только что гуся пуда на два съели. А сейчас чай будем пить. Через эти подарки сегодня чуть было с Ксенией Петровной не расписался. Верно, бабушка?

Б а б у ш к а. Озорник вы, Вася. Зачем меня срамить? Может, я к вам и вправду неравнодушна.

Ф е д я. А помнишь, Андрей, твою фотографическую карточку? Где она сейчас, интересно?

Б а б у ш к а. Карточка его поди сейчас лежит у себя в комнате и ревет, что ее Андрюшечка пропал.

Ф е д я. Ах, вот оно что! Ловко! То-то мне показалось - лицо знакомое. Это ваша Даша, что ли?

Б а б у ш к а. Она, милый, она. (Кричит.) Даша! Поди сюда! Даша!

А н д р е й. Не надо, бабушка. (Стараясь замять разговор.) А помнишь, как ты влюбился в синий платочек?

Б а б у ш к а. В какой это синий платочек?

А н д р е й. Ему в посылке попался синий платочек. Роза гладью вышита. А в письме адреса нету. Одна только подпись: "Валя". Так он, понимаете, влюбился в этот синий платочек и в эту Валю - сил нету. Поклялся весь Советский Союз сквозь сито просеять, а Валю свою найти.

Б а б у ш к а (Вале). Ты чего там хрюкаешь?

В а л я. Подавился.

В а с я. Он даже все Щеглы на квадраты разбил.

Б а б у ш к а. Это зачем же?

В а с я. Чтоб искать было легче.

Б а б у ш к а. Ну и что ж, нашел?

Ф е д я (угрюмо). Нашел.

В а с я. Только не Валю, а Зою. А клятву, понимаете, давал на Валю. Такая штука. И все рухнуло. Теперь вам ясно, почему наш Федечка сидит такой грустный? Отсюда мораль: не ищи себе подругу жизни по квадратам.

Ф е д я. А тем более по концентратам.

Б а б у ш к а. Платочек этот случайно не при вас?

Ф е д я (мрачно). При мне.

Б а б у ш к а. Можно взглянуть?

Ф е д я. Пожалуйста. Будь он трижды проклят!

Б а б у ш к а (беря платочек). Ах, какая замечательная работа!

Ф е д я. Не нахожу ничего замечательного.

Б а б у ш к а. Помилуйте! Да ведь это истинное произведение искусства. Это очень трудно так вышить!

Ф е д я. Чего тут трудного? Навалять красных ниток - и готово.

В а л я. Да! Не трудно! А вы пробовали?

Ф е д я. Не пробовал и пробовать не хочу.

В а л я. Раз не пробовали, тогда и не говорите.

Ф е д я. А ты пробовал? Небось дать тебе в руки иголку, так ты себе живо глаза выколешь.

В а л я. А вот и неправдочка.

Ф е д я. Что ж ты, вышивать умоешь, что ли?

В а л я. Что я, девочка?

Ф е д я. Так в чем же дело?

В а л я. Обидно слушать. Человек старался, вышивал. Видите, как красиво получилось. Лучше, чем у дедушки. А вы ему даже спасибо не скажете. (Отходит в глубину садика и садится в гамак.)

Ф е д я. Я бы с удовольствием сказал. Да в том-то и беда, что неизвестно кому. Валя! Мало Валь на свете! А между прочим, из-за этой Вали я, может быть, мимо своего счастья прошел. Эх, чего бы я не дал тому, кто найдет мне эту Валю. Все отдам!

Пауза.

В а л я. А трофейный автомат дадите?

Ф е д я. Хоть два.

В а л я. И компас?

Ф е д я. И компас.

В а л я. Честное пионерское?

Ф е д я. Честное пионерское.

В а л я. Смеяться не будете?

Ф е д я. Не буду, не буду! Только не тяни ты мою душу.

В а л я. И мальчикам не скажете?

Ф е д я. И мальчикам не скажу. Ну?

В а л я. И может быть, у вас есть лишняя фляжка? А то, знаете, без фляжки - как без рук.

Ф е д я. И фляжку получишь. Только скорей говори - кто.

В а л я. Я.

Ф е д я. Там же написано: "Валя".

В а л я. А я и есть Валя.

Б а б у ш к а. Верно, все верно. Истинная правда.

Ф е д я. Да ну! Так в чем же дело? (Бросается к Вале.) Милый ты мой, дорогой, золотой, немазаный! Ты же у нас настоящий художник.

В а л я. Только, ради бога, не целуйте. А то ребята узнают - засмеют.

XXIV

Входит Зоя. Она одета нарядно и держит себя

подчеркнуто гордо.

З о я. Извините, что я прервала ваше веселье. Федор Николаевич, дело в том, что я сейчас иду с одним знакомым в кинематограф и, вероятно, уже с вами не увижусь. Поэтому я зашла проститься. Прощайте. Будьте счастливы. (Вспыхивает.) Все-таки это очень нехорошо с вашей стороны. (Плачет.)

Ф е д я (с ходу обнимает). Валечка... то есть, тьфу, Зоечка! Жизнь моя! Любовь моя! (Целует ее.)

З о я. Довольно! Я прошу вас. Можете целоваться со своей Валей.

Ф е д я. А я уже только что поцеловался. Только это не моя Валя, а мой Валя. Валька, живей! Кто вышивал платок?

В а л я. Я.

Ф е д я. Кто писал письмо?

В а л я. Я, товарищ гвардии сержант.

З о я. Правда?

Ф е д я. Факт.

В а л я. Честное пионерское.

З о я (снимает шляпку). Я не иду в кинематограф.

Ф е д я. А знакомый?

З о я. Пусть он катится.

Ф е д я. Пусть.

З о я. Тем более что его и не было.

Ф е д я. Этот синий платочек я буду хранить всю жизнь.

З о я. Нет, я буду хранить.

Ф е д я. Хорошо. Не будем ссориться. Мы его положим в наш общий семейный комод.

А н д р е й. Ну, товарищи, мне пора. До вокзала довольно далеко. А я еще не научился... ходить быстро. Так что... как бы не опоздать на поезд.

Ф е д я. Куда же ты едешь?

А н д р е й. На Урал. Там у меня на заводе отец мастер. Буду работать. Не сидеть же без дела! Руки есть - и ладно. Повоюем и на другом фронте. Ну, Ксения Петровна, спасибо вам за любовь, за ласку... Век не забуду вашего милого домика, вашего садика, вашей Волги. (Низко кланяется и целуется с бабушкой.) До свиданья, Валя. Хороший ты паренек... Дай лапу. Только когда в следующий раз будешь посылать на фронт платочек, то непременно пиши полностью: "Валентин Ложкин". А то опять какой-нибудь отчаянный гвардии сержант голову потеряет. Вроде нашего дорогого Федечки.