Украина, обреченная на Майдан? - Александр Александрович Вербицкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стоит понимать, что имплементация языкового закона без законно очерченных границ защиты языковых прав национальных меньшинств, приводит к дискриминации последних. Стремление Украины защитить на национальном уровне государственный язык как инструмент, в том числе, целостности государства – понятен и оправдан. Думаю, в Венецианской комиссии не хуже нас понимают, что языковая политика – вопрос очень чувствительный и сложный для Украины. Он и ранее был камнем преткновения, и сейчас остается им. Но нынешний «языковой закон» прогнозируемо породил конфликты на языковой почве между Украиной и странами, к которым относятся наши национальные меньшинства. Венгрия – пример тому. И об этом в какой-то мере – выводы Венецианской комиссии.
Я бы рекомендовал украинским властям прислушаться к высказанным рекомендациям. Нужно проводить консультации, не игнорировать, быстро реагировать.
Ситуация для президента непростая. Если Зеленский принимает и продолжает реализацию действующего закона, он вызывает гнев национальных меньшинств (масштабные группы носителей русского, венгерского, польского языков) и порождает проблемы с соседними государствами. Если признает языковые права национальных меньшинств, порождает гнев радикально настроенных националистов против, к примеру, «русификации страны». Возможны и латентные проявления сепаратизма – в случае увеличения прав неконтролируемых нацменьшинств на приграничных территориях. И чтобы разобраться с этой сложной ситуацией, Зеленскому тактически очень выгодно опираться на рекомендации Венецианской комиссии. Мы ведь декларируем интеграцию в ЕС? Так давайте прислушаемся к тому, что нам рекомендуют европейцы. Мы хотим в НАТО? Так давайте разблокируем движение туда, решив вопрос с Венгрией, причем сделав это в соответствии с евростандартами. Так он снимает с себя ответственность за непростые языковые решения, снижая накал в стране.
И еще важный момент. Если Украина прислушается к Венецианской комиссии (т.е., к ЕС), то и объединенная Европа, видя готовность нашей страны идти на уступки (фактически поддерживать демократические правила игры), будет выступать уже за Украину – и начнет давить на Венгрию, блокирующую наши интеграционные устремления.
Александр Вербицкий, политический консультант:
– В Евросоюзе – 23 официальных языка. Среди них: болгарский, венгерский, немецкий, польский, румынский, словацкий, словенский, чешский и другие. Это одна часть так называемого языкового вопроса.
Вторая – в том, что при приеме на государственную службу в Украине условием является знание одного из языков стран ЕС, обычно – английского или французского. А почему не испанского, итальянского или немецкого? Отвечу – потому что так принято… Кем, зачем, почему? Так целесообразно. Английский – международный, французский – дипломатический.
На практике, все не так. Международный – диалекты английского, а французский – это тоже «диалект английского». Так и у нас – с нашим языковым законом. Так было целесообразно. Дело в том, что граничащие с нами страны, по логике Венгрии, могли бы предъявлять к нам претензии (например, Польша или Румыния) именно по языковому вопросу, но этого не делают. Почему? Ответ, наверное, прост – отсутствие заинтересованности.
У Румынии интерес – в сопредельной Молдове, а Польша и так получает именно того, что ей сегодня необходимо из Украины, – рабочую силу.
Точно так же как Венгрия, могли бы поступить, например, Болгария и Греция. Ведь в Украине проживает много этнических болгар и эллинов. А проблемы нет! Почему? Наверное, потому, что ни Греция, ни Болгария не имеют с Украиной сухопутных границ и исторически-территориальных взаимоотношений, как Венгрия в составе еще Австро-Венгерской империи. Вполне возможно, что Венгрия понимает один очевидный факт: вступи Украина в перспективе в НАТО, и сама она (Венгрия) перестанет быть Альянсу интересной. Это первое. И второе. Украина с ее сельхозпотенциалом и связанным процессом движения в ЕС-НАТО – прямой конкурент Венгрии.
Таким образом, мы видим, что на фоне ослабления Украины, ее экономики, несбалансированной политики по всем направлениям, в том числе в языковом вопросе, многие соседи пытаются раскачать ситуацию в свою пользу. Но не у всех это получилось одинаково успешно. Вопрос русского языка, например, давно разыгрывался исключительно политиками и для юго-востока. Хотя и там все понимают украинский, пусть и не все на нем говорят. Прошлая же власть, в своем стремлении все украинизировать, допустила несколько не фатальных ошибок, которые легко исправить нынешней:
определить на официальном уровне, т.е. законодательно, что такое нацменьшинства в Украине (в какой графе паспорта у нас прописана национальность?, а сам закон еще от 1992 года!), в т.ч. по языковому принципу;
закрепить это определение в административно-территориальном устройстве, сказав, что – в тех-то и тех-то областях и районах (а далее – префектурах) проживают (и название меньшинств), и это должно быть закреплено законодательно;
снизить языковые (украинские) квоты для СМИ в регионах компактного проживания нацменьшинств;
разрешить общение на языке нацменьшинств в органах власти, включая составление документов (как это принято в других странах), что не исключает ведение документации на государственном языке;
уделить внимание обучению и воспитанию подрастающего поколения на языке нацменьшинств за государственный счет.
Как видим, речь не идет только о языковом законе, не затрагивает государственный язык, так как он остается основным для делопроизводства и государственных каналов коммуникаций, то есть формирования общественного мнения и донесения позиции государства по вопросам государственных политик. Что же касается вступления Украины в НАТО и ЕС (а это два связанных вопроса, и сегодня оба они не на повестке дня) – то пока это наши, так сказать, «хотелки», но не более того. Вначале – стандарты и той организации, и другой. В том числе – касательно уважения прав национальных меньшинств.
Андрей Попов, аналитик, специалист по политическому PR в ToShoNado.Agency:
– Венецианская комиссия фактически признала «языковой закон» дискриминационным, хотя прямо это не говорится. В итоговом документе отмечается, что «дифференцированное отношение» к языкам коренных народов и национальных меньшинств «следует отменить» – весьма категорично. Есть ряд других заявлений, которые выглядят довольно жесткими. Надо понимать, что столь жесткие высказывания говорят о серьезной обеспокоенности Венецианки. Следующий уровень – только санкции, а у нас и без них проблем хватает.
Может ли власть изменить языковую политику? Может, но не сейчас. Общество много лет настраивали и разделяли по языковому признаку, сознательно заводя ситуацию в тупик. Слишком много политиков «паразитируют» на этой теме – как в среде «патриотов», так и в «пророссийском» сегменте. Зеленский явно готов на большее, но он понимает, что на фоне Минского процесса языковая история может лишь подпитать конфликт, и способствовать радикализации улицы, что выгодно исключительно его противникам. Я ожидаю «языковую» активизацию под будущие местные выборы. К тому времени, как надеются во власти, будут уже какие-то успехи по урегулированию конфликта на Донбассе и
