Улыбка Элли - Синди Джерард

Сейчас не время давать волю желаниям и чувствам, не сегодня. Может быть, когда-нибудь, когда Ли привыкнет к мысли о том, что Элли больна, и будет знать ее силы.

Каждый раз ему придется соизмерять свои возможности, научиться ограничивать себя, контролировать свои действия.

– Элли, милая, давай я достану тебе халат, и ты его наденешь.

Элли недоуменно моргнула, пытаясь понять, о чем он думает.

Вопросы, огромное число вопросов о том, что они будут делать дальше, как будут жить вдвоем. Чего ей ожидать от него в жизни вообще и в спальне в частности? Ведь у нее столько фантазий, многие из которых она почерпнула из книги, заказанной перед свадьбой по почте. И все ради того, чтобы стать лучшей женщиной и женой для Ли… Но стоило ей увидеть Ли у себя в спальне, она поняла, что гораздо большему, чем любая книга, он сам может научить се.

– Возьми там, в шкафу, – ответила она вместо того, чтобы сказать ему о своих желаниях, ощутить очередной его поцелуй, его прикосновение, почувствовать всей кожей теплоту его рук.

Но она не знала, как сказать ему об этом. А, вернее, просто трусила. Она боялась остаться не понятой, и дело заключалось вовсе не в ее болезни, болезнь стала лишь очередной удобной отговоркой. Дело было в ней самой, в том, как она себя воспринимала. Она отличалась от других, частые недомогания делали ее неуверенной в себе.

Элли смотрела, как Ли встал с кровати и подошел к шкафу. Он был прекрасно сложен – мощный торс, сильные руки. Темные волосы, темно-синие глаза. Когда Ли взял из шкафа халат и повернулся к ней, у нее на лице мелькнуло болезненное выражение и боль вернула ее к реальности. Элли отвернулась. Ей следовало все рассказать ему, она должна была подготовить его. Она поступила нечестно.

Даже не глядя ему в глаза, Элли знала, что в глубине души Ли разочарован. Правда, его поцелуй говорил о том, что он желал ее, но сможет ли он принять все, что происходит с ней?

Элли чувствовала себя виноватой, вина лежала на ней, словно камень.

«Я не оставлю тебя» – так сказал Ли прошлой ночью. Сквозь дрему она слышала его слова и могла за них отдать многое, но она не хотела принуждать его. Теперь Элли четко сознавала, что не хотела добиться от него желания любой ценой. Только ценой любви, вечной любви.

Между тем, после того, что случилось вчера в церкви и ночью, она поняла, что не пожертвует своим достоинством даже ради их с Ли близости.

Она расскажет ему, расскажет все. Но не сейчас. Она же совсем раздета.

Она не сможет говорить с ним, пока не оденется. Элли чувствовала себя слишком уязвимой, и это укрепило ее в принятом решении: разговор неизбежен, но чуть позже.

Позже.

Сейчас хорошо бы сделать что-нибудь по дому, но Ли строго-настрого запретил ей вставать. Он сам накормил кур, собрал яйца, проведал лошадей на конюшне. Остальное не требовало срочного внимания.

Простые хлопоты по хозяйству доставляли ему удовольствие и давали возможность все хорошенько обдумать. Он вспомнил, как в детстве помогал Уиллу и Клэр по ранчо, и вздохнул, почувствовав боль потери.

Последние десять лет он работал на Курта и имел дело с высокими технологиями в сфере бизнеса. Вместе с ассистентом он управлял потоками денег и товаров, изучал и прогнозировал объемы продаж. Все, чем он занимался, налагало на него огромную ответственность, и, чтобы компания развивалась, Ли работал на износ. Его должность и приличная зарплата давали ему возможность получить в жизни то, о чем даже не смел мечтать тот мальчик, который жил когда-то на улице. Деньги давали ему власть, делали его независимым, открывали двери, которые раньше были перед ним закрыты.

– Я думал, работа тебе по душе, – из последних сил убеждал его Курт. Он очень хотел сохранить Ли у себя в компании.

– Она не просто мне по душе, в ней вся моя жизнь. Мне нравится дух конкуренции, строгая иерархия и высокие технологии. Но, с другой стороны, мне все надоело, – признался Ли, пытаясь заставить Курта понять. – Я скучаю по физическому труду, мне его очень недостает. Скрип седла, запах лошадей…

Курт посмотрел на Ли, словно на сумасшедшего, и тот улыбнулся.

– Ладно, ладно, я знаю, мои слова звучат странно и глупо, но я скучаю по той работе на ранчо, которую делал изо дня в день. А если я вернусь на ранчо, то смогу вновь заниматься тем, что мне так нравилось.

И Ли действительно смог бы дать ранчо то, чего не смог или не хотел дать Уилл.

Он усовершенствует все, вплоть до последнего гвоздя.

Он привнесет все лучшее, технически новое, тем самым продлит срок службы любого предмета.

Ли осмотрел владения: несколько пристроек покрашены лет сорок назад, дом, построенный еще в начале двадцатого века, ни разу всерьез не ремонтировался. Ли обладал достаточным капиталом для обновления и ремонта, поэтому он ни за что не продаст ранчо, даже за миллион долларов. Если у них с Элли хватит сил и желания, они превратят его в рай только для них.

Ли пошел на задний двор и понял, что оба крыльца и веранда требуют хорошего ремонта. Странно, но Уилл не хотел, чтобы Ли помогал ему.

– Мне не нужны твои деньги, сынок, – говорил Уилл, и в голосе его были доверие и гордость. – У нас все идет хорошо – у меня, у мамы, у малышки. Но я всегда рад тебя видеть и благодарю за твое предложение. Приезжай в любое время.

Ли открыл дверь на кухню, поставил корзину с яйцами на стол. В душу закрались тоска и чувство вины – слишком редко он приезжал домой. Впрочем, сейчас уже поздно каяться, сейчас только и остается, что тосковать по прошлому.

В доме стояла тишина. Ли вымыл руки и повесил полотенце на ручку холодильника. Здесь ничего не изменилось – все тот же холодильник, тот же черно-белый линолеум, постеленный лет двадцать назад.

Налив себе в кружку кофе, Ли сел у стола и оглядел кухню: ничего не изменилось, но пришло в запустение, несмотря на все усилия Элли. Она убирала и поддерживала порядок в доме, однако время беспощадно не только к людям, но и к вещам. Очень тяжело сознавать, что Ли здесь тоже виноват – слишком редко он выбирался сюда.

Наверху скрипнула половица, и Ли понял, что Элли встала. Теперь можно подняться наверх и справиться о ее самочувствии. Как Ли ни старался не думать об Элли, полностью сосредоточиться на работе ему так и не удалось. Элли не выходила у него из головы, с тех пор как он оставил ее наверху, в спальне.

Ли отхлебнул кофе и посмотрел в потолок, где над кухней помещалась ее спальня. Он мысленно проверил список намеченных дел: починить два крыльца, покрасить дом, проверить чердак, починить кровлю конюшни, позаботиться об Элли.

Но он не мог забыть ни на минуту о ней, лежащей в белоснежной постели, желанной и страстной. Она манила его своими фиалковыми глазами, каждым изгибом тела. Она соблазняла его своим вопрошающим взглядом, ожидая от него невероятного.