Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Научные и научно-популярные книги » История » Смерть диверсантам и шпионам!: Правда о СМЕРШе - Леонид Иванов

Смерть диверсантам и шпионам!: Правда о СМЕРШе - Леонид Иванов

Читать онлайн Смерть диверсантам и шпионам!: Правда о СМЕРШе - Леонид Иванов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 52
Перейти на страницу:

Учились мы в школе НКВД в Сиротском переулке. Здание было хорошее, теплое и обустроенное, порядок царил образцовый, занятия разнообразные и серьезные, питание отличное… Кроме того, каждый курсант получал стипендию 450 рублей. Это было выше средней зарплаты.

До сих пор помню наши построения и проходы маршем по Москве. Здоровые серьезные парни в хорошо подогнанной форме. Девчонки ждали выхода нашей колонны и бежали следом.

Я единственный окончил школу с отличием, и приказом Л. Берии мне было присвоено звание на ступень выше, чем остальным. Я получил три кубика в петлицу, а не два, как остальные, и стал младшим лейтенантом госбезопасности, что соответствовало званию старшего лейтенанта в войсках.

После окончания школы мне было предложено остаться в Москве для работы в управлении НКВД города Москвы и Московской области. Но я категорически отказался, т. к. хотел окунуться в настоящую боевую работу.

Как раз тогда проводились освободительные походы на Западную Украину, в Белоруссию и Молдавию.

Поэтому с группой оперативных работников я был направлен в распоряжение НКВД УССР, а оттуда в Северную Буковину, куда мы прибыли фактически вместе с войсками.

На Западной Украине

Город Черновицы (так он назывался до 1944 года, позднее стал называться Черновцами) поразил нас своей необычностью, изысканной архитектурой, другим укладом жизни. Вскоре мы пригляделись, освоились и вошли в нужный рабочий режим.

Хозяйство здешних мест, более полутора столетий входивших в состав Австрии, а затем Австро-Венгрии, было почти исключительно аграрным и, несмотря на привлекательность здешней природы, богатство и неповторимость флоры и фауны, умеренно континентальный, не резкий климат, оставалось крайне отсталым.

Австрийские помещики в свое время садили и метили здесь делянки с ценными деревьями, чаще буком или грабом, присылали управляющего и, грозя местным крестьянам жестокими карами за рубку и потраву, растили лес. Таково было происхождение многих знаменитых прикарпатских лесов. Крестьянам оставалось работать на неудобьях, там же пасти скот, бортничать…

Из населения здесь, помимо украинцев, было большое количество евреев, румын и молдаван, меньше поляков и немцев. Среди украинского населения большое распространение приобрел искусственно и настойчиво привносимый. антирусский национализм.

Западный край Руси, Галицкая Русь с раннего Средневековья была на переднем крае борьбы с немецкой, венгерской и османской экспансией. Князь Даниил Галицкий был и остается национальным героем русского народа. Имени его сына Льва обязан своим названием крупнейший город Западной Украины — Львов.

Оуновская идеология внедрялась последовательно и жестоко. Главными ее опорами были безграмотность и забитость народа. Идеология эта звала фактически к изоляции от других народов, особенно соседних, братских. При этом русские становились «кацапами», украинцы, не разделявшие взглядов оуновцев, — «ехидниками», поляки — «ляхами»…

В малообразованной, местечковой среде национализм расцветал особенно махровым цветом. Сюда почти не доходили книги, ненависть к строю, где нельзя было нажиться, считалась не только хорошим тоном, но и требовалась официально. Керивники (оуновские руководители) и полуграмотные униатские попы рядились в одежды всезнающих учителей и непогрешимых судей.

Это отребье нашло хорошее взаимопонимание с гитлеровским режимом, а особенно с германской разведкой — абвером. Замечу, что впоследствии выбитые с Украины гитлеровцы оставили бандеровской УПА (Украинской повстанческой армии) до ста тысяч единиц стрелкового оружия и сотни артиллерийских систем. Около десяти лет после войны здесь продолжалось вооруженное противостояние советской власти и повязанных кровью патриотов «бандеровцев». Противостояние, стоившее сотен и тысяч жизней. Эти отщепенцы живы и сегодня. Пользуясь мутной водой в постсоветской Украине, они повылезали из «схронов» и требуют льгот. Нынешний президент пошел у них на поводу.

Надо ли говорить, что в преддверии войны Германия прикладывала все усилия, чтобы оживить украинский национализм. Обучала молодежь, засылала агентов, вела идеологическую поддержку, помогала деньгами (в том числе фальшивыми, но очень высокого качества), оружием, всевозможными техническими средствами.

В такой сложной, в полном смысле слова боевой обстановке пришлось нам работать накануне войны. В Черновицах, куда я прибыл после окончания школы НКВД, организовывать работу пришлось буквально с нуля. Не было ни кадров, ни агентов, ни даже помещения. Это может показаться смешным, но на первом этапе своей работы мы в качестве конторы или, как сказали бы сегодня, «офиса» использовали помещения черновицкой тюрьмы. Там же, в камерах, в первые недели и спали.

В первое время в УНКВД по Черновицкой области я был назначен помощником оперуполномоченного, а через два месяца уже старшим оперуполномоченным. В конце 1940 года я был вновь назначен с повышением — заместителем начальника отделения СПО (секретно-политический отдел). Отделение это имело в своем составе более 10 человек, и все были старше меня по возрасту.

На отделение были возложены задачи борьбы с еврейскими и украинскими националистами. Работа была боевая, активная. Мы вскрывали сионистские организации, которые вели антисоветскую пропаганду, и главным образом боролись с организацией украинских националистов.

Организация украинских националистов, сокращенно ОУН, встретила нас во всеоружии: активное подполье, подготовленные в Германии агенты и местные жители, согласившиеся сотрудничать с абвером. В большинстве своем эти люди были хорошо вооружены, имели надежную радиосвязь, наработанные и проверенные схемы подрывной и шпионской деятельности, практически неограниченные материальные средства, шедшие к ним с Запада.

Мы же, помимо объективных трудностей первых дней, начала работы на новом, незнакомом и, в некоторой степени, враждебном месте, были связаны известными политическими ограничениями, вытекавшими из договора о «дружбе», подписанного с нацистской Германией.

В первые дни войны оуновцы наносили большой ущерб тем, что перерезали линии связи, тем самым лишая командование Красной Армии возможностей управления войсками. В населенных пунктах из подвалов и чердаков они вели огонь по красноармейцам и советским офицерам. Лично меня в июне 1941 года, как я уже указывал выше, тоже неоднократно обстреливали из стрелкового и автоматического оружия.

Уже после пограничных боев, когда по приказу я вернулся в Черновицы, на шестой-седьмой день после начала войны, к нам поступили данные о том, что в одном из домов на окраине Черновиц скрывается активный член ОУНа, связанный с абвером. Мне было поручено возглавить опергруппу из трех человек и задержать его.

На рассвете на грузовой машине мы выехали для проведения этой операции. Оставив машину метров за триста от дома подозреваемого (чтобы шум мотора не спугнул оуновца), мы осторожно, стараясь быть незаметными, подошли к одиноко стоявшему деревянному дому. Двух сотрудников я направил за дом, на огороды (для перехвата — на случай побега оуновца в этом направлении). Сам пытался войти через главную дверь, которую никто не спешил открыть. В это время я услышал крики двоих моих товарищей:

— Стой! Стой! Стрелять будем!

Я мигом выскочил за дом и увидел метрах в тридцати человека, бежавшего в сторону города. Крикнул товарищам, что нельзя дать ему уйти, и, выхватив маузер, сделал в сторону бежавшего несколько выстрелов. На звуки наших выстрелов из домов стали выбегать местные жители. Тут оуновец решительно развернулся в нашу сторону, выхватил оружие и открыл огонь. Первым же выстрелом он ранил в руку нашего офицера Устименко. Это внесло в наши действия некоторое смятение. Пока я подбежал к раненому и дал команду идти к машине, оуновец миновал нашу цепь и стремительно помчался к лесу. Мы побежали за ним, стреляя на ходу, но, к сожалению, все мимо. Слышу, наш оперработник Мневец кричит мне:

— У меня есть граната! Бросать?

— Конечно, бросай! — крикнул ему я. Гранату эту мы называли, помнится, «мильса».

Мневец сорвал чеку и швырнул гранату вслед бежавшему. Мы по неопытности при броске даже не залегли, а бежали дальше, вперед. Грянул взрыв, мимо со свистом пронеслись осколки, по счастью, никого из нас не задев. Оуновцу повезло меньше. После взрыва он упал и, раненный, стал вести по нам огонь из пистолета. Я велел своим товарищам залечь и вести огонь на поражение.

У меня тогда был маузер. Я выстрелил и увидел, как возле лежавшего взметнулось облачко пыли от моей пули. Выстрелил еще раз, видимо, удачно. Оуновец замолк. Мы, торопясь, подбежали к нему: пуля попала ему в грудь, пистолет лежал рядом, рот раскрыт, глаза закачены, язык высунут, тело бьет озноб — предсмертная агония была короткой.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 52
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Смерть диверсантам и шпионам!: Правда о СМЕРШе - Леонид Иванов.
Комментарии