Неевклидовы люди - Мария Фомальгаут

Нет, вру.

Два года назад.

Нет, все-таки месяц назад, миров-то всего тридцать осталось.

А у меня в памяти почему-то написано – два года назад.

Черт пойми, почему.

Неважно.

– Итак, дорогие зрители, сегодня, наконец, решится судьба нашего мира! Осталось всего две вселенных, и мы узнаем, какая же из них настоящая!

Аплодисменты.

– И мы представляем вам нашу участницу, Цунами!

Дородная девица машет рукой залу, зал аплодирует.

– Итак, дорогая Цунами, для начала расскажите нам, почему вы выбрали себе такое имя?

– Ну… я вся непредсказуемая такая… разрушительная такая… как Цунами…

Смех в зале.

– Отлично. Ну что же, дорогая Цунами, перед вами два мира, один из которых настоящий, вам предстоит выбрать, какой именно!

Цунами мнется.

– Ой, ну даже не знаю я… А нет, дайте-дайте посмотрю…

Цунами смотрит. Мы смотрим вместе с ней на два мира, на мир, сложенный из блоков, и мир, где из земли торчат зеленые нити, на синем небе светит что-то большое, круглое, желтое, горячее…

– Ой… ну… вот этот, наверное…

– Вы думаете, этот?

– Ну да… с желтеньким тут наверху…

– А почему именно этот мир?

– Ну… не знаю… он мне нравится.

– Вы хотите сказать, что это достаточный аргумент?

– А чего, нет? Я… это… ну, мне нравится… А если нравится, значит… ну… память моя помнит… что когда-то люди там жили.

– Значит, память помнит?

– Ну… Я помню… я во сне видела…

– Ну что же… ваш ответ принят… давайте попробуем…

– Давайте… – Цунами смущенно улыбается, открывает мир…

Мир тает.

– Черр-р-р-рт!

Вздрагиваю. Не думал, что она расплачется. Никак не думал. Зал сочувственно ахает, полюбилась им эта дамочка, полюбилась…

– Ну что же, дорогая моя Цунами, вы по крайней мере попытались, это уже хорошо. Вы получаете поощрительный приз, свой личный мир, построенный по индивидуальным дизайнерским проектам….

Аплодисменты.

– Ну а теперь, дамы и господа, у нас остался один-единственный мир, и теперь мы точно знаем, что он и есть настоящий! Итак, нам осталось только подготовиться к переходу в эту вселенную – и мы дома!

Киваю, ну-ну.

– …мы создали слишком много виртуальных миров, и в конце концов забыли, какой из них настоящий.

Прикрываю глаза.

– Теперь мы, наконец, вернемся в родную вселенную…

Стараюсь не слушать.

Ведущий выключает иллюзии, оставляет нас наедине с настоящей вселенной.

Вздох изумления.

Крик ужаса.

Смотрю на черную пустоту, подсвеченную сиянием далеких огненных шаров.

Ведущий оторопело оглядывается на меня.

Киваю.

– Я знал, что так будет.

– Знали?

– Знал. Перелопатил горы воспоминаний…

Ведущий осторожно спрашивает:

– Мы обречены? Мы погибнем?

– Нет, не погибнем.

– Но… мы же не готовы к этому миру…

– Готовы. Мы всегда были готовы к этому миру. С тех пор, как поместили сюда свои серверы… не беспокойтесь…

– Итак, у нас есть абсолютный победитель, Этти Эшли!

Все оборачиваются, смотрят на меня.

Аплодисменты.

У меня в динамиках.

Оглядываю скопление металлических шаров, в каждом из которых живет сознание человека.

– …вот человек, который смог предугадать, как выглядит настоящий мир…

Чье-то сообщение проскальзывает через речь ведущего:

– Разрешите вопрос?

– Да, конечно же.

– А… почему в прошлый раз вы открыли этот мир… а он оказался ненастоящий?

– Значит, в той модели мира чего-то не хватало. Мы сами до конца не знаем, как устроен наш мир…

Ведущий говорит что-то про главный приз, я его не слушаю, я выискиваю среди людей одно-единственное сознание, а вот…

– Цунами?

Цунами не слышит меня, всхлипывает.

– Я же… я же во сне видела…

– Да, вы правы.

– А?

– Вы правы, – кричу во весь голос, – это она права! Это она выиграла!

– Она? – ведущий смотрит на меня, как на психа, если здесь вообще применимо понятие «смотрит», – Но… Здесь нет ничего похожего… в этом мире…

– Да, сейчас ничего похожего… Но когда-то всё было именно так…

– Когда?

– Даже не знаю, сколько веков прошло… миллионы… миллиарды… а вы помните…

– У меня память помнит, – добавляет Цунами.

Поворачиваюсь к ведущему:

– А вы можете этот мир еще раз показать? Этот… который настоящий был?

– Конечно…

Снова зеленые линии тянутся из земли, снова светится в синей пустоте желтый шар.

Моя память тоже начинает вспоминать.

И-юнь.

Два цветка на годовщину

Джессика сердится, почему он не звонит, почему не звонит…

Он никогда не звонит.

А Джессика всё равно сердится.

Потому что.

Джессика хочет позвонить сама, а нельзя звонить самой, Джессика не знает, почему, но – нельзя, вроде бы и времена давно прошли, когда бабушки наши первые звонить не смели, а все равно, нельзя звонить, нельзя…

Смотрю на экран.

Хорошо кто-то играет Джессику, надо бы посмотреть, кто играет.

Джессика набирает номер.

Длинные гудки.

Щелчок.

– Я перезвоню.

Короткие гудки.

И всё.

Джессика коротко всхлипывает, знала же, что ничего хорошего не выйдет, зачем звонила, зачем…

Смотрю на экран.

Хорошо играет.

Та, что играет Джессику.

И этот тоже хорошо играет.

Тот, кто играет Антона.

Антон ходит по комнате, отчаянно жестикулирует, глаза горят, я даже вижу, как пульсирует жилка на шее…

– Ну вот, смотри… сюда переносится человеческое сознание…

– Зачем?

– Ну как зачем, как ты не понимаешь, это же можно сознание человеческое на компьютер в челноке посадить и в космос забросить!

– А челноки, это эти, которые из Китая всякое возят… шмотки всякие… а я на китайском была, ну на рынке, там это… там спереди как бы блузка, а дальше как фрак, и тут еще брошь такая…

Антон сжимает виски ладонями.

– Неисправимая… совершенно неисправимая…

Смотрю на экран.

Хорошо играет.

Этот, который за Илью, тоже хорошо играет. Джессика его цветами по лицу бьет, а он даже не закрывается.

– Наташ, я что хотел-то…

– Да не Наташа я никакая, тебе паспорт показать, что я Джессикой стала?

– Да я…

– Вон пошел отсюда, чтобы я не видела тебя больше!

Джессика набирает номер.

Длинные гудки.

– Да не звони мне больше, задолбала уже!

А вот теперь она как-то переигрывает. Эта. Которая Джессику играет. Как-то неестественно на ковер упала, всхлипывает. А вот этот хорошо сыграл, который за Антона, телефон в угол отшвырнул так, что тот разлетелся, снова за свои датчики хватается, или что у него там…

Джессика набирает номер.

Длинные гудки.

Ну почему Илья не отвечает, почему-почему-почему…

Джессика швыряет телефон в стену. Как-то неудачно эту сцену смонтировали, вот телефон летит, вот обломки падают, и видно, что не от телефона обломки, а непонятно от чего.

А лучше всех этот играет.

Который за Илью.

Сидит на совещании, вздрагивает, когда звонит телефон, смотрит на экран…

– Илья, вам особое приглашение нужно, чтобы телефон отключили?

– Наташка…

– Илья, вы меня слышите?

Не слышит, перезванивает…

– Абонент, вызываемый вами, находится вне зоны…

– Алло?

Как-то не верю, Джессике Антон звонит, который на днях послал её куда подальше, а она к телефону кидается…

Женщины…

Что с них взять…

– Джессика… ты сегодня вечерком зайти можешь?

Ага, краснеет Джессика, натурально так краснеет…

– Ой… ну как так прямо сразу…

– А как надо?

– Ну… не так…

– А как не так?

– Ой… ну не знаю я…

– Не, серьезно… ты извини, не знаю я все это… в кино там, в театр, куда там сейчас ходят… в ресторан…

Конец ознакомительного фрагмента.