Дети ночного неба - Татьяна Гуськова

Наконец женщина, явно главная в этом маленьком разношерстном клане, прервала молчание:

– Кого ты приволок, сопляк?

Да, положение у Огонька, невысокое.

Юноша сжался, втягивая голову в плечи.

– Я…

– Тебя посылали за добычей. А ты с чем вернулся?

– Со мной, – тихо вставила я.

– А тебя не спрашивают! – желтые глаза женщины вспыхнули двумя топазами.

Несомненно, она здесь самый опасный противник, остальные так, мелочь. На зеленой тиске, не сходящейся на животе, и на потерявшей изначальный цвет, грязной рубахе до колен виднелись темные пятна, явно свежие. Уж она-то голодной не осталась, и это не вино засохло багровыми каплями на воротнике. И нынешняя неуклюжесть меня не обманывала. Такая масса нужна, чтобы превращаться в крупного зверя. Это я, как Каеш и наследница клана, заимствуя его силу, могу превращаться в кошку гораздо крупнее себя-человека без всяких последствий и дополнительных средств, хотя моего клана уже и нет.

– А я все же отвечу. Мне стало интересно, что же здесь происходит. Кто опять захотел повальной бойни? До Тил-Мерских гор и храма Шу не так далеко, как кажется.

Женщина громоподобно расхохоталась, ее щеки и подбородок затряслись.

– Ты нас пугаешь бойней? Посмотри! Нас жалкие остатки. Ради такой горсти монахи даже не пошевелятся, они специально оставили нас нагонять страх на людей, для того, чтобы их авторитет не падал.

– Ты думаешь, другие Кау Ши ведут себя иначе? – холодно спросила я.

– А других не осталось, – печально сказал Огонек. – Мы – последние.

Я обвела взглядом обращенные ко мне лица. На миг мне стало страшно, ведь и из своего клана тоже осталась только я. А сколько кланов, получается, исчезли!

– Все оставшиеся в живых Кау Ши – здесь. Так кто же ты? – злобно спросила женщина. – Судя по твоему виду – ты горный лев. А в горных львов преображаются только…

– Святоша! – взвизгнул кто-то.

– Предательница!

– Человеческая прихлебательница!

И я вмиг оказалась окружена разъяренными полупреображенными. В человеческом облике остались только Огонек, старуха, из-за возраста неспособная преображаться, и женщина. Она махнула рукой, останавливая своих подданных. Те нехотя разошлись. Глава клана с трудом пошевелилась, подползая к краю скамьи и… на меня прыгнула, яркая, как пламя, огромная тигрица.

На ходу преображаясь до конца, я метнулась в сторону, опрокинула кого-то, получила тычок когтями, царапнула сама…

Избавляясь от мешающей одежды, полосатая кошка шла на меня. Силой с ней не совладать, она одним ударом сломает мне спину. Значит, будем стараться ловкостью.

Тигрица попыталась загнать меня в угол, подпрыгнув, я оттолкнулась от стены и перескочила через кошку. Больно и обидно укусила полосатую за хвост. Не стоило забывать и о других Кау Ши, всячески старающихся помочь главе своего клана.

Одним сплошным клубком мы выкатились на улицу. Выбравшись из цепких лап, я в несколько скачков оказалась на дереве и уже оттуда прыгнула на тигрицу.

Человеческий разум, казалось, покинул меня, я рвала противницу когтями и зубами. Ей удалось меня подмять, но я перевернулась на спину, задние лапы заработали, терзая вислое тигриное пузо. Острые когти с легкостью пропороли шерсть и кожу, на меня закапало теплое. Тигрица взревела, теперь уже я удерживала ее, вцепившись лапами в полосатые плечи.

Со стуком столкнулись наши клыки, когда обезумевшая от боли тигрица чуть не откусила мне голову. Противница опрокинулась на бок. Воспользовавшись моментом, я порскнула в сторону, потом кинулась вновь со спины, вцепившись в шею чуть повыше загривка.

Горные львы славятся своими клыками и мощностью челюстей. Клыки, выступающие из-под верхних губ куда больше тигриных. Мои дикие сородичи с легкостью убивают буйволов, зверей многажды крупнее себя, если им приходит в голову на них поохотится.

Тигрица встала на дыбы, стремясь сбросить незваную, кусачую наездницу, попыталась достать лапой. Она хотела опрокинуться на спину и подмять меня под себя, но позвонки под зубами затрещали… Могучая кошка завалилась вперед. Я проворно отскочила в сторону, утерла морду лапой.

На меня испуганными глазами смотрели Кау Ши. От мертвой кошки начали течь струйки черного дыма, более темного, чем ночной мрак, слишком уж часто баловалась тигрица кровью. Вскоре дым валил сплошным толстым столбом – несколько мгновений и от тигрицы остались лишь облезлая шкура, да кости.

Пожевав немного снега, и избавившись от гадкого привкуса, я полупреобразилась, чтобы иметь возможность говорить.

– Кто-то еще имеет что-нибудь против меня?

Все отступили на шаг назад. Только что я на их глазах расправилась с могучей предводительницей клана. Кинься Кау Ши все разом, от меня и клочка бы не осталось. Но каждый боялся за свою шкуру, боялся, что именно он первым попадет под когти.

Вперед, растолкав остальных, вылетел Огонек.

– Каеш! Прими нас в свой клан!

Такого я не ожидала.

Молодой Кау Ши упал на колени, с надеждой глядя на меня.

Кто-то отступил в тень, под сень деревьев, а восемь приблизились и встали на колени рядом с Огоньком.

Прикрыв на мгновение глаза, чтобы справиться с мешаниной чувств, я тряхнула головой.

– Как я понимаю, вы не просто хотите стать Каеш?

Дружный кивок.

– А раз так, то вам придется сильно измениться, забыть о прошлой жизни.

– Мы готовы, – сказал один из песчаных котов, длинные черные кисточки на огромных ушах качнулись.

– Раз так…

Рванув когтями запястье, я начала тот обряд, что, по мнению Мэйо, способствовал превращению простого человека в оборотня. Кровавое усыновление.

Добыча ускользнула, как льдинка из пальцев. Он-то решил, что легко догонит девчонку, обремененную ребенком.

Мастеру скай-линю даже стало немного печально оттого, что столь интересная игра так быстро закончится. Но этой кайше поразительно везло: по дороге добыче встретились сани. Теперь он отставал даже сильнее и, придя в Пешту, уже никого не застал, несмотря на то, что шел всю ночь.

Хозяйка гостиного дома недоверчиво посмотрела на гостя.

– Что вам угодно? Сейчас зима, мой дом закрыт.

– Нет, ничего, – странный невысокий мужчина развернулся и пошел прочь. Все, что нужно было мастеру скай-линю, он уже узнал.

Тийша пожала плечами, мало ли какие сумасшедшие ходят по зимним дорогам. Все, больше не открывать никому.

Женщина прикрыла дверь, отчего-то ладонь, которой она прикоснулась к ручке после странного гостя, отчаянно зачесалась. Потерев руку, Тийша отправилась в дом, не заметив, что на коже вспухли крошечные волдыри.

Скай-лини могли заметать следы и бескровно.

Глава 3