Как на качелях - Леонид Сергеев

Я вспомнил, как просил Вовку не приходить, вспомнил его усмешку, и мне вдруг стало ужасно стыдно. Я выбежал на улицу и со всех ног помчался к Вовке. Я вбежал в их квартиру, схватил Вовку за руки и потащил к себе. Дома я убрал фотоаппарат и шахматы и закрыл все книги. Потом усадил Вовку перед окном и протянул ему самое лучшее стекло, и мы стали смотреть на солнце.

— А что если оно навсегда скроется?

Я только на миг представил, что больше никогда не будет лета и наш переулок не будет затоплен солнцем, что не будут распускаться цветы, что я не смогу пускать солнечных зайцев, и мне стало страшно. К счастью, солнце скрылось только на несколько минут, а потом сразу же появился светящийся краешек. Он становился все больше и больше, и, наконец, появилось все ослепительно-яркое солнце.

Потом мы с Вовкой пили чай и ели печенье и радовались солнцу, сверкавшему в наше окно. Когда мы все съели, вдруг пришла девочка и извинилась, что опоздала.

Как и в прошлый раз, она недружелюбно посмотрела на Вовку, но мне уже было все равно.

А потом мы пили чай втроем, но уже без печенья. С одним сахаром. За столом девочка говорила о затмении. О том, как хорошо было бы без солнца.

— Кругом была бы одна темнота, — таинственно произнесла она. — Светились бы только фонари и светляки… И все жили бы как в сказке…

Девочка мечтательно заулыбалась. И вдруг встала и начала танцевать с закрытыми глазами, на ощупь. В этот момент я почувствовал, что она просто хочет казаться необыкновенной. Что она только так говорила, а думала совсем иначе.

Я посмотрел на Вовку, и он подмигнул мне. Наверное, он почувствовал то же самое.

На велосипеде

Девочка вышла во двор со стаканом черешни. Идет по двору, ест ягоды, а косточки выплевывает. Подошла ко мне, протянула стакан.

— Хочешь черешни? Мы с Украины привезли! Попробуй!

Я выбрал самую крупную ягоду.

— Мы приехали из Винницы, — сказала девочка. — Теперь будем жить здесь. Меня зовут Наташа, а тебя?

На другой день мы встретились у колонки, когда я брызгал, подставив ладонь под тугую, как жгут, струю воды. Наташа спросила:

— А здесь где-нибудь купаться можно?

— Знаешь, какой пляж на Волге? У-у! Пять километров отсюда, — объяснил я.

— Далеко, — покачала головой Наташа. — А я так люблю плавать и нырять. Я умею нырять солдатиком, и ласточкой, и рыбкой…

«Вот это девчонка, — подумал я. — И нырять умеет!..»

— Пляж совсем недалеко, — махнул я рукой. — На велосипеде пять минут.

— А у тебя есть велосипед?

Я кивнул. Наташа щелкнула языком.

— А лес далеко?

— Там же, у Волги.

— Давай завтра поедем за ягодами?.. На твоем велосипеде…

— Поехали! — обрадовался я.

Следующее утро началось счастливо. В букете на столе я разыскал пятилепестковый цветок сирени. В нашу комнату влетела бабочка. В комоде я нашел трамвайный билет со счастливым номером. День начинался как нельзя лучше.

Мы договорились поехать после обеда, в три часа, но уже в половине третьего я был около ее дома. День был жаркий. От раскаленной мостовой струился горячий воздух, дальние дома улицы расплывались в трепетно дрожащем мареве. Прислонившись к тополю, я стал смотреть, как меж ветвей, наполненных солнцем, мелькали птицы.

Выбежала Наташа с бидоном, поздоровалась и проговорила:

— Только ненадолго, а то я маме не сказала.

Я кивнул, Наташа впрыгнула на раму велосипеда, и мы поехали. На мощеных улицах велосипед трясло и подбрасывало, и Наташа то и дело ойкала от страха, но за поселком началась грунтовая дорога, и мы покатили стремительно и ровно. Наташа обернулась и крикнула:

— Как замечательно!

До леса мы доехали быстро. Несколько раз обгоняли пешеходов и запыленные телеги, набитые сеном. Въехав в сосновый бор, я сбавил скорость. Чем дальше мы продвигались, тем лес становился плотнее, сосны ближе подступали к дороге, и казалось, они расступаются перед нами, а за нами смыкаются снова. Проехав с километр, мы свернули с дороги, замаскировали велосипед около проселочного колышка и вошли в лес. Земляничных кустиков было много. Зелеными розетками они выглядывали из-под прошлогодней ржавой хвои. Почти все кустики цвели, но красных ягод не было. Наконец мы набрели на открытую горячую поляну и сразу нашли несколько горстей. Часа через два мы наполнили ягодами треть Наташиного бидона, вернулись к месту, где лежал велосипед, и сели отдохнуть.

— Какой красивый лес, — сказала Наташа, разглядывая бронзовые, точно кованые, стволы сосен. — Давай и завтра поедем?..

Я кивнул.

— А я вижу цветы! — Наташа вскочила и понеслась к каким-то далеким лиловым стеблям. — Маме нарву!

Она вернулась с букетом ярких цветов и еще издали крикнула:

— Смотри, какие красивые! Давай и твоей маме нарвем?

Мы рвали цветы, выбирая самые высокие и самые яркие, потом бегали за жуками, рассматривали муравьев в муравейнике и тритонов в заросшем болотце, и только когда начало темнеть, вспомнили про обратную дорогу. К счастью, плутали недолго. Вытащив из-под кустов велосипед, я очистил спицы от листьев, привязал бидон и букеты к багажнику, затем помог Наташе забраться на раму, разогнал машину и вскочил на сиденье.

Сумерки сгущались, но накатанная дорога была светлее окружавшей травы, и мы ехали довольно быстро. Только два раза пришлось свернуть на обочину и затормозить. Первый раз, когда нас обогнал мотоцикл, а второй, когда сзади засигналил грузовик. Оба раза мы ждали, когда уляжется пыль, чтобы увидеть очертания дороги. Потом снова садились на велосипед и катили дальше. Мы еще не выехали из леса, когда я вдруг заметил, что велосипедная цепь как-то странно скрипит. Я прибавил хода, но скрип усилился. Тогда я остановил велосипед и попросил Наташу на минуту слезть. Попробовал раскрутить педали, чтобы обнаружить поломку. Цепная передача затрещала и вдруг лопнула.

— Что случилось? — испуганно спросила Наташа.

— Цепь сломалась.

— Так что ж ты не чинишь?

— Сейчас, — сказал я и попробовал соединить перетершееся звено в цепи, но ничего не получилось. Болт был перекошен, а нового у меня не было.

— Ничего! — сказал я, переворачивая велосипед. — И так дойдем. Здесь недалеко.

— Мне надо скорее домой, — замирающим голосом сказала Наташа. Вдруг она выбежала на середину дороги, подняла руку и закричала:

— Пожалуйста, остановите! Пожалуйста!..

Я обернулся и увидел, как к нам приближается какой-то велосипедист — на дороге прыгало светлое пятнышко от фары.

— Что случилось?

Около нас затормозил высокий мужчина, и мы сразу узнали в нем дядю Кирилла, электромонтера с нашей улицы.

— Да вот у него велосипед сломался, а мне надо скорее домой, — проговорила Наташа с дрожью в голосе. — Дядя Кирилл, пожалуйста, отвезите меня домой…

— Конечно, садись, — перебил ее дядя Кирилл. — А как же ты? — обратился он ко мне.

— Доберусь…

— Ну, конечно, чего там, — усмехнулся дядя Кирилл. — Через полчасика доберешься.

Наташа подбежала к моему велосипеду, выхватила из багажника бидон и букет и быстро вернулась к дяде Кириллу. Он усадил ее на раму и крикнул мне:

— Полный вперед, за нами!

— До свиданья! — крикнула мне Наташа, когда они отъезжали.

Выходя из леса, я еле сдерживался, чтобы не разреветься. Меня не огорчал сломанный велосипед и не пугала темнота, мне было обидно от неожиданного предательства. Я даже не спешил домой и, ведя сломанный велосипед, еле перебирал ногами… А впереди уже один за другим зажигались огни в нашем поселке.

В ту ночь я долго не мог уснуть, а утром проснулся от стука. Кто-то барабанил по стеклу. Вскочив с кровати, я распахнул рамы и увидел под окном Наташу. Снизу на меня смотрели грустные глаза.

— Прости меня, пожалуйста, — тихо сказала она. — Знаешь, как мне попало дома… Больше меня никуда не пустят…

Она хотела заплакать, но все же пересилила себя.

— И когда стемнело в лесу, мне стало страшно… Не сердись, пожалуйста…

И тут я подумал, что она и в самом деле могла испугаться, — ведь она девочка. Мне вдруг захотелось сказать ей что-нибудь хорошее, но я только сказал:

— Не сержусь я. Совсем не сержусь. Ни капельки!

Трава у нашего дома

У меня было два кумира. Один из них сапожник дядя Коля жил в нашем доме. У дяди Коли был огромный сарай, огромная калитка, в которую свободно въезжал грузовик, огромная скворечня — в ней могла поместиться целая стая, огромный, как медведь, пес Артур. За сараем начинался огромный сад, огороженный разноцветными рейками, похожими на гигантские цветные карандаши. В саду дядя Коля сделал бассейн — выкопал большую яму, зацементировал ее и напустил в нее воды. Дядя Коля всем разрешал купаться в бассейне, а когда сам влезал в него, вода выходила за края и затопляла полсада.