Пришельцы из холодильника - Дмитрий Емец

Так вот, оказывается, зачем мама затеяла эту проверку по астрономии! Ну да ладно. Когда Яичница просит, ей трудно отказать. Итак, мы с Пельменем оказались в детской. У взрослых в рубке был какой-то важный совет, на который нас не пригласили. Пельмень, чтобы не скучать, захватил с собой шлем – симулятор звездных войн и неплохо проводил время. Судя по раздававшемуся из шлема гоготу, он выставил себе бесконечную жизнь и теперь одерживал над неприятельскими флотилиями победу за победой.

Я тоже с удовольствием поиграл бы в звездные войны, но выпрашивать у Пельменя шлем мне не хотелось. Вместо этого я ходил за Дискеткой и наблюдал, как она безуспешно пытается навести в детской порядок. Дискетка отлично прожила бы и без порядка, но мама строго-настрого велела ей хотя бы немного разобрать свои игрушки.

– Я гландиозная балдачница! – гордо рассуждала Дискетка, озирая разбросанные по полу магнитокубики, дистанционно управляемые модели, кукольные домики, ненастоящие бластеры и многое другое.

Огромная куча игрушек, скопившаяся еще с нашего с Пельменем детства, громоздилась по всей комнате, оставляя свободной только узенькую тропинку, ведущую от двери к Дискеткиной кровати. Я, успевший уже отвыкнуть от детской, был удивлен, как в этой куче можно еще находить нужные вещи.

– Как ты узнаешь, где что лежит? – спросил я сестру.

– Заплосто! Дазе с заклытыми глазами! – с гордостью ответила она.

– Проверим? – предложил я.

– Пловелим!!! – сразу согласилась Дискетка.

Я завязал ей глаза, и она стала по моей просьбе доставать из кучи то семицветный мяч, то радиоуправляемый звездный крейсер, то говорящих игрушечных роботов.

– Знаешь, как я все нахозу? По сагам! – не выдержала наконец Дискетка. – Подхозу к двели и считаю саги. Тли шага впелед и влево – модели, четыле шага и вплаво – кубики. Тепель ты понимаес, что если я послусаюсь маму и наведу здесь полядок, то ничего узе не обналузу? И это космално!

Доказав себе самой, что уборка не обязательна, Дискетка ограничилась тем, что зашвырнула под кровать две-три поломанные машинки, сократив таким образом кучу всего на сотую долю процента. Затем, забравшись на верхний ярус кровати, на котором спал когда-то я, Дискетка принялась пространно рассуждать, что если бы существовал король Карл Сотый, то он унаследовал бы вещи предыдущих девяноста девяти Карлов, и это было бы здорово.

От нечего делать я отыскал в куче игрушек модель первого русского спутника и, с гордостью подумав, что первыми в космосе были все-таки мы, русские, стал запускать его по отсеку. Для того чтобы вращаться по орбите, спутнику необходимо было указать некий неподвижный предмет, и я выбрал голову старшего братца. Тот, ничего не подозревая, продолжал играть в свои звездные войны, а мы с Дискеткой покатывались со смеху, глядя, как вокруг его головы описывает круги наш спутник.

Внезапно в отсеке погасло освещение, и Дискетка испуганно вскрикнула. Поняв, что Морж взялся за ремонт двигателя и теперь нам долго придется сидеть без света, я включил небольшой ночник, имевший автономное питание.

– Залезай ко мне на кловать! Мне стлашно! – попросила Дискетка.

Я забрался к ней на второй ярус, а немного погодя к нам присоединился Пельмень, игровой шлем которого обесточился. Мы сидели в темноте, лишь слегка освещаемой ночником, и чувствовали себя не в своей тарелке. За нашу жизнь мы так привыкли к электричеству и ко всем благам, которые оно дает, что теперь не знали, чем нам заняться.

Я уныло думал о том, что, дав нам кучу преимуществ, электричество сделало нас своими рабами. Без него не работают наши игрушки, не запускается компьютер, не зажигаются голографы, не проецируются объемные фильмы – а ничего другого мы просто не знаем. Интересно, как жили люди в древности, когда электричества не было? Что же они делали вечером? Наверное, читали при свечах книги или разговаривали? А может, ужинали за большим столом или играли на фортепиано? Я хотел поделиться своими мыслями с Пельменем, но не стал, зная, что он непременно скажет: «Опять размечтался, Митрофан!» – а Дискетка хихикнет.

– Бр-р! До чего непривычно! – произнес вдруг Пельмень.

– Бл-л! До чего непливычно! – словно эхо повторила за ним Дискетка.

4

Чуть позже Дискетка уговорила нас с Пельменем остаться ночевать у нее в детской.

– Вы зе мои блатья! Не блосите зе вы меня одну! – сказала она так жалобно, что отказать ей было невозможно.

Так как втроем на одной кровати мы не помещались, Пельмень вынужден был перебраться на нижний ярус. Оставаясь наверху, мы слышали, как он недовольно разгребает игрушки и укладывается поверх покрывала. Желая подразнить нас, Пельмень нашарил рядом с кроватью модель лазерного танка и стал отрывать у него башню. Вспомнив, что этот танк управляется голосом, я подождал, пока дуло танка окажется против лба Пельменя, а потом хлопнул в ладоши и громко прошептал: «Пли!»

Танк раскатисто выстрелил, и пулька с липучкой угодила точно в лоб моему братцу. От неожиданности Пельмень выпустил танк из рук и с воплем погнался за ним, но легкий танк, которому я дал команду «Спасайся!», ловко укатился в самую гущу игрушек, и пылавший жаждой мести брат так и не сумел его отыскать.

Это происшествие развеселило нас, и мы долго не ложились, устраивая друг другу всевозможные приколы. Дважды к нам в детскую с инспекцией заглядывала Репка, но оба раза, вовремя услышав топот ее могучих пневматических ног, мы притворялись спящими, а когда нянька, ворча, уходила, мы принимались хохотать.

– Плезние ее гусеницы были мягче! Когда она ехала по ковлу, я ее и не слышала! А сейчас мы лаз – и нас нету! – захлебываясь от смеха, говорила Дискетка.

Заснули мы только под утро. Когда я проснулся, освещение в детской уже было. Рядом стоял Пельмень и тряс меня за плечо.

– Хватит дрыхнуть, Митрофан! – повторял он.

– Отвяжись, дай еще поспать! – Я отвернулся от него и хотел снова закрыть глаза, но Пельмень не дал мне этого сделать.

– Ну как хочешь! Тогда я пойду один. Кажется, Лелику удалось расшифровать те знаки.

Услышав об этом, я стремительно вскочил и, забыв, что лежу на втором ярусе, свалился на кучу игрушек. Пельменя я догнал уже у дверей отсека. Мы включили свой компьютер и вызвали Лелика.

– Идите в навигаторскую! – велел нам Лелик.

Когда мы примчались в навигаторскую, там уже были Морж с Яичницей и Репка.

– Слушайте внимательно! – сказал Лелик. – Я расшифровал знаки внутри корабля пришельцев. Их следует читать, начиная с внутренней части спирали по направлению к ее краю. Сложность расшифровки заключается в том, что в языке амфибий слова выражают не отдельные звуки или понятия, а целые группы понятий, то есть являются, по сути, законченными предложениями...

– Не умничай! Лучше сразу скажи, чего они там понаписали, – поторопил Лелика Пельмень, который терпеть не мог слушать о вещах, которых не понимал.

В ответ компьютер вывел на монитор одну из своих самых язвительных и насмешливых физиономий и терпеливо продолжал:

– Будучи преобразована в наши семантические понятия, данная коммуникация может быть истолкована как...

– Я же сказал: не умничай! Дело говори! – снова перебил его Пельмень.

Теперь уже и Лелик рассердился. Из компьютера высунулась голограмма огромного кулака и стукнула Пельменя по лбу. Тот сперва отшатнулся, а потом по-идиотски хмыкнул.

– Одним словом, я все перевел, – закончил наконец разглагольствовать компьютер. – Читайте сами!

И на мониторе жирными крупными буквами вспыхнули слова:

«ЭТО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. НАШ КОРАБЛЬ ЗАХВАЧЕН СТРАННЫМИ СУЩЕСТВАМИ. МЫ НЕ ЗНАЕМ, КТО ОНИ И ОТКУДА. ИХ ГЛАВНОЕ СТРЕМЛЕНИЕ – УНИЧТОЖИТЬ НАС. ИЗ НАШЕГО ЭКИПАЖА ПОЧТИ НИКОГО НЕ ОСТАЛОСЬ. МЫ СЛИШКОМ ПОЗДНО ПОНЯЛИ, ЧТО ОНИ...»

– А что дальше? Не успел еще расшифровать? – испуганно спросила Яичница.

– Дальше ничего. Спираль не закончена. Очевидно, кто-то или что-то помешало писцу, – ответил Лелик.

– Подведем итоги, – важно сказал Морж. – Мы имеем сведения, что звездолет инопланетян был захвачен пришельцами-агрессорами. Но с тех пор прошло более миллиона лет. Скорее всего, пришельцы давно погибли или покинули корабль еще до его столкновения с ледяной планетой. Какой из этого следует вывод? Вывод такой: нам опасаться нечего!

Яичница опасливо покосилась на него:

– Ты не забыл о застывших скульптурах? Коробок говорит: они из газа. Газ может занимать любые объемы и принимать разные формы. Значит, вполне возможно, они и есть те пришельцы, которые уничтожили бедных амфибий.

– Предлагаю катапультировать эти скульптуры в космос! От греха подальше, да и нам безопаснее! – предложила Репка.

– Что вы привязались к этим статуям? – рассердился Морж. – Никуда они не денутся из саркофага! Коробок все время с ними.

В этот момент люк с шумом открылся, и мы увидели стоявшего в проходе Коробка. Он появился только что и не слышал, о чем мы говорили между собой. Коробок стоял, покачиваясь, точно пьяный.