Монте-верита - Морье Дю

Я продолжал рассматривать далекий восточный склон, заброшенный и своеобразно красивый.

-Как они называются, - спросил я, - эти два пика на востоке?

-Монте-Верита, - ответил он.

Тогда я понял, что позвало меня назад, в Европу...

Я распрощался с моими новыми знакомыми-пассажирами в маленьком городке, примерно в двадцати милях от того места, где совершил вынужденную посадку самолет. Машины отвезли их к ближайшей железнодорожной станции, а значит, к цивилизации. Я остался один. Я снял комнату в небольшом отеле и распаковал там багаж. Купил туристские ботинки, бриджи, куртку и две рубашки. После этого покинул город и начал подниматься вверх.

Туристский сезон, как и сказал мне проводник, уже закончился. Впрочем, меня это не тревожило. Я снова был один в горах. Я забыл, как целительно может быть одиночество. Мои ноги обрели прежнюю силу, холодный свежий воздух пронизал легкие. В свои пятьдесят пять лет я был готов кричать от радости. Позади остались суета и напряженность, огромные спешащие толпы, огни и мерзкие городские запахи. Глупец, зачем я терпел это все так долго!

В приподнятом настроении я подошел к долине у восточного склона Монте-Верита. Мне показалось, что местность мало изменилась с тех далеких довоенных лет, о которых рассказывал Виктор. Глухой, захолустный городок, скучные и угрюмые жители. В нем была лишь одна убогая гостиница, где я решил переночевать. Встретили меня в ней равнодушно, хотя и не враждебно. После ужина я поинтересовался, можно ли сейчас подняться на вершину Монте-Верита. Мой собеседник, стоявший за стойкой бара, который одновременно являлся и кафе (там и поужинал я, единственный посетитель), окинул меня безучастным взглядом и выпил предложенный мной стакан вина.

-Думаю, что можно. Во всяком случае, до деревушки. Что там выше, я не знаю, - ответил он.

-Много ли ваших людей из долины бывает в деревне и спускаются ли к вам оттуда? - спросил я.

-Иногда. Наверное. Только не в это время года, - отозвался он.

-А туристов в ваших краях много?

-Очень мало. Они идут на север. На севере лучше.

-Могу ли я завтра переночевать у кого-нибудь в деревне? - задал я новый вопрос.

-Не знаю.

Я помолчал минуту, глядя на его тяжелое, неприветливое лицо, а затем сказал:

-A sacerdotesse, они что, все еще живут в монастыре, на вершине Монте-Верита?

Он был поражен. Его глаза так и впились в меня, он даже перегнулся через стойку бара.

-Кто вы такой? Что вы о них знаете?

-Значит, они по-прежнему существуют? - спросил я.

Он недоверчиво посмотрел на меня. Много событий произошло в этой стране за двадцать лет - восстания, насилие, вражда отцов и детей, все это должно было отразиться даже в заброшенном, диком уголке. Оттого-то, наверное, люди в нем стали еще более замкнуты.

-Слухи ходят всякие, - медленно проговорил он, - я в такие дела предпочитаю не вмешиваться. Оно опасно. Могут и навредить.

-Кто может навредить?

-Да эти, из деревни, или те, что в Монте-Верита живут, я их никого не знаю, нам тут в долине ничего не известно. А если я их не знаю, меня и не тронут.

Он выпил вино, вымыл стакан и протер стойку бара тряпкой. Ему не терпелось избавиться от меня.

-Когда вам утром завтрак лучше подать? - спросил он напоследок.

Я сказал, что лучше всего в семь утра, и пошел к себе в комнату. Я отворил двойные окна и постоял немного на узком балконе. В городке было тихо. В темноте мерцали редкие огни. Ночь выдалась холодная и ясная. Взошла луна, которая через день или два станет полной. Она освещала вершины огромного горного кряжа, заслонявшего от меня горизонт. Я чувствовал необъяснимое волнение, как будто уже вступил назад, в прошлое. Не исключено, что в комнате, где я расположился на ночлег, много лет назад, в 1913 году, останавливались Виктор и Анна. Возможно, Анна стояла здесь, на балконе, глядя на Монте-Верита, пока Виктор, не догадываясь о трагедии, которая произойдет всего через несколько часов, звал ее в комнату.

И теперь по их следам я пришел на Монте-Верита.

На следующее утро я позавтракал в баре-кафе. Хозяина, с которым я разговаривал вечером, там не было. Кофе и хлеб мне подала девушка, как я понял, его дочь. Она держалась спокойно, вежливо и пожелала мне доброго дня.

-Я собираюсь подняться в горы, - начал я. - Сегодня вроде бы хорошая погода. Скажите, вы бывали когда-нибудь на Монте-Верита?

Она тут же отвела от меня взгляд.

-Нет, - ответила она, - я никогда не покидала долину.

Я говорил с ней подчеркнуто небрежно. Рассказал что-то о моих друзьях, путешествовавших здесь очень давно, даже и не припомню точно когда, о том, что они добрались до вершины горы, обнаружили между двух пиков высеченную из скалы крепость и хотели побольше узнать о секте за стенами.

-Вы не знаете, они все еще живут там? - спросил я и закурил, чтобы скрыть волнение.

Она нервно оглянулась, очевидно предполагая, что нас могут услышать.

-Так говорят, - ответила она. - Отец со мной подобные вещи не обсуждает. Молодым это знать не положено.

Я продолжал курить.

-Я живу в Америке, - сказал я, - и там, как и в других странах, молодежь при встречах больше всего любит говорить о том, что ей знать не положено.

Она едва заметно улыбнулась и промолчала.

-Думаю, что вы с подружками часто шепчетесь о том, что творится на Монте- Верита.

Я немного устыдился своего коварства, но почувствовал, что таким способом скорее смогу что-то узнать.

-Да, - понизив голос, промолвила она, - верно, но мы об этом громко не говорим. Вот недавно, - она снова оглянулась и, убедившись, что вокруг никого нет, добавила еще тише, - я хорошо знаю одну девушку, она вскоре должна была выйти замуж, так вот, она однажды ушла и не вернулась, и все считают, что ее позвали на Монте-Верита.

-И никто не видел, как она скрылась?

-Нет, она ушла ночью. Ни слова никому не сказала.

-А не могла она уйти куда-нибудь еще в другое место, в большой город или туда, где много туристов?

-Что-то не верится. Да она перед этим и вела себя как-то странно. Слышали, что во сне она все о Монте-Верита говорила.

Я подождал минуту и продолжил свой расспрос так же беспечно, с таким же безразличием.

-Чем же так влечет к себе Монте-Верита? - полюбопытствовал я. - Ведь жизнь там, наверное, просто невыносимо тяжелая, а может быть, и жестокая?

-Но не для тех, кого позвали, - ответила она, покачав головой. - Они навсегда остаются молодыми.

-Если их никто не видел, то откуда вы можете знать?

-Так было всегда. В это верят. Вот почему у нас в долине их боятся, ненавидят, но и завидуют. Они знают секрет жизни, там, на Монте-Верита. Она взглянула из окна на гору. В ее глазах промелькнула грусть.

-А вы? - с интересом спросил я. - Как вы думаете, вас когда-нибудь позовут?

-Я не достойна. К тому же я боюсь.

Она унесла кофе и предложила мне фрукты.

-И сейчас, после того как она ушла, - закончила девушка, уже совсем шепотом, - верно, быть беде. Народ в долине разгневан. Несколько мужчин поднялись в деревню. Они пытались уговорить местных применить силу и напасть на скалу. Наши мужчины уходили в ярости. Они могут убить всех, кто живет в монастыре. Тогда станет еще хуже, наверное, вызовут войска, начнутся допросы, наказания, стрельба и все плохо кончится. И теперь уже страшно. Люди кругом напуганы. Громко говорить боятся.

Услышав приближающиеся шаги, она поспешила к стойке бара и, наклонив голову, принялась за дела. В комнату вошел ее отец. Он с подозрением поглядел на нас. Я потушил сигарету и встал из-за стола.

-Ну как, вы еще хотите пойти в горы? - спросил он у меня.

-Да, я вернусь через день-другой, - ответил я.

-Здесь вам больше оставаться не стоит, - заметил он.

-Вы хотите сказать, что погода вот-вот переменится?

-Погода переменится, это верно. Да и спокойствия у нас не ожидается.

-В каком смысле?

-Волнения могут быть. Все у нас сейчас вверх дном стало. У людей терпение лопнуло. А когда они из себя выходят, то просто сумасшедшими делаются. И не дай Бог иностранцам, туристам им в такое время под руку попасться. Лучше бы вам на Монте-Верита не ходить, а отправиться на север. Там-то все тихо будет.

-Благодарю вас. Но я мечтаю подняться на Монте-Верита.

Он пожал плечами и отвел от меня взгляд.

-Как хотите, - сказал он, - дело ваше...

Я вышел из гостиницы на улицу, миновал мост над горным ручьем и двинулся по дороге, ведущей из долины к восточному склону Монте-Верита. Сначала до меня снизу доносились звуки - лай собак, позвякивание бубенчиков коров, голоса мужчин, перекликавшихся между собой, - все они ясно слышались в безветренном воздухе. Затем синий дымок, вившийся из труб, растаял в отдалении, превратившись в туманную пелену, и дома начали казаться маленькими, почти игрушечными. Дорога петляла надо мной, уходя все выше и выше в гору, пока в середине пути долина не скрылась из моего поля зрения. Я ни о чем не думал, не загадывал, что ждет меня впереди, поднимался с видом победителя, глядя на уже пройденный мной горный кряж слева, взбираясь на следующий, чтобы забыть о первом, покоряя третий, более отвесный и затененный. Шел я не торопясь, не напрягая мышц и преодолевая порывы ветра, но по-прежнему был возбужден и ни капли не устал, скорее, наоборот, я мог идти бесконечно.