Маша и Ректор в шоке - Анна Гаврилова

– Это правда? Про блох?

Парень застыл и глянул укоризненно. Потом ответил:

– Мари, ну нельзя же так.

– Как? – опять-таки взвизгнула я.

– В лоб, – пояснил Хуго. Потом посмурнел и добавил: – Для нас, оборотней, тема весьма интимная и не слишком приятная…

– Так есть или нет? – вновь сорвалась я.

Короткая пауза, и желтоглазый кивнул, и скривился при этом настолько выразительно, что стало совершенно очевидно – никаким розыгрышем тут и не пахнет.

Какой-то частью мозга я понимала, что подобный исход возможен, но до сего момента не верила. Признание Хуго было подобно удару молотом по голове.

Не в силах справиться с новым знанием, я опустилась прямо на пол и, подтянув коленки к подбородку, обняла ноги руками…

– Мари? – позвал Хуго, но я не ответила.

Ёп…перный театр. Вот что за фигня?

Настроение плавно скатилось вниз и застыло на самой минусовой отметке. Уголки моих губ жалобно опустились, плечи поникли, весь оптимизм издох.

– А… а блохи только на голове? – спросила я бесцветно. – Или?..

Сил не осталось, но я всё-таки указала на мохнатую грудь и ниже.

Оборотень ответил после паузы. И эти его слова…

– Они везде, – сказал он.

Всё. Убейте меня кто-нибудь.

Убейте, ибо я – принцесса-лохушка, которая, кроме прочего, встречается с блохастым парнем. Уж где, а в по-настоящему позитивном фэнтези такого не бывает, следовательно…

Обманули. Опять!

– Мари? – осторожно позвал Хуго.

– Иии! – горестно взвыла я.

Слёзы? Нет, никакой сырости, хотя плакать действительно хотелось. Просто вся эта ситуация была совершенно убийственной. Почему спрашивается? За что?

– А… – начала я и запнулась. Но тут же собралась с силами и сформулировала: – А вывести их нельзя?

Хуго отрицательно качнул головой.

– За тысячелетия, в течение которых народ оборотней борется с этой проблемой, у блох выработался иммунитет от любых средств. Их даже самая сильная магия не берёт, хуже того… Если начинаем что-то применять, блохи совсем звереют, и тогда хоть на стену лезь. Кусают сильнее в несколько раз. Прогрызают, едва ли не до костей.

Парень искренне погрустнел, а я невольно поёжилась. То есть Мари Брехунье встречалась с ним невзирая на риск заразиться вот такими, модифицированными блохами? Это до чего же дочку императора довели!

– А если побриться? – выдвинула новое предложение я. – Ведь в случае полного отсутствия волос, блохам станет негде жить и они уйдут.

Хуго глянул как на врага, потом спросил:

– Знаешь, как я буду выглядеть во второй ипостаси? Лысый ирбис! Да все со смеху помрут!

Кто есть ирбис я по-прежнему не помнила, но вообразить это не помешало. Ну да, не эстетично. Зато без всяких блох!

– К тому же, – вновь подал голос Хуго, – даже если побреюсь, то позже, когда шерсть отрастёт, они вернутся.

– Почему? – удивилась я.

– Потому, что общаюсь с другими оборотнями, – с толикой возмущения заявил “мой” парень. – А они бриться точно не будут. Особенно женщины. Да самки целый бунт поднимут, если только заикнусь!

Я подумала и кивнула. Всё понятно, ситуация тупиковая. И раз так, то делать тут мне больше нечего. Более того – надо валить!

С этой мыслью я поднялась на ноги и потопала к двери, которую Хуго собственным телом загораживал. А приблизившись, мотнула головой и попросила:

– Отойди.

Учитывая характер и повадки парня, я ждала сопротивления, но тема блох, видимо, действительно очень болезненной была, и ирбис отступил. Я же выбралась из комнаты и направилась уже знакомым маршрутом – из этого жилого коридора в соседний, до нашей с Базей двери.

А там – всё, как подруга и хотела! В смысле, мыться со всеми положенными шампунями и распылять над кучкой одежды дизенфицирующий спрей. И тихо грустить, ибо сказка моя реально фигнёй оказалась. Очередное бракованное фэнтези! Ректор – ядовитый старик, потенциальный парень – блохастая кошка, а… а…

Так, погодите. Ведь на горизонте проплывал ещё один тип. Ататриэль!

Увы, но мысль о запасном варианте в лице эльфа никакой радости не вызвала. Более того, я нахмурилась и в сознании вспыхнул вопрос: а с этим-то что?

Помнится, Базя заикнулась, мол ушастый мне изменял, но сам Ататриэль с версией не согласился. Впрочем, я бы на его месте тоже в несознанку ушла, особенно учитывая, что у бывшей пассии амнезия.

А вообще, если вспомнить уровень двух предыдущих обломов, обычной измены как-то мало. Тем более, что данный инцидент если и случился, то в прошлом и как бы не со мной.

Причина должна быть иной, менее очевидной. Может у Ататриэля уникальные глисты, которые воздушно-капельным путём передаются? Или кариес, который при поцелуе тут же перепрыгивает к партнёрше в рот? Или родственники-маньяки, помешанные на убийствах симпатичных Ататриэлю девиц? А может… красавчик с фиалковыми глазами и сам маньяк? Этакий мегамонстр, супер-извращённый мозг эпохи?

В общем, да, вариантов было много! Только они не пугали, а совсем наоборот. К моменту, когда закончила мыться, я пришла в лёгкое бешенство. И поняла – хочу знать! Сейчас!

С этой мыслью я подсушила волосы полотенцем и пошлёпала в спальню, к платяному шкафу. Шла, разумеется, голышом, ничуть не смущаясь присутствия в комнате соседки. А почти добравшись до цели, услышала удивлённое:

– Ой, Мари, это Хуго так тебя «приласкал»?

Пришлось остановиться, дабы взглянуть на себя в зеркало и узнать, что синяк, поставленный Алексом, никуда не делся. Более того – почернел, превратившись в нечто поистине жуткое.

Это был повод помянуть соотечественника очень недобрым словом, но я сдержалась. Вместо этого ответила на заданный вопрос:

– Нет, не Хуго.

– А кто? – уцепилась за слова Базя.

– Никто. Просто ударилась, – состроив кислую мину, солгала я. И решительно шагнула к шкафу в намерении извлечь свежий комплект белья, чистое платье и чулки.

Спустя минут пятнадцать, я уже стояла перед нужной дверью, и очень надеялась, что Базилия, в отличие от меня, лукавить не стала. Что отправила меня именно к Ататриэлю, а не какому-нибудь другому, более приятному лично ей эльфу.

Полминуты ожидания, три попытки достучаться, и я пришла к выводу, что Ататриэль из парка ещё не вернулся. Даже собралась расстроиться, но именно в этот момент дверь открылась, а на пороге возник он.

– Мари? – длинноухий заметно удивился. – Ты?

– Угу, – откликнулась, шмыгнув носом, и вошла раньше, чем меня пригласили.

Эльф, конечно, впустил. Он, как выяснилось, тоже мылся, правда, встретил гостью не в полотенце, а в наскоро натянутых штанах. И, кстати, выглядел не менее шикарно, чем во время тренировочного боя. Весь такой полуобнаженный, рельефный, с распущенными и опять-таки влажными волосами…

Невзирая на состояние лёгкого бешенства, я залюбовалась. А парень подарил лукавую улыбку и, подхватив со стула рубаху, принялся эту рубаху надевать.

Дразнился! Эта информация была написана на его идеально-ровном лбу! Только я в капкан не попалась. Даже прекратила таращиться на Ататриэля и обратила внимание на обитель этого безусловно симпатичного холостяка.

Впрочем, а холостяка ли?

Глава 5

Сокурсник, как и Хуго, точно относился к какой-то элите. В смысле, жил один, и интерьер его комнаты имел мало общего с «казённым стилем», в котором обитали мы.

Чудеснейший белоснежный потолок, светильники эксклюзивной формы, самый настоящий камин с полочкой, и… да-да, кровать! Огромная, точно двуспальная.

Увидав эту кровать, я тряхнула головой и нахмурилась сильней. Потом, повинуясь жесту Ататриэля, проследовала к окну возле которого стояли два кресла и столик.

А опустившись в кресло, сложила руки на груди и спросила прямо:

– В чём подвох?

– Какой такой подвох? – удивился эльф. – Ты про что?

Ушастый тоже в кресло уселся и извлёк невесть откуда бутылку вина. Следом появились два бокала и штопор. Тихое «бдзынь» – это бокалы на столик встали, громкое «чпок» – это Ататриэль бутылку откупорил, и бодрое «буль-буль-буль»…

В общем, кто-то пытался быть гостеприимным. Или наоборот? Желал расслабить девушку, чтобы подло воспользоваться этим её состоянием?

Не удивительно, что я напряглась! Тут же прищурилась и окинула эльфа крайне внимательным взглядом. Но бокал из изящных рук с длинными пальцами всё-таки приняла. Пригубила рубинового цвета жидкость, чтобы повторить:

– Так в чём подвох?

Прозвучало весьма агрессивно, но любезничать я реально не собиралась. Ататриэль слегка выпучил свои фиалковые глазки и переспросил недоумённо:

– Мари?

– Ой, только не надо спрашивать, как я до мысли такой дошла. Просто скажи, что с тобою не так. Ты женат? Болен каким-нибудь неизлечимым эльфийским лишаём? Или, в зависимости от сезона, предпочитаешь то девочек, то мальчиков?

– Мари!

В голосе собеседника послышалось возмущение, и я замолчала. Сделала ещё один глоток и, отставив бокал на стол, внимательно уставилась на ушастого козла.