Научно-техническая разведка от Ленина до Горбачева - Сергей Чертопруд

Всего за время сотрудничества агент заработал 35 000 марок, а польза принесенная им, составила многие миллионы рублей [74].

Еще одним важным источником информации стал молодой талантливый немецкий инженер Г. Куммеров. В 1932 году он посетил советское посольство в Берлине с целью выяснения возможности поездки на работу в СССР. В то время это было распространенной практикой и даже после прихода Гитлера к власти такой факт в биографии человека не считался антигосударственным.

С визитером встретился инженер Амторга Г. Б. Овакимян. Гостю присвоили оперативный псевдоним Фильтр и приняли решение о проведении его вербовки. Дело в том, что посетитель в течение пяти лет работал в Ораниенбурге, под Берлином на заводе акционерного общества «Газглюлихт-Ауэр-гезельпафт», который выполнял военные заказы.

На советскую разведку Фильтр начал работать только в 1934 году. На первой же встрече с работником резидентуры Куммеров передал ему образец (вернее, основные компоненты) нового, только что поступившего в производство противогаза, принятого на вооружение вермахтом. «Сколько это стоит?» — спросил советский представитель и услышал огромную по тем временам сумму: — «Сорок тысяч марок».

Однако тут же выяснилось, что Куммеров назвал ему стоимость… разработки сделанного им изобретения. А Советскому Союзу он передает его бесплатно, как и множество других технических новинок. Например, данные о новых боевых отравляющих веществах разработанных в лабораториях химического концерна «И. Г. Фарбен индустри» и средствах защиты от них. Так же он передал подробное описание технологий производства синтетического бензина и синтетического каучука — оба этих материала были дефицитными для германской промышленности и оставались таковыми до конца Второй мировой войны.

Множество ценной информации поступило и от его друга доктора технических наук Э. Томфора. Этот человек сначала заведовал отделом в химической лаборатории, а потом занимал пост референта директора компании «Лёве-радио АГ». Он передал советской разведке данные о работе немецких специалистов по созданию радиолокатора, а также акустической торпеды и специальных радиостанций для установки на танках [75].

В 1942 году они оба были арестованы и казнены. В 1969 году Г. Куммерова посмертно наградили орденом Красного Знамени[76].

"В 1931 году сотрудник советского торгпредства Глебов заключил контракт с австрийским инженером по фамилии Липпнер с тем, чтобы тот выкрал нефтехимические секреты с завода концерна «И. Г. Фарбен индустри» в Фридрихсхафене.

В том же году был арестован коммунистический профсоюзный лидер Э. Штеффен и 25 инженеров с химических заводов «И. Г. Фарбен индустри» во Франкфурте-на-Одере, и Кельне. Они были приговорены судом к различным срокам тюремного заключения (от 4 до 10 месяцев) [77].

В 1932 году Г. Б. Овакимян завербовал Ротмана — крупного немецкого специалиста по химическому аппа-ратостроению, от которого регулярно стал получать документальную информацию о строительстве новых военных объектов, о наиболее современных технологиях производства синтетического бензина и селитры. Эти документальные материалы получили высокую оценку Генштаба Красной Армии.

Затем советский разведчик завербовал еще двух агентов: Штронга — ведущего инженера фирмы «Ауэр» и Людвига — научного сотрудника компании «Цейс». Поступившая от них документальная информация по оптическим приборам, эхолотам и средствам противохимической защиты получила положительную оценку отечественных специализированных научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро[78].

Некто Браун, работавший у известного германского торговца оружием Бениро, регулярно снабжал советскую внешнюю разведку образцами стрелкового оружия и документацией к нему[79].

В 1931 году в немецкую резидентуру Каминского прибыл разведчик-нелегал Л. Гельфот. В Берлине он устроился на работу ассистентом в клинику известного немецкого профессора. По специальности он был рентгенологом. Работа в клинике давала возможность знакомиться с материалами, связанными с военной медициной, собирать сведения о новых методах лечения раненных в полевых условиях.

Однако основными источниками его информации были трое агентов из числа немцев, работавших в военно-промышленных концернах и переданных ему на связь.

Гельфоту удалось через них получить значительное количество материалов и образцов, связанных с военной авиацией, электротехникой, приборостроением и химией, для военных целей.

В конце 1933 года он был вынужден перебраться в Париж [80].

Инженер советского торгпредства Ф. Володичев, работавший на заводах «Сименс» и «Хальске», был осужден на одни месяц тюремного заключения за промышленный шпионаж. Хотя, по утверждению прокурора, «чертежи, найденные у обвиняемого, отражали последние достижения в телеграфии и представляли огромную ценность для немецкой индустрии».

В сентябре 1931 года К. Либрих, химик научно-исследовательской лаборатории в Эберсвальде, член КПГ, был осужден на четыре месяца за промышленный шпионаж.

В Ротвайле трое рабочих — Р. Мольт, Ю. Шетцле и А. Кох — пытались завладеть промышленными секретами по производству химических волокон и пороха.

Ш. Ланд, сотрудница химического завода в Берлине, собирала секретную информацию о химической и металлургической промышленности. Ее арестовали и осудили в марте 1932 года.

Для военных целей компания «Телефункен» изобрела ранцевый телефон. Тогда это было сенсацией. Один из работников этой компании, некто Зайфрет, передал фотографии и образцы еше до того, как начался массовый выпуск этого изделия.

Образцы новых коленчатых валов, производимых фирмой «Рейнметалл», стараниями рабочих попали в руки советской разведки в самом начале их производства.

В 1931 году была разгромлена агентурная сеть Э. Штеф-фена, которая активно работала на большинстве заводов концерна «И. Г. Фарбен индустри», расположенных по всей стране. В нее входило 25 человек[81].

Разведка справилась с поставленной перед ней задачей. «Анализ работы берлинского аппарата органов внешней разведки в 1933—1937 годах», — говорилось в одном из документов того времени, — «показывает, что оперативное сочетание разведывательной работы с легальных и нелегальных позиций дало положительные результаты в —тяжелой агентурно-оперативной обстановке в Германии после прихода к власти фашизма. Наш разведывательный аппарат не только сумел избежать провалов и обеспечить активную работу агентуры, но и добиться положительных результатов в вербовке источников информации… Нескольких ценных агентов удалось приобрести научно-технической разведке»[82].

Кое-что удалось добыть и в Австрии. Например, в 1931 году сотрудник внешней разведки X. И. Салнынь и разведчик-нелегал Винаров смогли завербовать молодого болгарского полицейского, проходившего обучение в местной пожарной школе и получившего оперативный псевдоним Z-9. С его помощью в Центр были направлены материалы о новых немецких противогазах и результатах их испытаний, приближенных к боевым[83].

В начале 30-х годов советская агентурная сеть во Франции не только оправилась от последствий многочисленных провалов конца 20-х годов, но и стала менее уязвимой. Теперь только случайность позволяла местным контрразведчикам выявлять иностранных шпионов. Например, в мае 1932 года на антикоммунистический митинг, на военно-морской базе в Сен-Мазере зашел известный парижский коммунист А. Готье. В ходе вспыхнувшей потасовки он потерял портфель с секретными документами о французских арсеналах, подводных лодках, крейсерах, авиационных заводах и т. п., правда, сам сумел скрыться.

В августе 1933 года в одном из парижских домов случился пожар. Среди пострадавших был некто Л. Дюккен-ной. Осматривая место происшествия, полиция обнаружила более десяти брошюр военного министерства с грифом «секретно» и подробным описанием новых самолетов, 37-мм пушки, тяжелой артиллерии, танков и другой техники[84].

В 30-е годы в министерстве авиации Франции работал П. Ко. Одновременно он был агентом советской военной разведки. Об этом в 1937 году французскому правительству сообщил резидент советской внешней разведки в Голландии В. Г. Кривицкий, но к его словам никто не прислушался. В 1940 году в связи с частичной оккупацией Франции П. Ко перебрался в США. В 1942 году на него вышла советская внешняя разведка. В 1953 году он стал лауреатом Сталинской премии[85].

В 1938 году парижская резидентура советской внешней разведки насчитывала более 20 источников научно-технической и военно-технической информации. Среди них были весьма ценные агенты, сообщавшие сведения, например в области счетно-вычислительной техники, бактериологии, искусственных волокон, а также о французской, немецкой, итальянской военной технике и вооружениях (в том числе о некоторых типах новейших боевых самолетов), о производстве немцами боевых отравляющих веществ. Информация подобного рода получала высокую оценку со стороны соответствующих советских ведомств[86].