Истории из жизни петербургских гидов. Правдивые и не очень - Наталия Алексеевна Хрусталева

Курсы «Интуриста» я закончила совсем неплохо, проговорив на экзаменах, где требовались ответы по-немецки, заранее подготовленные тексты. Заучивать их наизусть я не могла. Не тот тип памяти. Однако, записав текст на бумаге или прослушав его, я могла довольно сносно его пересказать. К счастью, в музеях вроде Эрмитажа и Русского музея экзамены мы сдавали по-русски. На родном языке я не так заикалась и мямлила значительно меньше. В результате сразу после окончания второго курса меня в начале лета взяли на работу в «Интурист» внештатным гидом-переводчиком. Сначала я, конечно, прошла стажировку у одной из опытных коллег, провела в ее группе пару экскурсий, посмотрела на то, как надо работать с документами.

А потом я наконец начала работать с туристами самостоятельно.

До сих пор живо вспоминается моя первая группа и страх, владевший мной тогда. Ужас заключался в том, что я понимала своих подопечных с большим трудом, ведь это был не дистиллированный, грамматически выверено построенный язык, который я учила в школе и в университете. Это был разговорный, неправильный, живой язык, часто диалектально и индивидуально окрашенный. Так я впервые поняла, что между тем, что я столько лет учила, и жизнью существует пропасть, которую я должна преодолеть, если хочу работать с «носителями языка», как говорили в университете. Если я с трудом понимала своих туристов, то понимали ли они меня? Этот вопрос я себе до определенного момента не задавала. Перед каждой экскурсией я старательно готовилась к ней, хотя выучить наизусть все тексты так и не сумела. К тому же времени на повторение пройденного почти не оставалось: тогда с туристами было принято находиться с утра до вечера, приходя в гостиницу перед завтраком и уходя после довольно позднего ужина.

Тот день, когда я проводила экскурсию в Исаакиевском соборе, я запомнила на всю жизнь. Стоя у маятника Фуко, опыт с которым показывали в центре, я объясняла, что это доказательство вращения земли. Вдруг мои туристы начали аплодировать. Я удивилась и спросила, в чем дело. И тогда руководитель группы сказал: «Это была первая фраза, в которой ты не сделала ни одной ошибки».

Спасибо Вам, милые и добрые люди, спасибо за то, что Вы были так терпеливы. Что Вы не исправляли меня на каждом слове. Ведь тогда бы я совсем сникла, утратила веру в себя. Дело ведь было не в незнании языка, не в неумении пересказывать длинные тексты, а в моей дурацкой застенчивости, неуверенности в себе. Я очень боялась их, своих первых туристов. А после этой фразы почему-то бояться перестала. Расставались мы лучшими друзьями. Я стала для них «Natäschchen» (Наташенькой).

Вот так начался мой долгий путь в профессию. ВАО «Интурист» был основан уже в 30-е годы как организация, занимавшаяся коммерческим туризмом. Ко времени начала моей работы гидом его Ленинградское отделение было довольно небольшим. Нам принадлежала пара помещений наверху в гостинице «Европейская». Вход был с площади. Поднявшись по лестнице, можно было обнаружить пару продавленных кресел, таких же убогих, как наши так называемые «присутственные» комнаты. «Присутствовали» мы там редко, основная работа с туристами проходила в гостиницах «Европейская» и «Астория», принадлежавших тогда «Интуристу», и в музеях.

Нас, гидов с немецким языком, было немного, коллеги оказались в основном старше меня. Они помогали мне советами, но особой дружбы между нами в силу их возраста и статуса (они были штатными сотрудниками) быть тогда не могло. За три месяца учебы на курсах я близко сошлась с некоторыми ребятами, наша компания состояла из четырех человек. К сожалению, работу после курсов получили только двое. Так я потеряла первых друзей, обретенных мной на пути к новой профессии. Однако вскоре в нашу организацию были распределены выпускники дневного отделения университета (тогда в городе был всего один университет – ЛГУ). С некоторыми из них я подружилась. Я и сейчас считаю их своими хорошими друзьями.

В «Интуристе» я до окончания университета работала временно-постоянно (в те времена было и такое понятие), то есть с небольшим перерывом в месяц – полтора зимой. Конечно, понятие сезона существовало и тогда, но туристы из ГДР ехали к нам почти круглогодично, так как их часто на предприятиях награждали путевками в СССР или продавали им эти путевки в так называемый «не сезон» с большой скидкой.

Мне так нравилось быть гидом, что я даже во время написания дипломной работы не переставала работать. Помню, как таскала с собой в недавно построенную гостиницу «Ленинград» портативную пишущую машинку «Москва», чтобы в перерывах (когда туристы отдыхали перед ужином или переодевались перед театром) успеть напечатать хотя бы часть главы. Незаметно подошло время выдачи диплома. Приехав в университет, я выяснила, что мою фамилию уже называли. Это показалось мне странным, ведь выпускников вызывали по алфавиту, а я была в конце списка. Так неожиданно для себя я обнаружила, что мне собирались в самом начале торжественного заседания вручить «красный» диплом. Оказалось, что за все время учебы у меня было всего две четверки, все остальные предметы я сдавала на «отлично». Честно скажу, в свою зачетку я толком не заглядывала с третьего курса. Было некогда.

По окончании учебы меня приняли, наконец, в штат «Интуриста». Я радовалась этому, ведь тогда постоянная работа гидом казалась мне пределом мечтаний. Сегодня работа с туристами – понятие сезонное и о круглогодичной работе не может быть и речи. Тогда же количество иностранных туристов росло с каждым годом, соответственно, строились новые гостиницы. Увеличивалось и количество сотрудников «Интуриста». С площади Искусств мы переехали в роскошный особняк бывшего немецкого посольства на Исаакиевской площади.

Жизнь шла по накатанной колее, казалось, что так будет всегда. Через какое-то время я начала сама обучать на курсах будущих гидов-переводчиков. Когда в 1983 году я получила почетный диплом Государственного комитета СССР по иностранному туризму (аналог министерства) как победитель во всесоюзном социалистическом соревновании среди работников ведущих профессий отрасли, мне казалось, что профессию гида-переводчика я наконец-то освоила. Но так только казалось. Где-то впереди уже маячила перестройка. Сначала перестройка в моей жизни, а потом и в жизни страны. Через год после получения диплома Госкомитета я ушла из «Интуриста» на преподавательскую работу. Работа гида казалась мне теперь рутинной, а потому скучной. Хотелось новизны. Я и представить себе не могла, что в будущем ее, этой новизны, будет с большим избытком.

Раиса

В предыдущей главе я рассказала, как я сама и многие мои сверстники пытались изучить иностранные языки в сложнейших условиях того времени и имеющихся ограничениях и запретах какого- либо