БЕГИ! - Рей Рид

теперь вперемешку с пшеном валялись на полу.

Наполнила бутылку водой, сделала несколько больших глотков и снова наполнила

ее. На ходу закручивая крышку, девушка покинула дом. До Родни ей предстояло идти весь

день. В лучшем случае, она доберется до него, как только стемнеет. Это не важно. К

долгим пешим прогулкам Джо привыкла.

В городе далеко не все работают, поэтому улицы пустыми редко остаются: дети,

старики, больные люди, наркоманы. К тому же те, кто родился с руками в нужном месте,

открывают прилавки на крыльцах своих домов. Они продают горячий хлеб, обувь, мелкую

мебель и прочую мелочь от еды до безделушек. Да, и в этом мире есть место всякой фигне.

Джо прошла мимо нескольких таких домов, не спеша, не привлекая к себе внимания.

Пусть считают ее бездельницей. Или наркоманкой. У одного крепкого мужчины,

держащего свою лавку со свежим хлебом, Джо удалось обменять талон на старенький

рюкзак и два батона. А стоило покинуть Горизонт, она тут же сделала привал у первого

попавшегося дерева. Желудок доброжелательно отозвался на предложенный хлеб и воду. А

через пятнадцать минут Джо уже продолжала свой путь.

Обойти Зону Б за день – не возможно. И пусть материк небольшой, потребуется не

меньше пяти, а то и десяти дней, чтобы его пересечь. К счастью для Джо, Ульи находились

ближе к Горизонту нежели к противоположной части материка. В дни, когда Родни

работал, он оставался у старшей сестры, что завела семью и живет в доме, находившемся

в Гнезде. Там-то они с Джо и познакомились. Не говоря уже о том, что и работали бок о

бок. Родни мог позволить себе ходить в поле не каждый день, ел он мало, так что

продуктов с одного талона хватало на несколько дней. Стоит ли говорить, что парню не

приходилось никого кормить, кроме самого себя. Нередко он делил талоны с сестрой, под

видом благодарности за предоставленный кров. Но сейчас Джо не сомневалась, что Родни

в Улье, иначе бы уже батрачил в поле, стирая пот со лба грязными руками. Сильный ветер

ударил в лицо, и она прищурила глаза, а улыбка коснулась губ, вспомнив вечно

перемазанное лицо Родни и его большие, удивленные темные глаза.

По дороге Джо делала еще пару привалов, чтобы смочить горло и бросить в рот

кусок хлеба. Когда под ногами траву и грязь сменили бетонные развалины высоток и

торчащая арматура, тьма вступила в полные права. Лунный ореол едва обозначился на

черном небе. Опасная железная, ржавая арматура торчала отовсюду. Одно неуклюжее

движение могло привести к травме. Джо ловко обогнула опасные участки и с каждым

разом все увереннее вступала на проверенные плиты. Здесь полно опасных мест, где

можно провалиться в цокольный этаж, но выбраться оттуда ты не сможешь. Сначала тебя

просто не услышат, а потом услышат, но не люди, а голодные, обезумевшие крысы. В

лучшем случае, на тебя свалится груда песка и обломков плит. Тогда ты умрешь быстро.

В ночное время писк крыс слышен отовсюду и от него мурашки по коже бегут. Джо

спрыгнула с выступающей плиты и зашла в Улей. В коридорах еще бродили люди, но

большинство уже спали, поэтому она старалась не шуметь и побыстрее проскользнуть к

лестнице. Мужчина с полотенцем на голове выглянул из-за приоткрытой двери, когда Джо

скрылась в пролете. Она не заметила его безумного взгляда, будто он приведение увидел.

Мужчина, не мешкая, плотненько закрыл за собой дверь и придвинул к ней стол.

Лестница далась нелегко, особенно после долгого пешего дня. Джо заметила, что с

последнего раза дыр стало больше, а досок меньше. В одном месте, где прыгнуть она не

решилась, пришлось перелезать по периллам, рискуя свалиться.

На десятом этаже царила тишина, даже шороха не было слышно, будто все жители

сгинули прочь или вымерли разом. Джо сглотнула, почувствовав, как образовывается ком в

горле. Ей хотелось откашляться, прочистить горло, но она лишь сглотнула и пошла вперед.

Дверь Родни была третьей. Конец коридора погрузился в непроглядную тьму. Ноги Джо

одеревенели и не хотели слушаться. Они бы предпочли застыть на месте, не двигаясь ни

на миллиметр, а лучше бы унестись отсюда прочь. Джо неуверенно шагнула к тонкой,

словно картон, двери Родни. Та была приоткрыта, а из расщелины пробивался свет

слишком яркий для свечи. Что-то было не так, но Джо не хотела об этом даже думать,

отвергая всякую вероятность, что все-таки что-то произошло. Набраться смелости было не

просто, на это ушло не меньше полминуты, но шебуршение за дверью дали надежду и,

девушка шагнула вперед, медленно приоткрывая дверь. Та подалась без труда и надави

Джо посильнее, скрипнула бы так, что мертвый в испуге из могилы выскочил бы.

Первое, что кинулось на глаза – не мужчина в черном костюме, что стоял ближе к

Джо, а тело Родни, сидевшее под окном, плотно забитое одеялом. Он расслабленно

привалился к бетонной плите стены и был будто под кайфом. Носы дранных кед

разведены в разные стороны, а руки безжизненными веревками лежат на полу. Джо

провела взглядом, полным надежды, по левой кисти, но как только заметила, что большой

палец отсутствует, душа заползла в пятки. Силуэт в черном костюме, что до сих пор был

лишь преградой на пути к Родни, переступил с ноги на ногу и почесал затылок. Кто-то

заговорил. Джо вздрогнула, но не от слов. Смысл сказанного до нее не доходил, потому

что мужчина открыл обзор настолько, что теперь Джо могла точно сказать, Родни не под

кайфом. Родни больше нет. Все было, как раньше, однако, теперь шея не переходила, как

положено, в мозговитую голову, а заканчивалась рваным обрубком. Футболка друга была

еще мокрой от крови. Джо и этого сначала не заметила. Хотя… что говорить, теперь Джо

не замечала ничего. Ее взгляд остановился на бетонной стене с размазанными подтеками

от месива мозгов и волос. Кажется, кусочек плоти до сих пор не свалился на пол. Лицо

Джо побелело, теперь она казалась мертвой. Черные круги под глазами тут же выделились

на фоне белого полотна лица. Тошнота подкрадывалась к горлу. Дышать было тяжело.

Воздух будто не проходил по дыхательным путям. Боль утраты раздирала Джо изнутри, и

просто сморгнуть ее не удастся.

Она сделала несколько шагов назад, отпустив дверь. Та прикрылась, будто бы ее и

не трогали. Перед глазами все плыло, словно художник рисует размытые образы. Джо

прислонилась к холодной стене и провела ладонью по лицу. Она хотела раствориться в

этой стене, стать ее частью, чтобы можно было разрушиться, а потом лежать мертвым

грузом на земле. Ее тяжелый вздох пронесся по темному коридору, но воздуха все равно не

хватало. Джо сглотнула. Голова опрокинулась назад, затылок коснулся стены. Веки

опустились. Джо казалось, что они налиты свинцом. Тяжелые, неподъемные. Девушка не

чувствовала желания их открывать.

Это был ее единственный друг, последняя опора… кому теперь доверять? Ради

кого…

– У нас гости. – Раздался громкий мужской голос, сотрясая тишину. Джо с трудом

открыла глаза, опустила голову и взглянула на раздражитель. В проеме двери, окруженный

светом, стоял привлекательный мужчина лет тридцати. Сейчас он казался ангелом. Его

сильное тело обтягивала черная ткань костюма с кожаными вставками. На бедрах висел

ремень с двумя пистолетами с одной стороны, тремя ножами разных видов и толстой

веревкой – с другой. На плече дулом вверх небрежно висел автомат. Его волосы были

идеально выстрижены. Тело было спортивным, здоровым, не истощенным. Таких в Зоне Б

не было, по крайней мере, Джо никогда таких не встречала. Мужчина внимательно

смотрел на нее, изучая. Его большие руки лежали на том самом поясе с оружием, локти

разведены в стороны, будто ограждая ее от остальных мужчин. Ботинки были высокими,

на молнии, начищенными. Мужчина едва улыбнулся. На нагрудном кармане было вышито

«Зачистка».

– Убрать. – Раздался четкий приказ из комнаты Родни. Улыбка мужчины исчезла, он

снял с плеча автомат и наставил на девушку. Джо не шелохнулась.

Внезапно что-то сбивает ее с ног. Она падает, ударяясь головой и плечом о грязный

пол. Девушка вскрикивает, но из груди вырывается лишь приглушенный: «УХ!» Нечто

тяжелое наваливается сверху. Хочется скинуть груз, высвободиться, но тут автоматная

очередь сотрясает коридор, и Джо непроизвольно сжимается.

Пули вгрызаются в стену, к которой только что прижималась девушка, оставляя за

собой глубокие воронки. Штукатурка пылью летит на пол. Темный коридор наполняется

пороховым газом. Пустые гильзы летят в стороны, но звона, с которыми они, приземляясь,

ударяются о пол, не слышно. Эхо выстрелов несется в обе стороны, заполняя собой весь

этаж. Он усиливается по мере отдаления, но не исчезает, потому что «рыцарь» Зачистки