Покровитель влюбленных - Марина Серова

Я прибыла примерно к полудню. Клетки с кошками были расставлены повсюду, теперь никто не мешал любоваться сидящими в них красавцами и красавицами. Посетителей было поменьше, чем вчера, но все равно предостаточно. Я поискала взглядом Альбину Юрьеву, но не нашла.

Станислава Пушнова же стояла возле клетки с котятами – видимо, своими меконгскими бобтейлами. Мне же они показались очень похожими на привычных всем нам сиамских кошек, только хвосты у бобтейлов были совершенно оригинальные: короткие, словно обрубленные, какие-то изломанные, извилистые, с ответвлениями… Признаться, мне стало как-то не по себе, когда я смотрела на эти ветвистые обрубки. Создавалось ощущение, что кто-то специально решил поиздеваться над бедными животными.

Я подошла почти вплотную и стала внимательно осматривать сидевших в клетке котят. Они были уже довольно крупными, месяцев двух от роду, и выглядели абсолютно невозмутимыми.

– Странно, – с улыбкой обратилась я к Станиславе, кивнув на клетку. – Такие спокойные. И не шипят. А ведь сиамские кошки самые агрессивные, по-моему.

– Да что вы? – всплеснув руками, улыбнулась Станислава слащавой улыбкой. – Кто это вам такое сказал?

– Сама не раз видела, – пожала я плечами.

– Ну, во-первых, те, кого вы видели, имеют такое же отношение к сиамским кошкам, как мы с вами к нашим предкам скифам, – усмехнулась Пушнова. – Разница величиной в пропасть. Истинные сиамы – невероятно спокойные кошки. А то, что вы видели у своих знакомых, – гремучая смесь их с нашими Васьками, которая дала такой вот неприятный результат. Каких-то невероятно уродливых, злобных существ. Все из-за того, что настоящие сиамы начали бесконтрольно плодиться. Так что отбросьте стереотипы. К тому же это вовсе и не сиамы, это меконгские бобтейлы. По повадкам очень близки к собакам: ходят на поводке, приносят вещи, выполняют команды. Очень исполнительны и аккуратны, незаменимые помощники.

– Так уж и незаменимые? – лукаво сощурилась я.

– Я знаю, что говорю! – вздернула голову Станислава Владимировна. – Я занимаюсь разведением этой породы много лет!

– И что, вам не надоело? Не хотели бы попробовать выводить кого-то еще? – с милой улыбкой, ненавязчиво поинтересовалась я.

– Ну, если только теоретически, – Станислава неопределенно повертела рукой в воздухе. – Я привыкла к ним, они мне как дети.

Разумеется, Станислава Пушнова была не лыком шита и далеко не столь открыта, как простушка Маргарита Кемерова. Она не собиралась раскрывать душу и делиться своими замыслами с первой встречной зевакой на выставке. Сейчас она преследовала цель сплавить мне одного из своих бобтейлов, вот к этой цели она и двигалась.

– Поверьте, – она понизила голос и доверительно склонилась к моему уху, – умнее кошек вы не найдете! Все эти очаровательные пушистые комочки – на самом деле редкостные глупыши. К тому же они очень капризны. И, честно говоря, редко долго живут. Вам это надо? Деньги-то немаленькие отдадите. А бобтейлы очень выносливы и не требуют тщательного ухода. Ну скажите, зачем вам эти клочья шерсти по всему дому? А эти аккуратные, их не нужно возить к парикмахеру колтуны выстригать. Это же лишние траты! К тому же, покупая бобтейла, вы приобретаете настоящего друга. Я видела, вы вчера засматривались на британцев. Не стану их хулить, милые создания, но бобтейлы – совершенно другого уровня кошки. К тому же Маргарита… Не хочу ничего говорить о ней плохого, но, между нами, она в своем деле дилетант. Ей с таким же успехом можно разводить дворовых кошечек – никакой разницы. Была бы симпатичная мордашка рядом. Но вы-то женщина продвинутая…

Станислава умело использовала промоутеровские приемы, ловко убеждая меня в том, что уважающая себя женщина должна приобрести только меконгского бобтейла. И только у нее лично.

Я делала вид, что сомневаюсь, оцениваю, закусывала губу, покачивала головой, присматриваясь… Станислава Владимировна открыла было рот, чтобы снабдить меня новой информацией, призванной повысить ценность бобтейлов в моих глазах, но не успела. К ней неожиданно подошла сама госпожа Юрьева, которая любезно поздоровалась со мной и, взяв Станиславу под локоть, отвела ее в сторону. Она что-то говорила ей, причем явно не то, что нравилось Станиславе, поскольку та хмурила брови. Юрьевой пришлось несколько раз с нажимом повторить последнюю фразу, так что я смогла ее разобрать: "Я тебя прошу, про-шу! Так надо, я в долгу не останусь".

Наконец Станислава кивнула, и Альбина Николаевна, с облегчением выдохнув, отошла.

– Что, проблемы? – участливо спросила я.

– Нет-нет, – заверила меня Станислава Юрьева. – Обычный рабочий момент. Послушайте… – Она пристально посмотрела на меня, что-то соображая. Ей явно не хотелось лишаться потенциальной покупательницы. – Я же вижу, вы заинтересовались моими кошечками. Давайте поступим так: мне сейчас необходимо отлучиться, а вы, пожалуйста, приезжайте ко мне домой вечером. Я вам дам визитку, вы легко найдете мой дом…

Я не возражала, а Станислава уже быстренько черкала план на листочке и протягивала мне его вместе с визиткой.

– В шесть часов вас устроит? – Она истекала медовой улыбкой.

– Да, вполне, – поблагодарила я ее, убирая визитку в сумку.

– Вот и чудесно, – Станислава подхватила клетку со своими бобтейлами и величаво поплыла с нею неторопливой павой по коридору…

Я огляделась. В сущности, делать мне здесь было больше нечего. И даже хорошо, что так сложились обстоятельства, что мне доведется побеседовать с Пушновой у нее дома. С одной стороны, там она будет на своей территории, что добавит ей уверенности. С другой – я поняла, что на выставке откровенного разговора с этой дамой все равно бы не получилось. И мне так или иначе пришлось бы вытягивать Станиславу Владимировну на разговор в другом месте. А так получалось, что это она сама меня пригласила. Здорово!

Повеселев, я направилась к лестнице, возле которой столкнулась с Маргаритой Кемеровой.

– Ой, привет! – воскликнула она. – А ты что здесь делаешь? Ты же уже купила котенка!

– А ты что? – с улыбкой адресовала я ей тот же вопрос. – Ты же вроде как продала!

– Ну, я здесь все равно что дома, – сказала Рита. – К тому же теперь я свободна: никого не надо кормить по часам.

– А я просто пришла посмотреть. Не могу отойти от вчерашнего впечатления. Слушай, а что там случилось? – Я бросила взгляд в сторону одной из комнат, за дверью которой скрылась Пушнова.

– Да с одной кошкой что-то неладно, – шепотом сказала Маргарита. – Рвота началась.

– Да ты что! – удивилась я.

– Да, а Станислава ветеринар по образованию, вот Юрьева ее и позвала. Здесь, конечно, есть врач, но Альбине-то не хочется огласки. Ей нужно, чтобы все осталось в тайне.

– Что-то слишком много неприятностей у госпожи Юрьевой в последнее время, – задумчиво протянула я. – Вчерашний скандал, сегодняшний инцидент…

– Да брось ты, нормальные рабочие моменты! – махнула рукой Маргарита. – Всякое бывает, кошки часто болеют. Просто так совпало.

Она тут же спохватилась и принялась уверять меня, что это просто досадная случайность и с ее Лукасом уж точно ничего подобного случиться не может. Заодно поинтересовалась, как он себя чувствует. Я заверила, что все в порядке, и, спустившись по лестнице, покинула Дом офицеров.

Приехав домой и пообедав разогретой в микроволновке пиццей, а также выпив две чашки кофе, я решила бросить кости перед тем как отправляться к Станиславе.

8+18+27. "Существует опасность обмануться в своих ожиданиях".

Конечно, меня не очень обрадовало такое предупреждение. Но оно никоим образом не означало, что следует отказаться от визита к Станиславе – это было бы верхом глупости. И в половине пятого вечера я вышла из своей квартиры и отправилась на улицу Волжскую.

Станислава проживала в шикарном месте и не менее шикарном доме: выстроенное несколько лет назад бело-красное десятиэтажное здание расположилось на берегу Волги, прямо перед Набережной. Это был центр города, причем центр очень престижный. Вид из окон наверняка был прекрасным, да и сами квартиры отличались удобством и простором.

"Да уж, если Станислава продаст свое жилище и переедет в квартирку поскромнее и не в столь дорогом районе, она вполне сможет выплатить хоть два кредита!" – невольно подумала я.

Я подошла к подъезду, позвонила в домофон и, услышав грудной, манерный голос Станиславы, представилась. Через минуту я уже входила в ее шикарные апартаменты на третьем этаже.

– Проходите, проходите, – пела Станислава, снабжая меня большими пушистыми тапочками, очень мягкими и неудобными. – Вот сюда, вот сюда.

Она провела меня в огромную гостиную, где на белом ковре с густым мехом лежали ее котята.

– Ну? – с гордостью обратилась она ко мне, кивая на своих питомцев. – Правда же, хороши?

– Ничего, – уклончиво ответила я.