В мире хищных зверей - Евгений Торопов

- Вот смешно, - встрепенулся Поэт. - Рассудить, так счет должен начинаться с первой категории - тухлая пища, и с улучшением качества увеличивать номер категории. С развитием прогресса мы должны придумывать все большую и большую чистоту продукта. А у нас - посмотрите! - есть первый сорт, арифметически улучшать вроде бы некуда, а ухудшать еще как! До тридцатых и сороковых категорий, как в Багадаге - мне сегодня сказали.

- В том городе мэрия с ума сходит. Оружие раздают. Что-то еще у нас будет!

- Все будет хорошо.

- Кабы так...

Они помолчали.

- Эх, кабы так все было, как нам охота, - Виола не моргая смотрела на Егора. Егор поковырялся вилкой в остатках манны и неожиданно сказал:

- Вы с Минилаем вроде бы на дачу поедете? Если работа есть... Я не напрашиваюсь, конечно...

- Это было бы просто чудесно! - сразу оживилась Виола.

- А меня возьмете? - встрял Поэт. - Я на все руки мастер. О-бо-жаю дачки: банька, запах хвои, шашлычки...

- Почему бы и нет, - одобрила хозяйка. - Правда, Миня? - спросила она входящего мужа.

- Что?

- Решили на дачу все вместе ехать. Ты не против?

- Добро.

Он предпочитал обдуманную немногословность. Терпеть не мог эмоции. Он был холодным каменным замком.

Так через полчаса, балагуря о пустяках, они собрались и спустились на лифте к машине с пятью сумками домашнего комфорта.

- Последняя модель? - оценивающе восхитился Поэт, обходя красавец автомобиль, сверкающий в лучах дня.

- Уже предпредпоследняя.

Автомобили этой марки, получавшей все большее распространение не только у людей среднего достатка, в народе ласково называли "черепашками" - из-за мощного панциря и абсолютной надежности, а еще из-за того, что "черепашки" служили самоходными крепостями своим владельцам, что становилось актуальнее день ото дня. Если бы настала такая нужда, то машина могла превратиться в мобильное бомбоубежище с регулируемым микроклиматом, способная обеспечивать безопасность владельца и его семьи до скончания их века.

Наши дачники проникли внутрь, заперлись и плавно тронулись с места, продолжая меж тем начатую беседу.

- А вы богатая семья по сравнению с остальными? - нескромно спрашивает Егор.

- У него ускоренный курс детства, он прошлого не помнит, комментирует Поэт.

- Середина, - отвечает Миня.

- А где вы работаете? Сколько зарабатываете?

- Три подачки, - шутит Поэт: - аванс, получку и премию.

- Я на Комбинате, в Бюро Эстетики Продукции, восемь часов, пятидневка, - за все про все сто двадцать монет.

- Миня, - позвала Виола. - Остановись, я манны куплю.

Минилай припарковал авто в тесный промежуток меж "линкором" и "благородным" и обернулся к Егору:

- Сходи с ней.

- Ага, - кивнул Егор и вылез, еле протиснувшись в узкую щель. Виола сжала его локоть и, маневрируя им, двинула наперерез людскому потоку, как буксир водит судна к причалу, а потом бурное течение, привыкши к ним, сменило направление и внесло их в блистательный супермаркет. Тех, кого заносило сюда, ревниво обслуживала холодная автоматика. Виола прошлась вдоль парочки длинных демонстрационных рядов, погоревала о дороговизне всего, взяла несколько пакетов упругих серых кусочков манны и они выбрались обратно.

- Ты какой-то чудный, - сказала она Егору.

- Почему?

- Ну, не знаю. Не такой какой-то.

- Какой?

И снова подхватил их гольфстрим.

Позади "высокородного" раздавались выкрики и Виола прошептала:

- Скорее Е! Типари!

Минилай отворил им дверцу и они ввалились в край южных благоуханий и мягкой музыки. Ничто постороннее сюда не проникало и они поскорее уселись, но не тут-то было. Не было теперь никакой возможности сдвинуться с места, потому что потасовка между двумя толстяками с кастетами и группкой молодых парней переместилась прямо на место выезда их "черепашки". Минилай терпеливо посигналивал.

- Типари! - злобно плюнула Виола. - Обнаглели!

Молодые парни, как казалось вначале, как-то неудачно отмахивались, но вдруг упал один толстяк, а потом почти сразу второй и их стали жестоко пинать, превращая красные хари в красные месива, а людской поток на недалеком тротуаре продолжал мерно течь, а если кто и оглядывался, тут же отворачивался и скрывался в толпе. Их не касалось. Их святой покой охранялся оплачиваемой полицией. Но вот, наконец, подскочили полицейские в полной защитной экипировке с электрическими хлыстами, да к тому времени молодых парней уже простыл и след.

Офицер копов приблизил лицо к стеклу и постучал по нему костяшками тыльной стороны кисти - он не видел внутренностей "черепашки".

- Имеешь право не открывать, - сказал Поэт.

- Угу, - буркнул Миня. - Он еще посигналил, а потом круто рванул скорость и влился в поток машин, двигавшихся из города. Они спешили на дачу.

В оконце Егор стал наблюдать за дорогой и разглядывать обгоняемые автомобили. Это были обтекаемые черные "капли" со срезанным днищем и заостренным задним бампером, или длинные спортивные "снаряды" с богатым хвостовым оперением, или крохотные юркие "малышки".

- А как поживает наш мэр? - неожиданно спросил Поэт.

- Как. Пенсионеры за него горой - переизбрали на второй срок.

- Боже избавь! Склизкий вертлявый угорь! Он умудряется всех умасливать, и при этом все себе прет, и прет, и прет. Подозреваю, что он полгородской казны разделил по родственникам и на две свои виллы, а уж сколько у него гаражей, квартир, собственности, а сколько земли - так поди, посчитай!

- Откуда вы знаете? - спросил Миня.

- Э, да была бы охота - узнать все можно.

- А кто теперь не прет! - сказала Виола. - Каждый со своей колокольни. Ведь не зря же, в конце концов, он и учился в столичном университете, чтобы уметь лавировать.

- Ха, - хохотнул Поэт. - Тащат все, а кто имеет образование, тот, вдобавок, еще знает что надо тащить в первую очередь?

- Ну конечно!

Егор обернулся к ним и сказал:

- Даже не качает. Хороший асфальт.

Сразу и опять вклинился Поэт:

- Это не асфальт. Одна фирма запатентовала изобретение: что-то связанное с кораллами, которые заливают какой-то гадостью. И теперь по договору с местной администрацией покрывают дороги. Деньги гребут бульдозером. Скажи? - спросил он у Минилая.

- Тормози-и! - заорала Виола. - Тормози-и!!!

Это мальчуган школяр перелез через оградку и, дождавшись просвета, как ему казалось, побежал на другую сторону дороги. И чего-то он, видно, не учел...

... Половину намеченного он проскочил, но навстречу несся желтый фургон...

... Визжали шины и гудки...

... Фургон же и увез его в клинику...

... А когда "черепашка" вновь тронулась из узелка машин, у Егора долго стояло в глазах желтое пятно.

И когда они полчаса дрыхли перед закрытым шлагбаумом, за которым, брякая буферами и чмокая отошедшим рельсом, телепался по стрелкам товарняк, желтое пятно еще стояло и стояло.