История Мальтийского ордена - Владимир Захаров

Нас, конечно же, интересует, когда возник Орден. Выше мы приводили точку зрения западноевропейских историков, мнение которых сводится к фразе, что «истоки Ордена св. Иоанна Иерусалимского не вполне ясны». Но историки лукавят, на самом деле возникновение Ордена восходит еще к IV в., т. е. до разделения церквей. Да, именно к тому самому времени, когда из многих христианских стран Западной Европы устремились паломники в Святую землю. Дальность и трудность путешествия приводила к тому, что многие пилигримы прибывали в Иерусалим тяжелобольными. И вот заботу о них взяли на себя члены монашеского братства, устроившие небольшой госпиталь недалеко от храма Гроба Господня. История не сохранила имен руководителей этого братства тех времен.

В середине VI в. римский папа Григорий Великий послал в Святую землю аббата Проба. Ему было поручено восстановление старых и постройка новых странноприимных домов для паломников, поток которых в Иерусалим значительно увеличился.

В VII в. о паломниках-египтянах позаботился патриарх Александрийский Иоанн II Милостивый (609–619/20 гг.), впоследствии канонизированный[47]. В течение нескольких веков госпиталь при храме св. Иоанна Крестителя находился под покровительством патриарха Иерусалимского, возглавлявшего всю христианскую общину в Святой земле, когда эта территория находилась под властью мусульман.

К началу первого тысячелетия существования христианства утихло так называемое великое переселение народов. Осевшие племена сформировали самостоятельные государства: Францию, Германию, Италию, Византию, государства скандинавских и западных славян, Киевскую Русь. Этой христианской цивилизации противостоял Арабский халифат, который тоже насчитывал несколько отдельных государств — халифаты Багдадский, Персидский и Египетский.

Тем временем, к началу X в. сарацины уже завоевали большую часть Малой Азии, дотоле принадлежавшую крупнейшей державе восточного христианства — православной Восточно-Римской империи, и попытались, используя свое военное превосходство на море, покорить также средиземноморские христианские страны Запада. Эта череда мусульманских завоеваний в VII, VIII и особенно в XI вв. поставила христианскую церковь на грань катастрофы, лишив ее больше половины земель, причем наиболее процветающих, богатых и культурных. Но именно в это время мореплавание сыграло особую роль в развитии средневекового общества. История ганзейских городов таких итальянских республик, как Амальфи, Венеции, Генуи, Пизы, показывает не только, как купцы-мореходы создавали средиземноморский рынок, но и как обосновывались на новых землях, занятых мусульманами.

Около 1000 г. богатый гражданин из северо-итальянского города Амальфи (в ту пору входившего в состав православной Византийской империи), некий ди Мавро (Мауро) возобновил в Иерусалиме, на месте старого странноприимного дома времён аббата Проба, рядом с храмом во имя св. Иоанна Крестителя, новый дом для больных паломников. Позднее дело Мавро продолжил его сын Панталеон (Пантелеймон), который к 1052 г. заново его отстроил[48]. Все это время, вплоть до 1113 г., странноприимное братство при иерусалимском госпитале св. Иоанна Крестителя подчинялось православному патриарху Иерусалима, поскольку Даже отнявшие Святую землю у византийцев мусульмане продолжали уважительно относиться к православным (или, как их тогда называли, — греческим) иерархам и сохраняли за ними главенствующее положение среди палестинских христиан.

Именно амальфийцы привезли на Святую землю изображение креста, ныне известного под названием «мальтийского». Дело в том, что именно такой крест носили граждане республики Амальфи[49], а его изображение постоянно присутствует на монетах города Амальфи IX–XI вв.[50]

Рядом с домом для паломников вскоре появились церковь, освященная в честь святой Марии Латинской, и госпиталь при ней. Они располагались, как писали современники, на расстоянии всего лишь «полета камня от Гроба Господня». В госпитале было два отдельных здания — для мужчин и женщин, а в церкви служили монахи-бенедиктинцы, монастырь которых находился недалеко от госпиталя. День рождества Иоанна Крестителя становится у них особо чтимым праздником, и именно этого святого они избирают себе в покровители. Вскоре за монахами-госпитальерами закрепляется еще одно имя — «иоанниты». Но иоаннитов было в то время мало, и занимались они исключительно делами своего госпиталя. Правда, госпитали при храмах, подобные иерусалимскому, стали открываться и в других городах Европы.

Но празднование в 1999 г. 900-летнего юбилея Ордена с исторической точки зрения вряд ли соответствует действительности. Ордену уже давно перевалило за тысячу лет. Странноприимный иерусалимский дом существовал как минимум с VI в. Блаженный Жерар, признаваемый S.M.O.M. за своего основателя, возглавил Орден иоаннитов с 1048 г.[51] Утверждение Ордена папой римским состоялось лишь в 1113 г. А 1099 г. в истории Ордена абсолютно никакой роли не играл, это был просто год взятия Иерусалима западными крестоносцами, после чего начался постепенный процесс переподчинения иерусалимского госпиталя, изначально находившегося под властью i-реческого патриарха Иерусалима, под власть римского первосвященника, завершившийся к 1113 г. Чем же объясняются эти исторические противоречия?

Ответ на этот вопрос лежит на поверхности. В 1048 г., когда блаженный Жерар возглавлял Орден иоаннитов, христианская церковь была еще единой, а так называемая схизма произошла в 1054 г., поэтому современным католическим историкам важно стереть из памяти все, что было в истории Ордена иоаннитов до прихода крестоносцев в Иерусалим, и создать впечатление о якобы изначально католическом характере Ордена св. Иоанна.

К концу X в. в Европе в связи с формированием феодализма все народы стали христианскими, и завоевания, связанные с христианской миссией, вынуждены были обратиться в сторону новых территорий. Основное направление виделось на востоке, в Палестине. К тому же в Рим пришли отчаянные просьбы Византийского императора Алексея Комнина об оказании помощи в борьбе с сельджуками. Папа Григорий VII — умный и дальновидный политик, сумевший подчинить своей власти не только европейское духовенство, но и государей, рыцарей и весь народ, — стал готовить такой поход. Но прошло около 10 лет, прежде чем папа Урбан II осуществил идею Григория VII. В Клермоне он призвал христианских государей и народы отвоевать Палестину, освободить Святую землю от неверных: формальной причиной было восстановление безопасности паломников, стремящихся на Святую землю.

По призыву папы сотни тысяч обездоленных людей, собранные в вооруженные отряды крестоносцев[52], в период 1096–1291 гг., в так называемую эпоху Крестовых походов, отвоевали и долго удерживали перед лицом превосходящих сил ислама Сирию и Палестину — Святую землю, с главнейшими святынями христианского мира. Крестоносцы (называвшие себя пилигримами, т. е. паломниками в Святую землю) во главе с рыцарями, т. е. конными ратниками, шли на брань под знаменем креста, с боевым кличем «Deus vult!» («Так хочет Бог!»).

Больше всех от этих походов выиграли итальянские купцы, чьи расчеты оправдались довольно быстро. Торговые пути на Восток стали более надежными, строились новые поселения. Купцы находились под защитой крестоносцев, полувоенное государство которых — Иерусалимское королевство — создало своеобразные организации, так называемые рыцарские ордена. Эти монашеские корпорации, находившиеся под покровительством Рима, хотя и были предназначены в первую очередь для ухода за больными рыцарями — членами орденов, защиты пилигримов, но осуществляли и другие церковные функции, в частности, следили за внедрением католических идей и пресечением ересей. Из этих монашеских общин к XII в. сложились военные монашеские или духовно-рыцарские ордена. Первыми членами Орденов тамплиеров, иоаннитов и немецкого (тевтонского) рыцарского ордена были рыцари, давшие монашеский обет.

Появившиеся первоначально стихийно, для оказания помощи паломникам в святых местах Палестины, небольшие группы лиц, объединившиеся в общины, вскоре стали необходимы политическим, но особенно — религиозным деятелям. В ходе «священной войны» крестоносцам удалось преодолеть противоречие между религиозной и ратной службой. Поэтому возникшие в эпоху крестовых походов рыцарские (или военно-духовные союзы, или братства) ордена были вскоре полностью уравнены в правах с возникшими несколько ранее чисто монашескими орденами. Отныне рыцари, сражавшиеся с мечом в руке, могли одновременно принять монашеский постриг и носить поверх брони рясу с изображением креста. Так возникло новое «militia Christi» («Христово воинство», в буквальном смысле слова), признававшее над собой только власть главы римской Церкви — папы.