Орден Небесного клинка (СИ) - Грай Владислав

Руперт снял пальто и промокшие туфли, после чего направился в кабинет. Вместо того чтобы сесть обратно за стол, он уставился на портрет брата.

— Наломал ты, братец, дров, а мне теперь разгребать, — бросил Руп.

Он вспомнил утренних гостей. Если история с девочкой не выдумка, то эти двое не стали бы цепляться за пустышку. Возможно, стоило принять их предложение.

_________________________________________________

Мари проснулась. За окном шумел дождь и… что-то ещё.

Она скинула с себя одеяло и подошла к окну. Голова по-прежнему кружилась. Лампы, висевшие перед входом, едва освещали двор, и Бардо почти ничего не видела. Линия забора, светлые клумбы и дорожка у самого дома… Над оградой мелькнула тень. Человеческая. Мари быстро, но тихо вышла из комнаты. Съехала по перилам на второй этаж, спешно миновала балюстраду, вновь проехалась по перилам и, оказавшись в гостиной, скользнула к двери. Прислушалась. Дождь стучал по одежде незваного гостя. И не только по одежде, у него было что-то металлическое. Тонкое, но не слишком.

Мари взяла ножницы с журнального столика, аккуратно отворила замок, выпрямилась перед дверью. Она точно знала, какой эффект произведёт: с растрёпанными волосами и в белой ночнушке она походила на мстительного призрака.

На дорожке послышались шаги, влажная рука коснулась дверной ручки, повернула её. Дверь открылась. В свете фонарей стоял узколицый усатый мужчина, в руках он держал одноручный меч. Пришелец отпрянул, увидев Мари. Бардо ударила ножницами, целясь в шею. Гость отскочил, испуганно выпучив глаза, и ринулся бежать. Мари босиком погналась за ним по сырой траве. Вторженец неуклюже перелез через забор, Бардо же понадобились лишь толчок ногой и два простых движения.

Она спрыгнула с забора и оказалась перед гостем, тот занёс меч и рубанул наотмашь. Предсказуемо. Мари легко отскочила. Враг побежал через дорогу, Мари метнула в него ножницы. Попала! Гость вскрикнул, схватившись за поясницу, но продолжил бежать. Раздвигая руками кусты, мужчина скрылся в лесу. Бардо метнулась за ним.

В кромешной темноте леса гость едва ли мог что-то видеть, но Мари его слышала. Дождь всегда мешал ей, он оглушал, сливал все звуки в единую массу, но Бардо всё равно слышала, как ломались ветки под ногами вторженца, как он тяжело дышал и ругался себе под нос, слышала, как меч звякал о тонкие ветки. Игнорируя впивающиеся в стопы шишки и опавшие иголки, она двигалась вперёд. Медленно, но чётко зная, в каком направлении идти.

В тучах образовалась прореха, и лунный свет озарил лес, Мари увидела стволы, камни, кусты и… свою цель. Он опёрся рукой о дерево и тяжело дышал. Бардо рванулась с места, гость услышал её и испуганно взмахнул мечом. Она нырнула под его клинок и схватила камень, оттолкнулась ногой от дерева и за секунду оказалась с другой стороны. С его-то навыками он ни за что не успел бы ударить вновь. Вложив всю силу, Мари вдарила камнем под колено, затем в локоть, и в голову. Противник выронил меч.

— Прошу! — промямлил незнакомец. — У меня…

Взметнув сырые листья, Бардо прыгнула к оружию и с разворота рубанула по шее врага.

Глава 4. Старинный друг

Особняк Свиверов. Кабинет. Вторая половина дня.

В который раз Руперт утомился, сидя за кипой заводских бумаг. Он хотел структурировать все свои знания и понять те области, в которых у него оставались пробелы, надеясь найти с помощью этого какое-то неочевидное решение. Каждое утро Свивер шёл в кабинет с чётким планом, но когда садился за стол, то тут же всё забывал и путался. Иными словами, он понятия не имел, что делает.

— Да уж… — вздохнул Руп. — Если бы я не пропускал мимо ушей всё, что говорил отец…

Он вышел в коридор и, упёршись руками в балюстраду, окинул взглядом малую гостиную. Редкие для Альгрида солнечные лучи сквозь высокие окна освещали двусветный зал, придавая помещению радостный вид.

В воротах показался длинный серебристый автомобиль. Руп спустился, накинул пальто и вышел навстречу гостю. Он глянул на лобовое стекло и широко улыбнулся. Открылась дверь, и с водительского места вышел мужчина лет пятидесяти, взгляд серых глаз был суров, телосложение худощавое, но с хорошими пропорциями, ростом он немного уступал Руперту. Одевался гость с иголочки — хорошая шляпа, тонкий свитер с высоким воротом, отглаженные брюки и современный пиджак с широкой линией плеч и зауженной талией. Мужчина широко улыбнулся и, раскинув руки, шагнул на встречу хозяину.

— Руперт! — улыбался гость. — Сколько лет!

— Джеймс! — Руп радостно обнял гостя.

Джеймс Уиткер был четвероюродным дядей Руперта и частым гостем в доме Свиверов.

— Ну наконец-то вы помирились… Что такое? — увидев опущенные глаза, спросил Джеймс.

— Мой брат умер.

Взгляд Уиткера замер в пространстве. Он спешно сел на крыло своего автомобиля.

— Райан, дружище… — вырвалось у него. — Как? Когда?

— Пятнадцатого числа. Несчастный случай, — ответил Руп. — Герман сказал, что написал тебе.

— Я два месяца был в Лартазии, телеграмма, наверное, дома, в Ваюте.

— Уверен, его твой визит бы обрадовал. Хочешь заехать на кладбище?

— Позже, уж больно там мрачно. Давай немного пройдёмся.

Джеймс встал, и они вместе направились в сторону ивняка. Глядя на разрывы в облаках, сквозь которые пробивалось солнце, Руп закурил, и густое облачко дыма устремилось вверх. Ветви поникших деревьев свисали до самой земли, гладя траву и окунаясь в пруд. Погода стояла безветренная, так что водоём был гладким, словно стекло.

— Вы успели помириться? — спросил Джеймс.

— Нет, Герман написал мне уже, когда всё случилось.

— А где он сам? С ним… всё в порядке?

— Всё хорошо, насколько это возможно в его возрасте. Он повёз в город мою горничную, Мари. Светловолосая, может, видел здесь раньше.

— Не припоминаю. Хотя я и не особо присматривался к прислуге Райана, — задумался Уиткер. — Он говорил, что писал тебе, а ты не отвечал, почему?

— Почему? — Руп затянулся. — Джеймс, ты ведь знаешь, что он выгнал меня из дома.

— Он очень скоро об этом пожалел. Поступил он глупо и импульсивно, жаль, что вы всё не уладили. Пацанами вы были не разлей вода.

«Что верно, то верно. Целый день могли провести вдвоём: бродили по лесу, сбегали в город, катались на велосипедах вдоль дороги до пляжа…».

— Со временем это ушло.

— С вашей-то разницей в возрасте неудивительно. Мы с твоим отцом тоже потеряли контакт в подростковые годы. Какая-то неловкость появляется в этот период, возможно, из-за меняющихся интересов.

— Расскажи о Лартазии, — вновь затянувшись, произнёс Руп. — Я так туда и не съездил.

— Города я почти не смотрел, в основном пробирался через джунгли. Видишь ли, я поехал туда в поисках древних цивилизаций. Среди непроходимых зарослей стоят храмы, дворцы и целые города. Они многоярусные, с зиккуратами и башнями, кругом мелкая резьба и не просто орнамент, а полноценные летописи. Самое удивительное — это то, что постройки не сложены из кирпичей или блоков, это один цельный камень. Да, где-то лежит плитка, где-то производились ремонты, но бóльшая часть всех строений просто выточена в породе. Как древние народы могли это сделать? — Глаза Джеймса горели энтузиазмом, вероятно, ему и не хотелось уезжать. — По ступеням льются ручьи, стены покрыты мхом и лозою, деревья растут сквозь обветшалые крыши, а их корни словно вода спускаются по откосам. Населяют эти города в основном обезьяны, но мне встретилась и парочка путешественников. Оба в чёрном и вообще не по-походному одеты. Странные ребята, говорить со мной не захотели.

— Нужно было ехать, когда предлагали, — вздохнул Руп. — Вдохновения я бы там набрался на год вперёд.

— Вдохновения? И для чего же?

— Вечером должны привезти, обязательно покажу, — улыбнулся Руп. Он указал папиросой на дерево. — Это было моё любимое.

Кривой ствол свешивался над прудом, а ветви, словно пальцы раскрытой руки, устремлялись вверх.