Черное пламя - Стенли Вейнбаум

Отмахнувшись от ее слов, словно от жужжания назойливой мухи, Хэм проговорил:

— Вместо того чтобы браниться, давайте лучше подумаем, как быть дальше. Во всяком случае сидеть здесь бесполезно.

— Да, — сразу согласилась Пат, — особенно противен этот смрад, — и она ткнула в сторону чадивших ошметьев протоплазмы. — Пожалуй, надо попытаться идти дальше — возможно, появится какой-нибудь боковой проход.

Хэм далеко не был уверен в этом: он, скорее, предполагал, что Дорога Безумца за прошедшие годы стала и вовсе непроходимой — иначе какая-нибудь отчаянная голова уж наверняка попыталась бы пробраться здесь, чтобы хотя бы в этом встать вровень с самим Патриком Берлингеймом. Более того, Хэм считал, что любая тектоническая подвижка грунта могла вызвать глобальные изменения горных массивов, и основанием для такого предположения служила чудовищная изменчивость самой природы планеты.

Однако оставаться на месте действительно не имело смысла, и, полагаясь на удачу, путники пошли прочь от — увы! — недосягаемого выхода.

По мере того как они все больше уходили в глубь горного массива, стены ущелья неуклонно сдвигались. Теперь узкая трещина каньона изогнулась на запад, и гулкие раскаты грома возле Ледяной Стены зазвучали более отчетливо. Хэм стал опасаться, что вместо выхода на южную сторону Большого хребта, они могут оказаться в непосредственной близости к темной стороне планеты, и принялся мучительно искать какой-нибудь приемлемый путь к спасению.

Бесконечно высокие стены почти загородили свет. Сгустившаяся на дне ущелья темнота угнетала Патрицию: она непроизвольно замедлила шаг, и Хэм, едва не налетевший на девушку, решительно заявил:

— Дальше идти бесполезно. Надо немедленно возвращаться — и найти способ перебраться через живое тесто.

Не желая показать ему свой страх, Пат нарочито бодрым тоном произнесла:

— Ущелье уже не раз меняло направление. Но, по свидетельству отца, оно имеет южный выход. Так что не стоит трусить, молодой человек!

Не обращая внимания на ехидные нотки в ее голосе, Хэм серьезно ответил:

— Думается, мы где-то пропустили нужное ответвление — просто не заметили его, улепетывая от всеядной гадости. И теперь можем блуждать по каменному лабиринту, пока не кончатся силы или не наступит зима. И, кстати, вы же биолог и должны знать о загадочных находках ваших коллег в пещерах Гор Вечности. Так что еще неизвестно, что ждет нас впереди, ближе к Ледяной Стене.

— Вы и в самом деле струсили! — рассмеялась Патриция, и эхо жутким рокотом подхватило ее смех. Весь показной апломб немедленно исчез, и испуганная девушка произнесла: — Но ведь мы вооружены, так что сможем себя защитить, не правда ли?

— Смотря от чего, — задумчиво проговорил Хэм. — Помнится, ваш отец рассказывал, что встречал в ущельях Большого хребта каких-то существ, не попадавшихся ему в Сумеречной Стране. Вероятно, они с той стороны планеты или ютятся в недоступных местностях на западе Фрэшленда.

В этот момент — словно в подтверждение его слов — тишина ущелья буквально взорвалась от неистового воя: он несся откуда-то сверху, где в призрачном свете появились темные силуэты. Обеими руками Патриция вцепилась в Хэма, с ужасом глядя, как странные фигуры ловко запрыгали по отвесному склону, приближаясь к ним.

— Бежим! — закричала она.

Но не успели они сделать и шага, как неподалеку что-то мягко шмякнулось о каменную стену, и на месте падения неизвестного объекта тут же возникло легкое облачко желтоватого дыма.

— Эта дрянь похожа на «газовые бомбы» с дурманной травы, — ахнула в ужасе Пат, хватаясь руками за горло. — Маску! Наденьте маску!

Хэм ощутил приступ головокружения — предметы вдруг утратили свою четкость, от колотья в груди стало невыносимо больно дышать. Пат, явно теряя сознание, медленно опустилась на колени. Надвинув забрало, Хэм кинулся к мешку девушки и вытащил комбинезон. Торопливо натянув его на Пат, он закрыл ее лицо маской, но силы, казалось, уже оставляли девушку. Чуть слышно она прошептала:

— Будешь уходить, возьми мой мешок… В нем… найдешь… — Судорожный кашель прервал ее слова, и она неподвижно застыла на дне ущелья.

Между тем взрывавшиеся плоды загадочного растения продолжали обдавать людей ядовитыми парами, но Хэм чувствовал себя уже значительно лучше: по-видимому, фильтры успешно справлялись и с этой заразой. Выхватив пистолет, он послал заряд в сторону мелькавших теней. Выстрел оказался удачным: один из нападавших взревел, отделился от стены и с глухим стуком грянулся о камни в нескольких футах от потерявшей сознание Пат.

От неожиданности нападавшие смолкли, дождь «газовых бомб» прекратился, и Хэм воспользовался передышкой, чтобы оттащить Пат в небольшую нишу в стене. Это оказалось весьма своевременным: чудовищные создания вновь перешли к активным действиям, только на этот раз в ход были пущены камни. Отскакивая от прикрывавшего нишу козырька, они не причиняли вреда людям, но лишь до тех пор, пока разъяренные твари не приблизятся вплотную.

Чтобы держать нападавшую свору на расстоянии, Хэм время от времени посылал в их сторону смертоносные заряды и — если судить по взрывам безумного рева — иногда попадал в цель. Такая меткость, удивлявшая самого стрелка, объяснялась, вероятно, большим скоплением обитателей ущелья. Это заставляло Хэма спешить, отыскивая способ выбраться из смертельной ловушки, в которой они оказались, тем более что, хорошенько рассмотрев агонизирующее неподалеку чудовище, он не тешил себя иллюзиями на благополучный исход.

Своим обликом это существо напоминало аборигенов Хотленда, но жизнь в условиях горных ущелий повлияла прежде всего на вид конечностей: четыре ноги и пара рук казались более цепкими, длинными и мускулистыми, чем у тех. Однако относительное сходство на этом и заканчивалось — достаточно было хотя бы раз взглянуть в треугольное «лицо» с широкой пастью и выступающими из нее клыками или поймать излучающий ненависть взгляд расположенных в линию пламенеющих глаз.

Тем временем, в последний раз вцепившись в камень жуткими когтями-ятаганами, чудовище издохло. Когда же в глубине его открытых глаз потух и красный огонь, Хэм, закинув за плечо мешки с поклажей и подхватив на руки бесчувственную Пат, ринулся мимо него к единственно возможному выходу из ущелья — туда, где поджидал добычу язык протоплазмы.

Хэм решил, что попробует выбраться наружу, шагая прямо по «тесту», если, конечно, толщина слизистого слоя не накроет его с головой.

Он бежал по ущелью, спотыкаясь об устилавшие дно камни, и боялся лишь одного — как бы не выронить из онемевших рук драгоценную ношу. Вслед беглецу летели камни, но он надеялся, что их зазубренные края не повредят материал комбинезона: если это случится, его постигнет участь биостанции Пат.

Не обращая внимания на боль от ударов, Хэм радовался тому, что надежно защищал девушку от града камней, загораживая ее своим телом. Он не знал, жива ли она, но твердо решил, что ни за что не оставит Пат на Дороге Безумца. В какой-то момент он услышал слабый стон, раздавшийся из-под маски, и это прибавило ему прыти — тем более что поворот в более освещенную часть ущелья был уже совсем рядом.

Преследователи тем временем не отставали. Хэм не мог понять, что заставляет их продолжать погоню: человек в защитном скафандре-комбинезоне не представлял интереса даже для всеядного «теста». Скорее всего, они мчались за движущимся предметом.

Внезапно жуткий вой несколько изменил тональность: обогнав уставшего Хэма, несколько тварей нырнули за поворот, но тут же с визгом поскакали обратно. Скорее всего, их напугало непривычное освещение ущелья, но, как впоследствии оказалось, — далеко не всех. Хэм, довольный тем, что хотя бы на время перестал быть предметом охоты, тоже повернул на юг и внезапно едва не остолбенел: там, где из-за очередного поворота ущелья виднелась слизистая масса, копошилось несколько обитателей ущелья. Приглядевшись внимательней, Хэм с отвращением увидел, что его бывшие преследователи пожирали протоплазму, алчно вырывая друг у друга наиболее «аппетитные» комья слизи. И тогда Хэм понял, что заставило этих чудовищ оставить в покое его и Пат: инстинкт преследования, присущий всем живым существам, спасовал перед привлекательностью огромного скопления пищи, причем голод оказался даже сильнее светобоязни.

Хэм укрылся за каменным отвалом, устроив Пат поудобнее, затем перезарядил пистолет и принялся посылать в сторону «закусывающих» пулю за пулей. Чудовища с визгом бросились врассыпную, с неимоверной ловкостью удирая по вертикальным стенам, но одно, сраженное насмерть, плюхнулось прямо в студенистую массу. И тогда Хэм стал свидетелем поразительного явления: всеядная протоплазма вдруг вздыбилась, отступая от трупа, и отползла за угол, отказавшись от предложенного счастливым случаем угощения.