Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

Варсава вспомнил дымовые трубы, выраставшие из земли. Взглянув в прицел болтера, он увидел шипастые гравитационные танки темных эльдар. Они были похожи на лезвие меча и парили в воздухе.

— Это место?

Синдул пожал плечами.

— Это одно из мест, откуда мы начинали охоту. Здесь мы держали пленников.

Кивнув, Варсава глубоко вдохнул, вернув ощущение знакомого пейзажа, хотя он и не был здесь раньше. Он ощущал здесь присутствие Саргаула, и был уверен в этом, так как его сердце начало учащенно биться.

— Мой кабал может все еще быть здесь, — произнес Синдул.

— Тогда я убью их.

— Дай мне клинок, позволь мне сражаться.

Варсава расхохотался.

— Ты держишь меня за дурака? Отпустить тебя, чтобы ты сражался за меня? — Снова захохотал Варсава.

Но Синдул был серьезен.

— Я не могу позволить кабалу увидеть меня захваченным. Лучше я стану предателем.

— Я не отпущу тебя, эльдар. Побереги свои трюки для других простаков.

— В моей культуре есть другое наименование предателя. Мури’ви. Это значит игрок, или авантюрист. Но оно имеет и более глубокий смысл. Это слово означает: воин, который переиграл сценарий.

— Ты желаешь стать предателем.

— Конечно. В противном случае я всегда буду рабом в их глазах. Даже после смерти меня будут считать рабом.

В какой-то степени Варсава понимал его. Позор и гордость были основами характера. Поэтому он мог понять ход мыслей темного. Синдул не мог вернуться к своим людям рабом или нейтрализованным воином. Он выберет предательство. Темные эльдар ценили обман, поэтому в предательстве не было позора.

— Да будет так, — согласился Варсава.

Он не желал позора даже своим врагам. Он предпочитал, чтобы они умирали с мечом в руках.

Варсава резко сорвал цепь с Синдула и приподнял темного эльдар за волосы. Синдул скривился, задрыгав ногами. Зажав голову темного эльдар, Варсава извлек экстрактор из своей булавы.

Ноги Синдула продолжали дергаться, когда Варсава начал процедуру. Она была долгой и болезненной, особенно при условии, если объект пытается вырваться.

Десантник-предатель сделал небольшой надрез величиной в мизинец на щеке темного эльдар и ввел внутрь личинку.

— Позволь прояснить тебе кое-что. Я делаю это, потому что это мой выбор. Ты не представляешь для меня никакой угрозы. В твоей культуре предатель может и избежать наказания, но мы серьезно караем отступников.

Подземелья на нижних ярусах «Рожденного в котле» были усеяны потаенными темницами. Они сводили узников с ума своими бесконечными лестницами и решетками. Узкие, неустойчивые ступени слабо освещались и были влажными от стекавших со стен капель.

Именно сюда чумные десантники и привели Кровавых Горгон. Все это сопровождалось фарсом со стороны последователей Нургла, делавших вид, что Горгоны — их братья, и заключение в пещерах — лишь временная мера. Однако во всем этом ощущалась агрессия. Магистр Мур также уверил своих братьев, что это временное явление, пока не будет восстановлен порядок.

Кое-кто пытался сопротивляться, но отделения Горгон были грамотно разделены во избежание контратак. Многие были накачены наркотиками и еле стояли на ногах. Несмотря на это были и те, кто сопротивлялся захватчикам, сражаясь зубами и кулаками. Но оружейные комнаты Горгон охранялись десантниками Нургла, и преимущество оставалось за противником. Были застрелены братья Гамис, Паэтон и Гимерий.

Некоторые Горгоны, включая отделение «Гезирах», сбежали в подземелья космического скитальца.

Все последующие дни на борту «Рожденного в котле» продолжались стычки.

Болезни начали распространяться среди рабов Кровавых Горгон. За неделю заразились сотни рабов: температура, дизентерия, вирусы пневмонии, воспаление кожи — во всех бараках присутствовала подобная атмосфера. Даже сервиторы стали гнить, когда болезнь проникла в их биосистемы. Без обслуживающего персонала корабль стал терять свою эффективность.

Системы циркуляции оказались заблокированы. Фонари не работали, а еда гнила в хранилищах.

Прикосновение Нургла чувствовалось везде. Словно вирус оно ослабляло Орден изнутри. Казалось, что кошмары Сабтаха стали реальностью.

Нижние уровни корабля практически не освещались, но это не волновало сержанта Кратея. Отделение «Гезирах» обошло преследователей и забаррикадировалось. Они скрылись в палатах изолятора во время абордажа и затем убежали оттуда по тоннелю.

Нижняя часть корабля кишела тоннелями, использовавшимися для слива отходов. Десантники-предатели девять дней скрывались среди труб и небольших отсеков. Воздух наполнялся запахом фекалий и аммония, но они могли выдержать это.

У десантников Хаоса не было оружия, но им удалось сбежать в силовой броне. Она спасала их от отходов, а респираторы фильтровали воздух. Растворы глюкозы, взятые в изоляторе, помогали поддерживать функциональность тела. Инстинкт десантника Хаоса призывал его сражаться, и Горгоны разрабатывали план боевых действий.

Через девять дней Кратей решился выйти из катакомб.

Отделение «Гезирах» двинулось к выходу, проходя мимо лабиринтов труб. За Кратеем следовали братья Камбисес, Заргос, Хабур и Нгирсу. Держа в руках тактические карты, они следовали по помеченным на них синим точкам. Они достаточно далеко продвинулись по проходу длиной в половину корабля. В некоторых местах решетки были настолько тонкими, что они могли слышать грохот тяжелых ботинок над головой.

Где-то между серединой подуровня 12 и какими-то незнакомым коридорами отделение чуть не наткнулось на патруль чумных десантников. Горгоны застыли на месте, пока тени сынов Нургла мелькали над их головами. Кратей насчитал семь чумных десантников, священное число Нургла.

Кровавые Горгоны подождали, пока враг пройдет мимо, и двинулись дальше. Кратей на мгновение подумал о том, что было бы неплохо напасть на патруль и отобрать оружие, но тут же отогнал эту мысль. Они были слишком далеко от цели, и преждевременный сигнал тревоги заранее предупредил бы их противника о приближении Горгон.

Оставив основной сток отходов позади, отделение продолжило путь через более узкие промывочные шлюзы. Передвижение было затруднено из-за узких дренажных систем, огромные габариты десантников в данной ситуации лишь мешали им.

Кратей шел впереди, ему необходимо было обезвредить циркулярные пилы с высоким крутящимся моментом, выстроившиеся в ряд у входа. Лопасти-лезвия перерабатывали органические отходы, приходя в движение, когда их сенсорные панели соприкасались с любым материалом.

Среди Горгон одним из излюбленных методов избавления от неугодных рабов был сброс несчастных на эти самые лезвия.

Кратей приблизился. Почувствовав движение, пила запустилась и начала раскачиваться взад-вперед, издавая мерзкое клацанье. Просунув пальцы в место, где лезвия соединялись с источником энергии, Кратей начал вращать вал. Искры отлетали от бронированных пальцев сержанта, словно капли воды. Десантник-предатель аккуратно пытался выдернуть провода из энергоблока. Лезвия заскрежетали. Наконец, Кратей нащупал провода и с силой рванул их на себя.

Вращающиеся лопасти остановились. Кратей убрал руку. Четыре пальца на правой руке отсутствовали. Кровь сочилась по его руке от предплечья до локтя. Удовлетворенный своей работой, Кратей подал знак отделению двигаться дальше.

Потом он обязательно вылечит руку, возможно, заменит потерянные пальцы стальными имплантатами, но эти мысли отошли на второй план. Тело было инструментом выживания, и потеря не жизненно важных органов была лишь малой платой за успех операции.

Десантник-предатель был функционален, пока работает его основное сердце. Когда раны начали затягиваться, Кратей уже отбросил мысль о потерянных пальцах. Он продолжил движение.

Скоро отделение «Гезирах» достигло места назначения. Под-ангар № 6 был небольшим причалом. По сути, помещение представляло собой гараж с пустотными щитами, в котором находились истребители класса «Ведьма» и один «Громовой ястреб»: «Лунатик». Ангар охранялся двумя чумными десантниками. На фоне фосфорных ламп их силуэты казались блеклыми и расплывчатыми.

Воины отделения «Гезирах» рассредоточились, перейдя на бег вдоль громоздкого фюзеляжа. Скрываясь в тени и бесшумно перемещаясь, десантники Хаоса оказались рядом с истребителями. «Ведьмы» управлялись сервиторами и представляли собой легкие корабли для атаки вражеских орудийных батарей. По мнению Кратея они были бесполезны в сложившейся ситуации.

Он приблизился к «Лунатику», подав знак отделению оставаться на месте.

Боевое судно было напичкано орудиями, крылья представляли собой шипастые обрубки, кое-где была поцарапана темно-коричневая краска. Использовав хвостовое оперение, Кратей подтянулся вверх, оказавшись на одном уровне с кабиной пилота. Корабль слабо заскрипел под тяжестью десантника-предателя. Кратей задержал дыхание. Но, похоже, чумные десантники ничего не заметили. Сержант закрыл глаза и досчитал до пяти прежде чем двигаться дальше.