Гладиаторы «Спартака» - Георгий Миронов

Пока что счет устраивал Зверева. «Спартак» выиграл. И он не проиграл.

ГЛАВА 8

ПАРИЖСКИЕ РОКИРОВКИ

Барон де Понсе был жестоким человеком со множеством слабостей. Но жесток он был по отношении к другим. Себе же он оставлял приятные слабости. Одной из таких слабостей были ювелирные изделия фирмы Фаберже. То есть он вообще любил драгоценности, драгоценные камни хорошей огранки, живопись, особенно «обнаженную натуру» европейских мастеров. Но все это было страстью. Яйца Фаберже были слабостью.

В ту минуту, когда ему позвонил полковник Зайцев, он как раз рассматривал такое яйцо. Оно было создано выходцем из Петрозаводска, петербургским мастером Михаилом Перхиным из мастерской Фаберже, в 1900 году.

— Прекрасная работа по золоту... Изумительные эмали — прозрачная зелено-фиолетовая, опаловая белая и светло-серая, непрозрачная сиреневая... Крупные чистой воды бриллианты... Рубины... Отличный жемчуг... И часы в центре яйца ходят до сих пор с точностью современных швейцарских, — перечислял сам себе достоинства яйца барон де Понсе. — Вот эти два бриллианта особенно звучны по цвету — в основании подставки яйца-часов в резной золоченой крышке.

— Прелестно, прелестно, — барон погладил кончиком мизинца красный хохол у кукушки, выскакивающей из навершия яйца в момент боя часов. Впрочем, это только так называются эти яйца: «пасхальные яйца с Кукушкой», а на самом деле наверху-то — обыкновенный петух. Правда, с рубиновым гребнем. Красота...

— Разрешите? — спросил с порога полковник Зверев. Он как всегда был элегантно одет, чисто выбрит, благоухал отличным мужским одеколоном и был точен, как эти самые часы.

— Садитесь, не глядя на своего начальника силовой структуры, бросил барон. — Вы знаете, эту вещицу я приобрел через год после того, как появился в Париже. Спустил на нее все, что заработал за год. Это сейчас я могу себе позволять такие шалости каждую неделю... Приятно, знаете, сознавать, что когда-то эти часы держал в руках государь Николай II, затем его супруга — императрица Александра Федоровна, которой царь подарил вещицу на Пасху 1900 года. А потом... В 1927 году большевики стали за бесценок распродавать национальное достояние. Яйцо купил Эмануэль Сноумэн. Потом оно находилось анонимно в некоей частной коллекции в США и анонимно же было продано на аукционе «Кристи» в Женеве в 1973 году супругам Бернард С. Соломон — из Лос-Анджелеса. 11 июня 1985 года на аукционе «Сотбис» в Нью-Йорке под номером 478 она вновь была выставлена на торги. Ее приобрел Малькольм Форбс, один из крупнейших знатоков изделий фирмы Фаберже. Если бы вы знали, полковник, сколько он запросил за нее с меня. Журнал «Форбс» потом два года выходил на бумаге, купленной мной в России. Так что яичко дорого мне стоило.

Полковник Зайцев нарочито зевнул.

— Ах да, я забыл, что вы солдат и все эти, как вы говорите, «бижутерии» вас мало волнуют.

— У каждого своя профессия, — примирительно заметил полковник.

— Вернемся к вашей, — уже строго даже угрожающе взглянул своими рысьими глазами Барончик в серые, невозмутимые глаза своего начальника силового ведомства. — Что с агентурой?

— Фифти-фифти. Мы уничтожили всю агентуру Зверева. Зверев устроил охоту на клиентуру полковника Зайцева. Все как у людей: перебили друг друга. Ну, своих исполнителей мы и так предполагали убрать и набрать новых. Жаль только...

— Что?

— На войне как на войне. Погиб сержант Поль. Но зато и у Зверева убит его руководитель группы ликвидаторов некто Рене. Мы квиты.

— Теперь выиграет тот, кто скорее создаст новую силовую структуру на основе строжайшей секретности: набирайте людей из среды «новых русских» из криминальных группировок здесь, в Западной Европе. И не нужно все брать на себя. Подберите на место Поля человека такого же ypoвня, масштаба. Есть кто-нибудь на примете?

— Есть. Я к нему уже три месяца присматриваюсь. Вам пока и не говорю о нем.

— Что так?

— Проверял.

— И как?

— Чист. Для нас. Для правоохранительных органов России представляет интерес.

— Ну, мы можем его использовать в Европе, найдем других для командировок в Россию. Что на него у российской прокуратуры?

— Он в прошлом офицер спецназа внутренних войск. Был командиром взвода разведки в Афганистане, был в командировке в Чечне. Часть сократили. А он ничего кроме войны не знает. Сунулся в бизнес — прогорел — на него счетчик открыли. Он и угрохал человек пять из банды, которые ему угрожали. Ушел на нелегальное положение.

— Точно? Не подстава патрикеевская?

— Нашел даже общих знакомых по ГРУ и ФСБ. Уже там, в России, мои люди перепроверили.

— Посылал кого?

— Нет, зачем, мои люди — на ваши, конечно, деньги — работают во многих госструктурах современной России. С Орестом Яковлевичем все суммы мы согласовываем.

— Да нет, я не о том. Я вам обоим доверяю. Иначе было бы невозможно работать. Я о том, насколько он потянет координационную работу, которой занимался Поль. Это первое.

— Потянет.

— Второе. Я хочу, чтобы, в отличие от Поля, он не мотался по Европе, а руководил своими людьми отсюда, из нашего офиса. И, таким образом, возглавил бы и личную охрану моего офиса, дома, семьи. Чем ближе финал Кубка «ЕвроТОТО» и вожделенный миллиард долларов победителю, тем опаснее становится даже пребывание в Париже.

— Я думаю, он сумеет. Все, кто его знал, давали разноречивые, но высокие характеристики.

— В чем разноречивость?

— Одни отмечали его личную смелость, способность выйти победителем из любой нештатной боевой ситуации, другие говорили об его умении сплачивать коллектив — не важно, что это, — рота разведки, оргпреступная группировка или группа единомышленников по бизнесу. Третьи отмечали его компьютерную «продвинутость». Так что — кандидатура отличная. Ее нам сам Бог послал...

— Или полковник Патрикеев...

— Да что вы, ей-богу, барон, жупел из этого Патрикеева делаете? Что он пока что противопоставил нам?

— Не знаю. Это и плохо. Ладно, когда покажешь этого своего протеже?

— А он внизу, в холле.

— Зови.

Через три минуты, — ровно столько нужно было подняться на трех лифтах — из холла на первый этаж, на другом лифте — на второй и на третьем — на третий (система безопасности исключала лестницы и скоростные прямые лифты), в кабинете появился крепко сложенный, крутоплечий, высокий (с точки зрения барона — у которого было 165 см, 185 гостя было много) человек с чисто выбритым лицом, кустистыми бровями и уже заметной лысиной. Он пожал нежную розовую ручку барона своей волосатой лапищей осторожно, чтоб не раздавить, но не подобострастно.

— Представьтесь.

— Князев Юрий Федорович, подполковник запаса. Да теперь уже в отставке, я так полагаю.

— Что умеете делать?

— Все, за что хорошо платят.

— Вы человек жадный?

— Нет, но самолюбивый: cвoй труд и свое время ценю дорого. Не будет работы — одна плата, а за работу нужно платить. И хорошо, если хотите, чтобы она выполнялась так, чтобы ее не пришлось бы проверять...

— Князев... Не из князей, не дворянин.

— Дворянин, но не из князей. Такие фамилии в России часто давали... холопам. Князев, Графов... А то вот в последнее время в Дворянское собрание в России потянулись господа с фамилиями Шувалов, Шереметев с просьбой выяснить их графские корни и дать соответствующие документы. В 100 случаях сто оказывались потомками холопов графов Шуваловых и Шереметевых. Вот и мой прапрадед был холопом князя... А вот по материнской линии — из бедного служилого дворянства, потомственный офицер в нескольких поколениях.

— А как насчет присяги, верности родине? Вы ведь понимаете, куда на службу поступаете?

— Понимаю. Что ж делать, если я родине оказался не нужен? У меня свое самолюбие. И потом, если бы вы воевали с Россией, я бы к вам не пришел. А у вас, я так понял, обычный, как бы это деликатнее сказать, криминальный бизнес.

— Э, нет, мой дорогой. У меня самый обычный бизнес. Но вести его сегодня, особенно с Россией, приходится криминальными методами.

— В этом я уже успел убедиться.

— Я хочу поставить точки над "и". Вы готовы по моему приказу...

— Я готов по вашему приказу сделать все, что угодно, в рамках моей компетенции. А в нее, как я понял, не будет входить нанесение вреда России или тем более моим родным, близким, друзьям.

— Кстати, насчет друзей. Здесь, в Европе, их у вас много?

— Мне намекал полковник, что неплохо бы создать бригаду из бывших русских. Это возможно. У меня есть каналы и связи.

— Сколько времени вам потребуется? Я спешу.

— Зависит от установки: если нужно совершить акцию, я готов при четком ТЗ провести ее хоть через час; если речь идет о создании сети, бригады, то — неделя.

— Можно ускорить?

— Можно. Уточните задание.

— Вы становитесь с этой минуты начальником Управления внешних сношений международного картеля «Диамант». Вам выправят документы, оформят французское гражданство — все это для меня не проблема и пойдет параллельно с началом вашей работы. Квартира ваша — в этом здании на первом этаже. Здесь же кабинет. Вообще, весь первый этаж будут занимать ваши люди. Мой деловой офис находится в районе Дефанса. А здесь — мой личный офис. Второй этаж — мои референты, помощники. Третий и четвертый — моя квартира. Ваши люди будут все это охранять круглые сутки.