Чужая корона (Чужое тело-2) - Алексей Изверин

В общем‑то говоря, вот эта Мойка — большой бизнес–проект, который приносит живые деньги. Надеюсь, что Ночной король есть конечное звено той бизнес–цепочки. Хотя, судя по тому, что денег‑то с него не так много сняли… То ли ныкал где, как Черная борода, то ли есть ещё кто‑то…

Ой блин!

Что‑то воздушное, скомканное, пролетело мимо меня, я едва успел отстраниться.

На краю монитора повисли красные трусики–стринги.

— Любимы–ы-ы–й! — Раздалось с кровати. — Ты идёшь? А? Или как? Ты там на кого меня обменял?

— Иду–иду! — Заверил я её, ставя на печать в принтер планы Мойки, и направляясь к кровати. На этот раз, должно без сновидений, на эту ночь я уже снов видел достаточно.

Маша повернулась на другой бок, обняла, сонно коснулась губами моей щеки. Я тоже обнял её покрепче, прижал к себе.

Вроде бы просто. Вроде бы должно все получится‑то, нет?

Ну да, да только вот помню я, как Рынок чистили и порт. Могло все получиться похуже! А тут публика та ещё, им, в большинстве своем, терять просто нечего. Могут даже отбиться пару раз, и тогда ждет меня небольшая гражданская война прям в моем же городе. Которая может плохо кончиться.

Итого, нужна стратегия такая, которая позволит мне действовать без ошибок.

И мне кажется, что я таки её придумал.

Осталось только опробовать.

Глава 21

У нас на раёне

Не звонят а звонят!

— Ну, любимый, что у нас в плане сегодня? — Спросила Маша. Она в одной футболке сидела на табуретке в кухне, перед ней дымилась чашка со свежесвареным кофе, рядом на тарелочке пара тостов.

Хорошо бы в тир, в котором я уже месяц не был, потом хорошо бы по магазинам пробежаться, и ещё мне золото надо скинуть. А то у меня его так много тут набралось… Это ж квартира, а не Клондайк. Хорошо хоть, что родителей дома нет!

— Что? Что такое? — Маша заметила задумчивость у меня на лице. — Ты не хочешь провести время со своей любимой девушкой?

— Нет, конечно же… То есть да…

Маша с легкой улыбкой наблюдала за моими попытками оправдаться.

— Пошли в кино. — Предложил я.

— В кино не хочу. Хочу капризничать. — Надула губки Маша.

— Театр? Клуб?

— Только не клуб! — Решительно отказалась Маша. — Делать там нечего. И не в кафе. Не хочу. Давай что–нить поинтереснее.

В этот момент некстати зазвонил телефон. Мобильный мой, лежавший на холодильнике.

Маша оказалась рядом и покосилась на экран.

— Так, а это ещё кто? Любовница твоя? Ну‑ка… Серега–большой. Какой такой большой?

— Брат твой. — Почему‑то покраснел я.

— Ага! — Маша цапнула мобильный раньше, чем я успел что‑то сказать, нажала на клавишу "Ответ".

— Алло. Привет, Сереженька! Что? А кого ты ещё ожидал по этому номеру услышать, а–а-А? — Она подпустила в голос скандальные нотки. — Ну‑ка, рассказывай, какой ещё женский голос мог по этому номеру ответить! Знаю я вас, знаю! — Она покивала головой. — В каком смысле дать? А, трубку дать! Любимый, тебя! — Она протянула трубку мне.

Господи, теперь я знаю, в кого Серега–большой такой пошляк. Или в кого Маша такая?

— Сережка, привет! — Раздался в трубке жизнерадостный голос Сереги–большого. Как, сестренку мою не обижаешь?

— Обидишь её. — Я строго поглядел на Машу, та озорно мне улыбнулась. — Завтраком кормлю, а она отказывается.

— Во–во, мама тоже говорит! Мало кушает! — Обрадовались на том конце трубки. — Серег, ты как вообще, сегодня что делать думаешь?

— Гулять и развлекать любимую девушку.

— Ааа… — Протянули в трубке. — Слушай… Тут такое дело. Мишка напился чтой‑то. Ты его адрес помнишь? Счас такси, родакам сдам…

— На смене? — Ахнул я. — Гендир видел?

— Видел. — Серьезно сказал Серега. — Он и сказал. А в журнале адрес бог весть какой записан, звоню туда, примите, говорю, посылку из вашего мальчика, а там говорят, что у них уже свой есть, а чужого не надо… А ну стой! Стой, кому говорят, чудак ты с большой буквы "М", Миха! — Отозвалось неразборчивое бормотание. — Да господи, пить не умеет, а туда же. Так что, Серег, на тебя одна надежда…

— Погоди, у меня записан должен быть… — Я сцапал записную книжку, продиктовал Сереге короткий адрес. Жили мы с Мишкой почти что рядом, пара станций метро, да и пешком дойти можно. Я его родителей даже пару раз видел, когда по магазинам ходил. Ой и строгая у него маман… Будет Мишке с утра головомойка под похмельный синдром.

На том конце потихоньку выругались глухо.

— Спасибо! — С чувством сказал Серега–большой. — Лан, бывай… Машу не обижай!

В трубке гудки.

— Ну вот, разборки мужские. — Подперла Маша голову рукой. — Ой–ой–ой, где, когда, как кто нажрался и что он при этом творил. Что, других радостей в жизни нет?

— Ну… — Я уставился на её грудь, четко обрисовавшуюся тонкой футболкой.

— Ах, да, как же забыла — ещё и о бабах!

— Не о бабах! — Запротестовал я. — О Любви!

— О любви? — Прищурилась Маша. — Знаю я вашу… Эй, эй, эй! Ты чего это меня тут так трогаешь?

— Любить хочу! — Признался я, обнимая её за плечи.

— Ну ты нахал… — Протянула Маша с немного непонятной интонацией. Не то восхищение, не то осуждение. Но, наверное, все же… А, какая разница.

Понятно, что никуда мы не пошли в ближайшие пару часов. Не до того было.

— Все же! — Маша пощекотала мне тонкими ноготками грудь. — Все же, хочу культурную программу!

— Сейчас придумаем… — Задумался я. — Что там в Интернете?

Ну, на фестиваль пива я её точно не поведу. Очередные производители очередного пива по древней традиции смешивания воды из‑под крана и мочи из‑под осла проводят эти фестивали каждый месяц с пугающей регулярностью, как заведенные. Чтоб им это пиво до конца жизни пить. И в кабак тоже не хочется, потому как погода хорошая, и нечего в кабаке‑то делать. Мне с Машей интересно пообщаться, а не пожрать… Хотя и поесть тоже надо.

Тогда, может…

В парк, конечно же. Куда ещё? О, кстати. А что это тут у нас? Вот это кажется подойдет, может, и знакомых встречу!

— Машуль, а ты не хочешь посмотреть на костюмированное представление? Как раз открытие сезона в Коломенском…

Маша заинтересованно подняла бровь.

Ну да, не ошибся.

На этот раз тут народу было побольше. Молчан, среднерусский такой воин, как раз доканчивал своего очередного соперника, когда мы подошли, я заметил лица знакомые, вроде бы кого‑то видел где‑то, поздоровался на всякий случай, пробился поближе, ведя Машу за руку, и впилился в Гюго.

Тот только глазами похлопал.

— Ого! Какие люди!