Черный человек - Даша Игоревна Пар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не сопротивляйся! — процедил он, а затем потащил к ванной.
Я и не знала, что способна жалобно скулить, но именно это заменило все слова и мольбы о пощаде. Он буквально опрокинул меня в воду и я почти ушла с головой под воду, но успела ухватиться за скользкие бортики ванны. Одежда неприятно сковала тело, волосы моментально намокли, а от высокой температуры гулко забил молот в висках. Всё жарче и жарче.
Клаус держит меня за плечи и вновь облизывает губы. Он наклонился вперёд и легонько поцеловал в лоб.
— Покойся с миром, драгоценная Марго, — шёпотом сказал он, а затем резко нажал на плечи и я ушла под воду.
Честно, я сопротивлялась. Так отчаянно, как только могла. Так неистово и глупо, насколько это было возможно. Я молотила руками по краям ванны, била по его рукам, удерживающим под водой, ногами пыталась ударить или хотя быть зацепить его! Я делала всё возможное, чтобы вырваться, а крохи воздуха тем временем заканчивались. Паника уничтожала запас кислорода ещё быстрее, чем время, секунды вели к последнему отчаянному рывку, и я уже видела Изнанку отчётливее, чем реальность. Видела, что меня там ждут, там были эти странные призраки, стоявшие на улице. Мне казалось, что стены прозрачные и сквозь них всё было видно до горизонта. Сознание уплывает в никуда. Всё теряется, чёткость сменяется мутностью, а огонь рождается в груди. И тело превращается в клетку. Не сбежать и не уйти. Сколько раз пыталась обратиться к той способности, что обрела? Сколько раз пыталась переместиться, но всё бестолку. Как будто и не было ничего.
Сквозь обжигающе-горячую воду вижу его лицо, нечёткое, расплывчатое, тёмное. А потом скачок и тень раздваивается, смена вспышкой, меня вытаскивают из воды и я падаю на кафельную плитку, бьюсь локтями и коленками, задыхаюсь от неожиданной свободы. В лёгких вода, она жжётся, бьёт сумраком по вискам, всё горит яркостью перед глазами, а потом пощёчина. И я прихожу в себя.
— Элли, — хриплю раздражённым горлом.
Мне даже дышать больно, но так приятно слышать собственный живой голос!
Она наклонилась надо мной, в её глазах обречённость и тревога. Не знаю как, но она выбила его из тела и теперь он сам стал тенью, отчаянно пытавшейся завладеть телом вновь.
— У нас мало времени, Марго, — заторопилась она. — Ты должна сделать это. Слышишь? Ты обязана уничтожить его, понимаешь меня?
— Ты освободилась, Элли. Ты свободна!
Сознание, перенасыщенное кислородом, уплывало, язык заплетался, чувство покоя накатывало волнами — всё закончилось. Элли самостоятельно победила Чёрного человека, она справилась, всё закончилось.
— Чёрт Марго! Очнись! — она вновь бьёт меня по щеке. — Он может вернуться в любой момент, слышишь? В любой момент! Ты должна убить его, Марго! Используй свою силу, используй её!
— Я не понимаю!
Приподнявшись на локтях, прислонилась к стенке, запрокинув голову. Чугунная башка, ломота в костях, бой в висках — как после лихорадки, тяжело думать, тяжело понимать смысл её слов.
— Я умираю, Марго, — спокойно заявила Элли, а затем резко закашляла.
Её кашель, старческий, с надрывом и мокрый. Она отползает в сторону, склоняется над унитазом и выплёвывает чёрные сгустки. По обнажённому телу ветвятся сотни чёрных нитей, набухших, выступающих из-под кожи. Кажется, что они пульсируют, кажется, что они вот-вот взорвутся.
Передохнув, она заговорила вновь:
— Ты должна воспользоваться своей новой силой. Убей меня и когда мы с ним окажемся на грани — призови воду и уничтожь его.
— Но ты же тоже умрёшь, — нахмурилась, когда слова дошли до меня. — Что ты такое придумала, Элли?
— Ты что не понимаешь?! — внезапно закричала она. — Посмотри на меня! Я уже мертва! Чтобы остановить его, мне пришлось призвать всю тьму, что была внутри меня — это как открыть ящик Пандоры, его уже не закроешь — мне остались считанные минуты, и только ты можешь сделать мою смерть ненапрасной. Убей нас обоих, позволь мне захватить его с собой в небытие!
— Элли, — едва слышно шепчу. — Ты не можешь умереть, Элли…
Она плачет и из её глаз вытекают чёрные слёзы, оставляющие на щеках маслянистые разводы.
— Я жила все эти годы взаймы. Не дай мне умереть понапрасну, Марго! — умоляюще-ясно повторила она.
— Я не смогу это сделать.
Духота этой маленькой комнаты дурманит и без того неясный разум. Но я отчётливо понимаю, чего она хочет от меня. Вижу, что происходит с её телом, знаю, что это я во всём виновата. Если бы не этот обряд, если бы не я, она осталась бы в живых. Элли была бы жива!
— Ты справишься. Это так же легко, как и дышать. Как двигаться, как открывать и закрывать двери. Открой воду, Марго, ты сможешь!
— Я помогу, — раздался голос от двери.
Из темноты коридора вышел Андрей. Он казался монолитной статуей, мёртвой, бесцветной, неживой. А в глазах появилась та мертвецкая ярость, что бывает у доведённых до крайней черты людей. Жажда мести поселилась в его сердце и не мне её оттуда изгонять.
Он опускается рядом с Элли и позволяет ей дотронуться до себя.
— Бедный Андрей. Бедный-бедный Андрей, — шепчет она. — Ты же знаешь, что он делает это ради любви к твоей маме? Он так любит вас обоих, что не смог ни одного из вас защитить.
— Он предал меня. Предал Институт. Предал свои принципы. Он не заслуживает прощения, — процедил Андрей.
— Но ты простишь его. Рано или поздно, но обида пройдёт и ты поймёшь, почему он так поступил, — мягко ответила она. — Ты его сын, а он твой отец. И это никто не изменит.
— Ты правда хочешь умереть? — спросил он.
— Нет. Никто не хочет умирать. У меня нет выбора, и времени осталось так мало. Помоги мне, Андрей, — она резко притянула его к себе, а затем что-то прошептала на ухо.
Он сначала нахмурился, а затем внимательно посмотрел на меня. От его взгляда стало не по себе и я поёжилась, отворачиваясь.
— Ты сделаешь это? Ради меня? — отстранившись, спросила она у него.
— Да, — односложно ответил он, поднимаясь на ноги и помогая подняться ей. — Марго… ты справишься?
— А разве у меня есть выбор? Похоже вы всё решили за меня, — мне стало так невыносимо грустно.
Страх ушёл, ушла и паника. Прилив кислорода в мозг пьянил, и всё вокруг казалось туманным.
Я вижу, как Андрей помогает Элли забраться в ванну, в ту самую воду, в которой чуть не утонула
