Искусство умирать - Сергей Герасимов

Потом я выбрался. Вот так.

– Почему же ты не вернулся сразу?

– Я не знал где вас искать. Я пробовал, нет, нет, что-то у меня совсем путается… После этого я… Ну как же это (Кристи подумала, что она стоит здесь совершенно одна и совершенно беззащитная радом с человеком, у которого повреждены мозги и у которого стальные бицепсы, рядом с человеком, который вздрогнул от прикосновения ее руки – это было ужасно, но сладостно). Сейчас я вспомню, да, после этого я хотел пойти к вам, но мороз был очень сильным.

Может сорок, может пятьдесят, может, все сто градусов.

– Нет, – сказала Кристи, – температура не опускалась ниже сорока двух, я помню.

– Я был раздет, я пробовал заходить в осень, я даже заходил в зиму, но не глубоко, я даже заходил и шел по снегу, оставляя следы, чтобы вы их заметили, но дальше было слишком холодно.

– Мы бы приняли твои следы за следы невидимки, – сказала Кристи.

– Меня… Я никак не мог… А потом. Потом я все время ходил вокруг.

Я ходил и питался травами и корнями, которые выкапывал, дважды сильно отравился и думал, что умру. И зачем все это? Чтобы стать идиотом.

– Но ты не идиот, – сказала Кристи, – это у тебя совсем немножко, это почти незаметно, успокойся.

– Правда?

– Правда, – соврала Кристи.

– Мои ноги были слегка повреждены и они никак не заживали, потому что я много ходил. Мои ботинки скоро развалились. То есть нет, сейчас я вспомню.

Ну… Да, один я вообще не смог вытянуть из-под камней, а с одним было неудобно и я его выбросил. Я ходил пешком. По есть не пешком, а босиком. И там ведь столько колючек. И потом я все-таки увидел вас. Я увидел дом, и сразу увидел его. Он бежал ко мне с такой радостью на лице, что я даже засомневался… И я был так слаб и никто не понял меня…

– Что после этого?

– А после этого он колол меня лекарством и говорил, и говорил, что десять, нет, я не знаю сколько, может быть двадцать или пятнадцать уколов сделают меня полным идиотом. Он говорил, что каждый укол убивает меня. Он рассказывал мне подробно. И я погружался в какой-то красный кровавый сон. Сон со вкусом крови на губах… Я ворочался в этом сне и выпадал из жизни. Когда я просыпался, я чувствовал себя все больше и больше идиотом. А потом… Потом меня спас один из роботов. Представляешь, я даже не могу вспомнить сейчас, который.

– Теперь все будет хорошо, – сказала Кристи. – Теперь…

– Нет, – сказал Штрауб, – теперь ничего не может быть хорошо. Поехали.

– Поехали. Ты хотел мне что-то показать?

– Нет, поехали домой.

– Нет, ты хотел мне что-то показать, – настаивала Кристи.

– Ладно, – сказал Штрауб, – ты сама захотела. Едем к маяку.

Они подъехали к маяку и оставили машину у его подножия. Потом зашли, поднялись (как много изменилось, как будто прожита целая большая жизнь, – подумал он). Третий этаж. Подошли к холодильной камере. Камера была разморожена и пуста. Здесь были трубы и по ним текла вода, не нуждаясь в человеке. Вода гудела внутри труб и это было похоже на далекий и тихий крик о помощи.

Камера была с небольшую комнату размером.

– Здесь просторно, – сказала Кристи.

– Здесь идеальное место…

– Для чего идеальное место?

– А ты войди и посмотри.

Кристи вошла и осмотрелась.

– Здесь так светло, – сказала она. – Но все-таки прохладно. Он что, не выключен?

Кристи запахнула полушубок. Совсем холодно.

– Зачем ты попросил меня сюда войти?

– Возьми вот это, – он бросил к ее ногам второй полушубок.

– Зачем?

– Я хочу оставить тебя. Хочу оставить тебя себе.

– Выпусти меня!

Он ударил ее по лицу и Кристи упала. Он все-таки был сильным мужчиной.

Очень сильным.

Он запер холодильник и включил систему принудительной вентиляции. Он не хотел, чтобы женщина раньше времени задохнулась. Потом он поставил таймер на медленное охлаждение (точно такой же холодильник был в его потерянном доме, на Земле). Женщина выдержит долго. Может быть, сутки, может быть, двое. Только я не хочу, чтобы она умерла, – думал Штрауб. – Мне нужно успеть.

95

– Я ничего не понял из твоих слов, – сказал Орвелл.

– Объясняю: Кристи я запер в холодильнике.

– В каком холодильнике?

– Не такой уж я дурак, чтобы тебе сказать. (Слишком ты уж настаиваешь на этом, – подумал Орвелл, – как и все дураки.) Ты никогда не узнаешь в каком.

– Но я только знаю один местный холодильник – это на маяке.

– Я знаю, что ты знаешь. Поэтому я не стал ее прятать там.

– Но больше негде.

– Есть еще и подземный город, не так ли?

– Я ничего не понял. Зачем?

– Все очень просто, – сказал Штрауб, – Нас трое. А ты знаешь, что это такое? Это значит – треугольник. А треугольник это порочная фигура. Я хочу отломать один уголок. У нас женщина и две мужчины…

– Двое мужчин, – поправил Орвелл.

– Я сказал, две мужчины. Как я сказал, так и будет. Молчать.

Орвелл помолчал.

– Вот так. Теперь у нас будет одна женщина и один мужчина. Не нужно двух.

Два – это всегда один хочет убрать другого.

– Что и происходит сейчас.

– Вот именно.

– Ну и как же?

– Я знаю как же. У меня нет оружия и ты сильней меня. Но ты не допустишь, чтобы Кристи погибла. Ты не тронешь меня, не тронешь. А если ты тронешь меня, то она замерзнет. Мы же оба не хотим этого. Зачем нам сосулька?

– Что ты сделал?

– Очень просто. Я дал ей два полушубка, включил вентиляцию и медленное замораживание. Она выдержит может быть день или два. А потом – только кусочек льда женского пола. У тебя нет выбора. Я тебе даю единственную возможность спасти ее.

– Уйти?

– Умереть.

– Как?

– Ну, перережь себе горло, например.

– У меня нет ножа, – сказал Орвелл.

– У тебя есть твои любимые роботы. Пусть они тебе помогут. Пусть они оторвут тебе голову. Прикажи им.

– А ты?

– А что я? После того, как роботы оторвут тебе голову, я стану главным.

Они будут слушаться меня.

– Роботы не станут отрывать мне голову. Они не станут выполнять такой приказ.

– А ты попробуй. Я посмотрю.

– Ладно, – сказал Орвелл, – я попробую. Смотри.

Он позвал Первого и Второго. Они пришли – Первый впереди. Первый прихрамывал. Его лицо было в кровоподтеках, более свежих, чем у Второго.

Настоящее человеческое лицо, лишь слишком неподвижное для человека и без тайны в глазах.

– Что между вами произошло?

– Между нами произошла драка, – ответил Первый.

– И я победил, – добавил Второй. Я сильнее.

– Но вы ведь совсем одинаковы?

– Нет, я сильнее, – сказал Второй.

– Я вас позвал по делу, – сказал Орвелл. – Есть задание.

– Какое? Мы готовы.