Объятия страсти (СИ) - Ирэна Зайцева

— Что будет с остальными Избранными?

— Тебя не должно это волновать, — покачал головой Райан, теряя напускное благодушие. — Твое дело открыть туннель и лучше тебе поспешить, иначе боюсь, что возвращение твоей Избранной уже нельзя будет соотносить с трактовкой 'в целости и сохранности', как таковой. А ты ведь этого не хочешь?

— Нет, но… Ты ведь лучше многих знаешь, что обитает по ту сторону туннеля. Райан, они могут напасть…

— По ту сторону туннеля целый неизведанный мир, от которого нас закрыли наши неразумные предки, Зандон, а ты теряешь мое терпение. Или тоже желаешь обрести свободу, подобную моей? Так я поспособствую!

Тягучий шаг в сторону Габиэллы, и Райан привлек женщину к себе, сомкнув пальцы на ее шее. В голове Сандры успела промелькнуть мысль о том, что у темных странная слабость к удушению, когда раздался умоляющий крик серафиона, нервно дернувшегося к жене. Предупреждающий цокот языка со стороны темного, играющего с ним, заставил мужчину остановиться, понимая, что жизнь его Избранной висит на волоске. Одно движение руки, и его нежной Габриэллы не станет.

— Туннель, Зандон.

— Зандон, не надо, — раздался полузадушенный хрип женщины, — я прошу… — пальцы сомкнулись сильнее, не давая говорить.

— Туннель! — рявкнул темный, поблескивая почерневшими зрачками глаз.

— Я открываю, открываю, только не трогай ее! — судорожно залепетал Зандон, суетливо подергивая руками. — Я прошу тебя, Райан… Райан!

Холодный взгляд темного безжалостно скользил по Зандону, получая наслаждение от его агонии. Рука медленно разжалась, давая слабо вздохнуть женщине, однако с шеи не соскользнула, расслабленно поглаживая бархатистую кожу в знак предупреждения.

— Тогда не заставляй меня ждать!

Рискнуть еще раз Габриэлла не решилась, с трудом восстанавливая дыхание, оставалось только бросать на мужа взгляды, полные молчаливого отчаяния.

Капли пота струились по лицу, выдавая страх и внутреннее напряжение Зандона. Озираясь каждые несколько секунд в сторону жены, чтобы удостовериться, что она цела и Райан не трогает ее, серафион вернулся к центру поляны и трясущимися руками очертил невидимый контур перед собой. Ладони его скользили в воздухе, разрывая гладь пространства, ухватывая рваные края и разводя их в стороны, сдирая слой за слоем, пока перед ним не проступил туннель, запечатанный застывшей на его поверхности пленкой, переливающейся серебристо-черной гладью. Его Сандра узнала сразу. Совсем недавно видела другой, идентичный этому. И знала, что будет дальше.

Стерев пот со лба, мешающий ему сосредоточиться, Зандон вскинул вверх подрагивающие руки. Тусклая пленка тонкой кожицей стала отходить по краю, открывая проход. Туннель, запечатанный более трехсот лет, засверкал белесым светом, расширяясь, смывая свои грани в этом отсвете, чтобы через пару мгновений затихнуть. Последние искорки погасли, раскрывая колыхающуюся поверхность портала. Серафион отступил, заворожено разглядывая творение своих рук и чувствуя, как глубоко внутри что-то неуловимо всколыхнулось, маня туда.

Рядом раздался негромкий всхлип, полный отчаяния. Посмотрев туда, Сандра увидела пострадавшую от рук темного Избранную, с ужасом следившую за всем.

— Даа… Вот оно… то, чего лишили нас предки… — Райан заворожено разглядывал портал, шагнув вперед.

Рука темного осторожно коснулась поверхности туннеля, восторженно проводя по ней вниз, оставляя в том, месте, где только что прошлась его ладонь, приглушенное сияние, заставляя ее колыхаться еще сильнее. Глаза темных восторженно горели, заставляя их нетерпеливо подергиваться.

— Я выполнил свою часть договора, Райан. Я открыл туннель. Габриэлла… отпусти ее, ты обещал мне.

— Конечно, — не отрывая взгляда от поверхности портала, изучая ее, темный махнул рукой в сторону Избранной. Толчок и вот она уже полетела вперед, не в силах удержать равновесия, но Зандон успел подхватить ее, судорожно прижимая к себе. — Я ведь обещал… тебе.

Женщина, отвечая на объятия мужа, подавленно прошептала:

— Зандон, что ты наделал! Как ты мог?!

— Я не мог поступить по-другому, — повинился мужчина, заключая ее лицо в ладони и заглядывая в глаза.

— Ты должен был защищать туннель!

— К черту туннель! — вспыхнул он. — Тебя не было рядом, и… Я с ума сходил, — тихо закончил, растерянно качая головой.

Слезы, одна за другой сорвались вниз, прокладывая влажные дорожки, но она не стала вытирать их, не сводя взгляда с мужа.

— Совет убьет тебя.

— Нет.

— Несколько человеческих жизней не стоят целого мира, — отчаянно прошептала она.

— Все будет хорошо, любимая, — попытался успокоить ее Зандон, вытирая слезы на щеках подушечками больших пальцев. Глаза его лихорадочно блестели, пока он судорожно тараторил: — Все будет хорошо. Они пройдут через туннель, и мы закроем его обратно. Мы закроем его, и все будет как раньше, только их больше не будет.

— Зандон, Зандон… — вмешался в их разговор Райан, наигранно печально качая головой.

— Ты хочешь лишить меня родного мира? А вдруг во мне проснется тоска по дому, и я захочу навестить наш мир обратно? — насмешливо изогнул он бровь. — Боюсь, что твоя идея не слишком пришлась мне по душе. Мы с тобой только открыли туннель, а ты снова хочешь запечатать его? И лишить возможности будущих темных осуществить свою мечту путешествовать между мирами? Нет, я не могу тебе этого позволить.

— Но… но ты ведь… что ты имеешь в виду? — серафион непонимающе смотрел на него.

— Туннель останется открытым, — отрезал темный.

— Совет заставит меня закрыть его, — растерянность исказила его лицо, оставляя уязвимым перед врагом.

— Я знаю.

— Тогда… — ужасная догадка проскользнула в его глазах, заставив его широко распахнуть их.

— Все правильно, — Райан предвкушающее улыбнулся, делая шаг вперед и зависая в обманчиво расслабленной позе, — достаточно сделать так, чтобы Совету было некого заставлять закрывать его, и туннель останется распечатанным.

Тишина легла на них плотным кольцом, заставляя терять ощущение реальности. Время тянулось вязким сиропом, растягиваясь вокруг. Сандра слышала, как билось сердце в груди, теряя частоту и громким эхом отдаваясь в ушах. Тяжелый воздух давил на легкие, не давая нормально дышать. Была ли она когда-нибудь свидетельницей убийства? Нет. Готова ли она была к этому? Врядли.

Зандон, постаревший в эти мгновения буквально на несколько лет, помертвевшим взглядом смотрел на темного, понимая, что ему только что вынесли смертный приговор. Еще лучше он понимал то, что жена его после этого долго не проживет. Его Габриэлла… Он сам подписал ей эту участь, и винить в этом было некого, кроме как самого себя. Прав был Фернион, выговаривая ему наедине, что он не научился принимать взвешенные решения, отбрасывая мишуру своей глупости. Он ощущал кончиками леденеющих пальцев, как в его ладонь судорожно вцепилась любимая, в немом страхе прижавшись к нему еще сильнее. Там, за чертой, ему никогда не объясниться и не вымолить прощения у нее. Слишком многое он натворил.