Серебряный орел - Бен Кейн

Ромул поморщился. В который уж раз события пошли не так, как ему хотелось. Он не собирался позволить какому-то громиле избить его, но последствия в любом случае могли оказаться серьезными. Главное — осторожность, думал он. Не причинить этому скоту серьезного вреда.

На сей раз пират подходил медленно. Стиснув зубы от ярости, он, шаркая босыми подошвами, переступал по прогибавшимся и скрипевшим доскам причала. Ромул слегка согнул колени и припомнил те нечестные приемы, которым научил его Бренн. Противник подходил все ближе, но Ромул не увеличивал дистанцию, хотя и понимал, что ошибаться ему ни в коем случае нельзя — крайне редко ему доводилось встречать людей сильнее, чем Бренн, и с одним из таких он сейчас сцепился. Ромул знал, что если пропустит один-единственный удар и рухнет наземь, то вряд ли сможет подняться.

Противники вновь замерли на расстоянии двух-трех шагов и уставились друг на друга.

Растрескавшиеся под ярким солнцем губы пирата разомкнулись, обнажив два ряда коричневых гнилых зубов. Огромные кулаки крепко сжались, готовые нанести удар. Он видел, что Ромул находится в пределах досягаемости, и уже считал, что победа за ним.

Молодой солдат качнулся влево; как он и рассчитывал, противник попался на этот финт и раскрылся. Но Ромул не стал бить его кулаком. С молниеносной быстротой он двинул врага коленом в пах. Удар был очень сильным, и пират, широко раскрыв рот, с грохотом рухнул на доски причала и громко застонал от боли.

Ромул усмехнулся и отошел, довольный тем, что не пришлось причинить противнику серьезного вреда.

Поначалу приятели побежденного тоже вроде бы довольно мирно отнеслись к ситуации. Глянув туда, Ромул заметил, что большинство из них смеялись. Но немало было и недовольных, грозивших ему кулаками. Черный как смоль нубиец с золотыми серьгами стоял в стороне от остальных, наблюдая за происходившим. Оскорблений звучало все больше, кое-кто уже хватался за оружие. Злость всегда заразительна. Понимая, что им с Тарквинием придется сбежать, как последним трусам, Ромул выругался сквозь зубы. Обычно возбужденная толпа некоторое время медлит перед расправой с ни в чем не повинным чужаком, поэтому пираты пока не приближались, но достаточно сорваться с места одному человеку, и вся команда сразу начнет прыгать через борт.

Ромул кивнул Тарквинию, стоявшему неподалеку от поверженного гиганта. Стоит им убраться с причала и смешаться с толпой, и они окажутся в безопасности.

Вдруг огромная ручища ухватила гаруспика за лодыжку, так что он с трудом удержался на ногах.

Услышав, что Тарквиний вскрикнул, Ромул резко повернулся и, не успев подумать, что делает, пнул пирата в голову. Удар подбитой гвоздями подошвы его армейской сандалии мало уступал удару молота, и гигант, начавший было подниматься, тут же рухнул без сознания. Он упал на бок, под тяжестью собственного веса перевернулся еще раз, оказался на краю узкого причала и перевалился через него. С оглушительным всплеском пират упал в воду и сразу пошел ко дну.

Ромул оторопело всматривался в темную воду. Он не намеревался убивать своего противника, но, судя по всему, сделал именно это. И сейчас на поверхности не было видно ничего, кроме цепочки поднимавшихся из глубины пузырей.

С гневным ревом вся команда пиратского судна посыпалась через борт и помчалась к ним. Пусть они находились на параллельном причале, но для того, чтобы отрезать двоим друзьям путь к спасению, потребовалось бы не много времени.

Тарквиний схватил Ромула за руку.

— Бежим! Живо!

— Но бедняга утонет, — возразил Ромул.

— Думаешь, если бы ты упал в воду, он пошевелил бы хоть пальцем? — одернул друга гаруспик. — Пусть его приятели спасают.

— Они не успеют. — Ну никак не мог сейчас Ромул оставить умирать еще одного человека. Он расстегнул пояс, набрал в грудь воздуха и нырнул. Второй раз за несколько мгновений вода у причала взметнулась фонтаном.

Тарквиний испуганно посмотрел ему вслед. Этот момент нерешительности обошелся гаруспику недешево — несколько пиратов успели достичь конца причала, на котором он стоял, и теперь не спеша шли к нему. Они держали наготове топоры и ухмылялись, предчувствуя расправу с чужаком.

Ромул этого не знал. Яростно работая руками и ногами, он опускался вглубь и крутил головой по сторонам. К счастью, видимость под водой было не намного хуже, чем на поверхности. И все равно он ничего не видел. Со дна вздымались длинные ветви водорослей, грозя запутать его. Ромулу казалось, что он ныряет уже целую вечность, когда перед ним возникла уходившая по диагонали вниз толстая веревка. Это мог быть только якорный канат стоявшего наверху судна. Ромул ухватился за него и продолжил спуск в глубину. Пирата надо было найти как можно скорее, иначе будет поздно.

Не успело сердце ударить полдюжины раз, как Ромул добрался до огромного каменного якоря. Воздух в легких уже кончался. Митра, помоги мне, отчаянно взмолился он.

Прежде всего Ромул заметил пучок черных косичек. Они, как водоросли, болтались в воде, повинуясь ее прихотливому течению. Он проплыл еще немного и обнаружил гиганта, неподвижно лежавшего на спине. Нехороший признак, подумал он. Ухватив утопленника за волосы левой рукой, Ромул уперся ногами в песчаное дно, согнул колени и, изо всей силы оттолкнувшись, устремился вверх. Ему казалось, что от поверхности его отделяют целые мили и что в левой руке у него мешок со свинцом, не иначе. Однако ему удалось перехватить корсара по-другому, обняв его одной рукой за шею, и медленно всплыть на поверхность.

Когда из мутной воды показались две головы, собравшиеся на причале приветствовали их многоголосыми криками.

Среди них звучал и голос Тарквиния.

Ромул увидел, что разоруженный гаруспик стоит в окружении корсаров, и у него замерло сердце. Но думать было некогда — он чувствовал рукой биение пульса на шее великана, но тот так и висел в воде безжизненным мешком. Наверняка у него в легких было полно воды. Его товарищи тоже понимали это и мгновенно спустили веревку. Ромул обвязал ее вокруг торса остававшегося без сознания пирата и смотрел из воды, как его вытягивали на причал. Там гиганта уложили ничком и принялись колотить по спине. Долгое время никакого результата не было, и Ромулу стало не по себе. Процедуру повторяли несколько раз — все напрасно. Но когда Ромул уже решил, что зря спасал драчуна, тот громко закашлялся и изверг из себя огромное количество морской воды.

Его друзья разразились радостными воплями.

Сверху снова бросили веревку, и Ромул, поспешно перехватывая ее руками, полез вверх. Он не сомневался, что его хорошо примут. Как-никак, он спас человеку жизнь.