Повести и рассказы - Андрей Сергеевич Некрасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда приехали в Сормово, Сереже показалось, что он вчера только ходил по родным улицам. И непонятно было, почему нет снега, почему все окна открыты настежь, откуда так сразу пришло лето?
Дома Сережа подсчитал: оказалось, что он пробыл в больнице девяносто девять дней.
— Папе я о тебе ничего не писала, не хотела его огорчать, — сказала мама.
Вечером пришел Юрка. Он уже успел загореть, нос у него лупился. Увидев Сережу, он порывисто схватил его руку, крепко пожал и, глянув в исхудавшее Сережино лицо, радостным баском сказал:
— Здорово, Серьга, наконец-то явился… Заждались мы тебя… У нас тут такие дела…
И Юрка начал рассказывать, что их класс лучший в школе по успеваемости, а сейчас, перед экзаменами, они всем отрядом решили, что ниже четверки ни у кого отметок не будет.
— Ну и понимаешь, решить-то решили, а дисциплина кое у кого хромает. Тепло, уже купается народ, и футбол, и все такое. Вот и приходится друг друга подтягивать. Достали билеты, проверяем все прямо по билетам, чтобы уже без ошибки. В общем, за пятерки не поручусь, а на четверки всех до одного вытянем, это точно.
— А я? — спросил Сережа.
— А ты? — сказал Юрка. — А ты не в счет. — Он вдруг осекся и, помолчав, добавил: — С тобой разговор особый.
— Ну, а кружок как?
— Кружок сейчас свернули. Не до того. А до весны работали. Недавно выставку устроили, ходили на автозавод и к нам на «Красное Сормово». Смотрели, как новый танкер спускают.
— А машина пошла тогда? — спросил Сережа.
— Машина? Какая машина? — удивился Юрка. — Умформер, что ли? Так его еще перематывать надо, это уж на тот год.
— Паровая, — сказал Сережа. — Помнишь, мы тогда строили?
— Ишь чего вспомнил! Ну конечно, пошла. А мы с тех пор еще турбину и реактивный глиссер построили, только глиссер не испытали пока. В лагере испытаем… Ну ладно, Серьга, ты давай поправляйся, а я пойду, у меня еще дела сегодня!.. А ты в школу скорей приходи, в субботу совет отряда…
Юрка снова крепко пожал руку Сереже, вылетел в дверь и быстро пошел куда-то…
Сережа посмотрел ему вслед и вдруг понял, как далеко шагнула жизнь за эти три месяца…
«А ты не в счет», — вспомнил он и понял, как трудно бывает человеку, который отстал от жизни…
«Не отставай от товарищей», — сказал тогда папа, а он вот отстал. Не по своей вине отстал. Отстал всего на сто дней, и уже «не в счет», уже на год позади… На целый год жизни!
…В субботу Сережа пошел в школу. Он пришел к концу уроков, и ребята, увидев его, веселым табунком кинулись навстречу.
— Мордвинов явился, ура! — крикнул Игорь и, вырвавшись вперед, первый схватил его за руку.
Потом его обступили со всех сторон и громко, ничуть не стесняясь, стали обсуждать его вид.
— Ох, похудел-то!
— А бледный, ребята, смотрите, бледнющий какой! Прямо желтый…
— Да что ты, Сергей, вырос, что ли? Выше Леньки стал, глядите, ребята!
Потом посыпались вопросы:
— Все так и лежал? Надоело, наверное?
— Ну, а там еще кто был или один?
— А читать дают, Сергей?
— А радио есть?
— А гулять пускают?
Сережа едва успевал отвечать и сам ничего не спросил у ребят. Да и о чем было спрашивать? По обрывкам разговоров он понял, что товарищей волнуют вещи, для него непонятные. Какие-то формулы, о которых он и не слышал, большой барьерный риф, головоногие моллюски… Ничего этого Сережа не знал.
Он пошел в канцелярию. Первым, кого он увидел там, был Василий Михайлович.
— Мордвинов! — удивился он, и ласковые искорки засветились в его глазах. — Вернулся, ну вот и прекрасно… Кстати, Сережа, одну минуточку…
Он раскрыл свой огромный портфель и, немного порывшись в нем, достал тетрадку.
— Вот последняя твоя контрольная по геометрии, третьего февраля… Ну и как всегда у Мордвинова — пять! — сказал Василий Михайлович и протянул Сереже раскрытую тетрадку.
— Василий Михайлович, — сказал Сережа, — а как же теперь со мной?
— С тобой, Сережа? Плохо, дружок, с тобой. Придется, видимо, остаться на второй год.
— А если я догоню? Василий Михайлович!
— Думали мы и об этом, Сережа, — сказал Василий Михайлович. — Видишь ли: по математике ты догонишь легко, в этом я уверен… Но ведь одна математика дела не решает. Программа большая, трудная, а тебе необходимо поправиться, отдохнуть… Не знаю, Сережа… Мы тут и с мамой твоей говорили. И она так считает. Лет тебе немного. Ты ведь младше всех в классе? В конце концов лишний год в твоем возрасте…
— А если я догоню? — упрямо перебил Сережа.
— Подумай, Сережа. Конечно, жалко терять год, но так, от души, я не советую, — сказал Василий Михайлович и посмотрел на часы. — Ты еще хорошенько подумай, посоветуйся с мамой. — И, застегнув портфель, Василий Михайлович пожал Сереже руку. — Мне, к сожалению, пора на урок. Но мы еще поговорим с тобой, подумаем, — сказал он и вышел.
Вслед за ним пошел и Сережа. В дверях он встретился со старшей вожатой Ниной Сергеевной.
— Сережа, голубчик, вернулся! — обрадовалась она. — Ну вот и хорошо! Ты, главное, теперь отдыхай, поправляйся. Вон ты какой! А уж с осени опять за работу! И ты не горюй, в пятом «Б», там ребята тоже — знаешь какие? Еще лучше ваших.
— А если я догоню? — перебил Сережа.
— Ну, где же теперь догонять, за полгода? Тебе отдыхать надо. А ты, главное, не расстраивайся, ведь ты не виноват… Ты в лагерь-то собираешься?
— Не знаю…
— Ну вот, собирайся в лагерь. Завод нам катер дает. Будем в походы ходить, загорать, купаться… А про это не думай…
Мама тоже сказала:
— Год — это пустяки. Здоровье гораздо важнее… Отправлю тебя в санаторий, на Черное море. Будешь там крабов ловить, дельфинов увидишь, настоящие морские корабли. В горы поедешь, на парусной лодке будешь кататься. А осенью я сама возьму отпуск и за тобой приеду.
