Русская тройка (сборник) - Владимир Соловьев

Но как бы то ни было, именно судебная система была, пожалуй, самой важной в процессе ухода от социалистической системы распределения и становления современной российской системы кормления на должности. Потому что именно суды могли бы сказать: «Нет, ребята, мы понимаем, что вам охота на кормление забрать и этот заводик, но все-таки он принадлежит Петру Петровичу Петрову и отобрать его будет некорректно. Так делать нельзя». Но и здесь чиновникам удавалось показать, кто прав. Потому что, когда за тобой стоит вся финансовая мощь государства, твои судебные издержки становятся ничтожными, а бизнесмену все время надо платить. А следовательно, сам факт втягивания в судебные тяжбы с любой государственной структурой всегда означает для компании колоссальные потери вплоть до разорения и при этом не несет никакой реальной угрозы ни государственной структуре, ни чиновникам.

Появившаяся в последнее время надежда на то, что систему кормления удастся в конечном итоге побороть, связана, в частности, с теми улучшениями судебной системы, которые мы наблюдаем. Но так как не существует государственных структур, оторванных от общества – они все глубоко интегрированы, – то наивно было бы думать, что можно найти «главное звено, ухватившись за которое можно вытащить всю цепь». Ленинская формулировка в данном случае, к сожалению, не работает. Здесь необходимо будет хвататься одновременно за несколько проблем. И одним из основных звеньев, которые скрепляют опутывающую нашу страну удавку – удавку местничества и кормления на должности, – является колоссальная ложь и фальшь в том, что касается реальных затрат и издержек государственных органов.

Борьба с коррупцией – реальная и мнимая

Город Брянск захлестнула волна народного возмущения. На пешеходном переходе, который был отмечен соответствующим знаком – «зебра» на асфальте, правда, была не видна, так как шли ремонтные работы, – под колеса автомобиля попали мама и дочка. Трехлетняя девочка погибла на месте. Женщина, управлявшая автомобилем, не пыталась скрыться с места происшествия, старалась оказать хоть какую-то медицинскую помощь, но все было уже бесполезно – ребенок был мертв. Конечно, моментально поползли слухи, что виновница аварии уйдет от ответственности, выяснилось, что у нее уже было четыре штрафа за превышение скорости, тут же кто-то стал говорить, что то ли у нее родственники в прокуратуре, то ли она сама работала в ГИБДД. Хотя, наверное, если бы она сама там работала, вряд ли у нее были бы четыре привода за превышение скорости – обычно все-таки «рука руку моет». Но народ не думал. Народ негодовал.

Говорили чуть ли не о необходимости суда Линча, требовали немедленно выдать эту женщину, мечтали порвать ее на части. Говорят, она оставила какие-то глупые сообщения в социальных сетях, за что ее возненавидели еще больше. История чуть не закончилась трагически, хотя уголовное дело было завершено через два часа после наезда и никто не пытался уйти от ответственности. Да и, честно говоря, вина женщины не кажется настолько уж очевидной. Мама с ребенком переходили достаточно широкий проспект – три полосы в одну сторону и три в другую, – лавируя между движущимся транспортом, обойдя автобус справа, а не так, как его полагается обходить по правилам дорожного движения, и несчастная женщина, которая всю жизнь теперь будет нести на себе груз причастности к убийству ребенка, даже не затормозила, потому что, судя по всему, попросту не видела, да и не могла видеть маму с девочкой на своем пути.

Но правила дорожного движения четко говорят: водитель обязан предусмотреть и предотвратить. Хорошо написаны правила дорожного движения. И вот казалось бы – а коррупция-то здесь при чем? Где тут коррупция? Да нет, конечно, коррупция ни при чем. Но если как следует приглядеться, то именно ее уши торчат отовсюду.

Видео происшествия оказалось записано на патрульную машину ГИБДД, которая стояла не перед опасным местом – а на этом пешеходном переходе регулярно происходят наезды, – а за ним. Наверное, так удобнее сразу штрафовать нарушителей. К слову, в одной из телевизионных передач высокопоставленный сотрудник автоинспекции пояснял: мол, а что вы хотите, ведь задача ГИБДД – наказать нарушителя! Как это ни ужасно, он даже не понимал, что задача ГИБДД – в первую очередь предотвратить нарушение и обеспечить безопасность дорожного движения. Никто не подумал, что это, наверное, вообще идиотизм – с помощью «зебры» фактически подтолкнуть пешеходов на переход дороги, которая, по сути, является чуть ли не скоростной трассой – все-таки три полосы. Почему-то нигде не записано, что если дорога трехполосная, надо ставить светофор, а если полоса одна – так и быть, можно обойтись «зеброй», но перед ней должна быть куча предупреждающих знаков. А может быть, даже имеет смысл на двух– или однополосных дорогах оборудовать подобного рода нерегулируемые переходы «лежачими полицейскими».

Правда, дальнейшее расследование показало, что город Брянск знал о существующей проблеме, и не случайно было принято решение о выделении денежных средств, чтобы оборудовать это страшное место светофором. Даже сумели подсчитать, сколько стоит такой светофор. Получился миллион рублей. А вот миллиона рублей в местном бюджете и на эти цели не оказалось. Так что решение было, конечно, принято, но не осуществлено – денег нет!

Когда я рассказал эту историю в эфире, посыпались звонки. Позвонил человек, занимающийся поставками светофорного оборудования. Продукцию свою он возит из Китая, причем монтируют ее, как ни странно, в Италии. Цена в миллион рублей за один светофор поразила его в самое сердце, потому что, по его данным, самая популярная модель, будучи уже привезенной в Россию через все границы и таможни, никак не получалась дороже восьмидесяти семи тысяч рублей. Никак. Да и устанавливается светофорное оборудование сегодня достаточно просто – современные технологии позволяют не подводить с бешеным трудом электропитание, существуют устройства на автономных источниках энергии, работают они несколько лет, а стоит это вообще копейки. За что же тут миллион? Откуда он взялся? И оказывается, что средняя стоимость светофора в миллион – миллион двести тысяч обычна для российских городов! За исключением тех, где у местной власти есть совесть. Там почему-то все удовольствие обходится в сто тысяч с небольшим.

А вот это уже повод задуматься о коррупции. Как повод и то, что жители одного из московских районов, желающие установить на своей улице «лежачего полицейского», должны написать миллион писем, пройти миллион согласований, и обойдется это в двести пятьдесят тысяч рублей. Интересно, что может стоить двести пятьдесят тысяч в «лежачем полицейском»? Пышные похороны на этом месте взвода реальных полицейских, что ли? С отмечанием девяти и сорока дней? Потому что никакие другие объяснения в голову не приходят. А человек, который наивно выиграл тендер в этом районе столицы, рассказал, что в эту сумму входили бесконечные, нереальные откаты всем соответствующим службам, число которых превосходит всякие разумные пределы. Просто так смонтировать «лежачего полицейского» оказалось практически невозможно – конечно, если ты не прокурор, не сотрудник ДПС в чинах или не кто-нибудь из большого начальства. Тогда по одному звонку «лежачий полицейский» моментально ляжет в нужном месте, и никого не волнует, как это будет сделано и сколько будет стоить. Но если ты простой гражданин и у тебя, не дай бог, под окнами школа – даже не сомневайся: будут монтировать долго, упорно, и без взяток все равно не обойдется.

Получается, что коррупция в конечном итоге стоила жизни трехлетней девочке. Но ответит ведь за это преступление не мэрия, не ГИБДД, не проектировщики трассы. Ответит водитель. Виноват всегда крайний. А замечательный источник денег как был, так и останется вечно струящимся фонтаном благополучия.

Когда рассказывают истории о том, что в каком-то городе внезапно наступил рай на земле и мэр оказался не вороватым, всегда начинаешь думать – где подвох? Где обман? Мы же хорошо понимаем, что так быть не может. Если где-то кладется тротуарная плитка, значит, этим обязательно занимается жена мэра. Если ставятся пластиковые сиденья, значит, завод по их изготовлению принадлежит жене мэра. Других вариантов нет. Правда, попытки выяснить, кому же принадлежат заводы тротуарной плитки в Монако, где все ею застелено, и какое отношение к этому имеет жена принца Монакского, не дали приемлемых результатов. Кажется, эти идеи не приходят в голову жителям небольшого, но гордого государства. Мы же привычным глазом всюду подмечаем помощь родному человечку. Часто справедливо, иногда нет.

Коррупция на самом верху привлекает внимание. Гигантские сворованные средства, жуткие схемы, колоссальные распилы приятно будоражат воображение. Но внизу, на бытовом уровне, мы ничего не замечаем. А ведь последствия такого планомерного и глубокого разложения народной морали очевидны. Убирая одного чиновника, мы ставим на его место другого, но проходит не так много времени, и случается этот неизбежный укус вампира. Глядь – и из хорошего парня опять получился замечательный раб системы.