Технократ - Даниил Аксенов

Разговор получился сложным, хотя и проходил в легкомысленной комнате с бледно-розовыми стенами, дверь которой вела прямо в сад. Шенкер старался не вмешиваться до самого конца, когда уже сам император обратился к главе имис.

— Советник, а король эльфов говорил тебе то же самое, что и его величеству? — спросил Мукант.

В этой розовой комнате стояли белые диваны и кресла. Император расположился на диване, отдавая дань своим привычкам, советник находился у деревянной двери, опираясь спиной на косяк, а Михаил сидел в кресле. Владыка Ранига не без оснований гордился своим новым дворцом. Он был построен в византийском стиле: с округлыми золотистыми куполами над башнями и мозаичными стенами. Конечно, о таком стиле здесь никто не знал, кроме хозяина дворца, но это было не суть важно.

— Да. Мы потом сверились. Королю Нерману Тарреан рассказал гораздо больше, — ответил Шенкер.

— Проблема в том, — вставил владыка Ранига и Круанта, — что Тарреан отказался сообщить мне детали. Очень хотелось бы знать, сколько раз Технократ переходил из тела в тело, надолго ли в среднем он исчезал, когда был последний переход… и кое-что другое. Но, увы, король боялся говорить о конкретных вещах. Хотя я увидел и услышал достаточно, чтобы сделать некоторые выводы. Например, последнее исчезновение Технократа случилось не очень давно. Думаю, что больше десяти лет назад (ведь Тарреан правит только десять лет), но вряд ли намного больше (иначе король не оттягивал бы так решительно встречу с Технократом, если бы подозревал, что тот вот-вот вернется сам).

Мукант горестно покачал головой. Он многое узнал еще в Фегриде, но до конца не поверил. Точнее, не хотел верить. Но сейчас, после разговора с королем Ранига, исчезла последняя надежда на ошибку. Император так разволновался, что, будь на его месте менее закаленный в политике человек, мог бы случиться нервный срыв. Однако Мукант старался держать себя в руках. Он пытался найти аналогии с тем, что уже было в прошлом, и остановился на одной, самой близкой к происходящему: его прадед однажды оказался в пренеприятной ситуации, когда попытался предъявить претензии на корону после смерти отца, но в обход старшего брата. С этим чудаковатым братом было не все ясно: он вроде бы собирался отрекаться от трона, а вроде бы и нет. Прадед поспешил и тут же оказался меж двух соперничающих групп, причем верх сразу взяла группа, поддерживающая законного наследника. И потом две долгие томительные недели прадед ждал решения брата, чтобы получить ответ на вопрос: кто он — узурпатор или все-таки император? Между этими двумя понятиями была некоторая разница, примерно как разница между словами «эшафот» и «трон». И сейчас Мукант думал, что вполне понимает чувства своего прадеда, который оставил яркие эмоциональные записи в дневниках о том времени. Император сравнивал себя с далеким родственником: у них обоих сначала все было хорошо, потом дела пошли наперекосяк, и теперь приходится ждать действий сторонних сил, которые от Муканта никак не зависят. Могущественный владыка Фегрида этого просто терпеть не мог. Его лицо перекашивалось, словно при поедании незрелого лимона, когда он думал о том, что вся его безраздельная власть здесь бессильна.

— Но у твоего величества есть какие-нибудь соображения, что нам делать? — спросил Мукант. Император был готов пойти на заключение очередного союза на самых выгодных для Нермана условиях, лишь бы только тот предложил хоть какой-то вариант действий.

Король Ранига это понимал, но, увы, не был готов предлагать что-либо конкретное. Его чувства перекликались с чувствами Муканта.

— Я предлагаю сначала навести порядок, — вздохнув, ответил король. — Твое величество привез сюда бунтовщиков. Им нужно объяснить, что и как, даже сгустить краски. Пусть они с этим живут! Затем я был бы очень благодарен, если бы из Фегрида и Уларата ко мне направили записи касательно размышлений о природе ти, а также знающих мудрецов — великих ишибов. У меня пока нет четкого плана, только общие соображения, но сдаваться я не собираюсь. Далее логика подсказывает: чтобы предотвратить скорое появление Технократа, нужно сократить количество смертей. Как это сделать? Исключить войны, для начала хотя бы местные (но уже это очень существенно, потом можно расшириться), разборчиво применять смертные казни и улучшить медицину. Последнее идет вместе с улучшением быта рабов… да-да, твое величество, рабов! Они не должны умирать словно мухи. Бедняков это тоже касается. Я бы сказал, что любой человек старше десяти лет находится на подозрении. Поэтому пусть живет как можно дольше. Возможно, это даст нам некоторое время. Я чувствую, что какое-то решение должно быть.

Мукант продолжал качать головой. Он был согласен со словами собеседника, но лишь частично.

— Если у твоего величества нет плана, — сказал император, — может быть, будет разумным создать школу по изучению этого вопроса в Иендерте? Пусть твое величество простит, но умственная мощь Фегрида несравнима с мощью Ранига. Здесь лишь Парет и еще парочка известных мудрецов, а у нас их десятки!

Михаил откашлялся. Он был готов к такому повороту событий. Мукант могущественнее, он хочет всем руководить. Это логично, но лишь с точки зрения императора.

— Все правильно, — сказал король. — Но здесь есть три нюанса. Во-первых, Уларат тоже влиятельное государство, и Нрал не поймет, почему его столица осталась на задворках. Я же лицо в некотором смысле не столь значительное, можно сказать, даже нейтральное после похода на эльфов. Уларат смирится с моей кандидатурой как руководителя… этого… скажем… проекта. Во-вторых, посмотрим правде в глаза. Во всем виноват я. Олеан уже мертв, так что виновник остался один, и с этим ничего не поделаешь. Именно я открыл дорогу для новых амулетов, именно я поставил под сомнение существующий порядок вещей, проведя ряд реформ и подписав кое-какие договоры, и именно я обнаружил существование островных эльфов и Технократа. Возможно, без последнего шага все бы обошлось. Технократ объявился бы, уничтожил бы меня, подверг бы Раниг какому-нибудь катаклизму, а потом повернул бы все изменения в Фегриде и Уларате вспять. Ему достаточно вымарать из памяти человечества наши с Олеаном подвиги и идеи. Я не знаю, сохранил ли бы он жизнь твоему величеству, но в целом — это достаточно бескровный исход, даже династии, наверное, не поменялись бы. Теперь же все обстоит иначе. Количество людей, знающих о Технократе, ширится. Назад пути нет. И, повторяю, во всем виноват я. Поэтому вижу свой долг в том, чтобы идти до конца. И наконец последнее. Скажу без утайки: лучше меня и Аррала в амулетах на материке не разбирается никто.