Рожденные в завоеваниях - Селия Фридман

Все еще удерживаясь от непроизвольного рассеивания мыслей в эфир, звездная ныряльщица выбрала цель и повернулась, использовав крошечный выброс энергии, чтобы приблизиться к ней. Затем проверила: ее не обнаружили. Хорошо. Анжа легко могла окутать станцию атмосферой невнимания, но сомневалась, что может удержать такое количество умов, долго отвлекая их от сигналов тревоги системы защиты. Кроме этого там присутствовал экстрасенс, обученный узнавать те же техники, которые освоила и она, а это и вовсе сводило на нет шансы отвести всем глаза.

Поэтому, приближаясь к выбранному межзвездному кораблю, Анжа лиу Митете стремилась двигаться тише и не думать, и замедлила ход, подойдя вплотную к своей цели.

Анжа дотронулась до серебристого корпуса. Женщина действовала быстро; станция ее пока не заметила, но это не значит, что там нет приборов, которые могут поймать ее сигнал, когда она нарушит поле «звездной птицы». Уверенными движениями она отыскала панель управления и открыла ее; затем — переключатель на случай непредвиденных обстоятельств, так хорошо спрятанный, что его не мог найти никто, не изучавший надежно засекреченные чертежи корабля. Переключатель легко встал в нужное положение. Поле корабля медленно разошлось и мгновение спустя бесшовная серебряная поверхность разделилась, открывая вход.

Проворно, несмотря на неудобный космический костюм, нарушительница быстро зашла внутрь и закрыла дверцу и поле за нею. Автоматически откликнувшись на присутствие Анжи, и корабль, и шлюз тут же наполнились воздухом и внутри зажегся свет. Через несколько минут после того, как она вошла, открылась внутренняя дверь.

Женщина прошла внутрь.

Было несложно найти пульт управления, а также расшифровать значение рычагов; она сама работала консультантом во время разработки проекта. Трех движений оказалось достаточно, чтобы приготовить генераторы к действию, одного — чтобы проверить систему поддержания жизни, и еще одного, последнего, — чтобы выключить гравитационную компенсацию.

Теперь оставалось сделать только одно и после этого она будет свободна. Анжа облокотилась на ближайшую панель и сосредоточилась. Нанесла ментальный удар по станции, сфокусировав его на самом способном к приему человеке. Через мгновение женщина поймала его сознание и знала, где он находится и где он должен находится, по ее мнению. Атака получилась такой внезапной, что к тому времени, как начальник станции убедился в ее существовании, он оказался полностью подавлен силой Анжи. Его так стремительно отбросило к дальней стене затрясло, что сознание отключилось, а рука застряла среди рычагов управления — один из них, кстати, использовался в случае тревоги. Кровь залила лицо человека и он упал. Но тело его все подергивалось, захваченное в тиски чего-то столь мощного, невиданно мощного. Помощники подбежали к нему, проверили место, где начальник стоял до этого, обсудили возможность утечки энергии и в целом попытались анализировать неизвестную силу, что поразила его. Воспользовавшись замешательством, Анжа одновременно толкнула свою «звездную птицу» вперед, а на станции никто и не подумал, что начальника, возможно, бросили на конкретный переключатель специально. К тому времени, как это заметили, было слишком поздно.

— Поле упало! — раздался крик.

Поле восстановили, довольно быстро, но к тому времени уже стала ясна потеря корабля. Одна из серебряных игл исчезла, навсегда потерянная во тьме за Луриеном. «Звездная птица» бросилась вперед, во тьму, развивая самое быстрое ускорение из возможных. Охрана сообщила о краже, но теперь ничего нельзя было с этим поделать. Эти корабли — самые быстрые корабли в Империи.

В глубинах космоса, наконец-то сбросив кандалы закона и устава, женщина сняла огромный шлем с головы. Густые волосы, цвета крови и фуксина, рассыпались по ее спине, когда она торжествующе рассмеялась. Анжа с привычной легкостью установила курс.

Ей предстояла последняя встреча с «Завоевателем», чтобы забрать тех, кто разделял ее мечту. «Прости, Торжа!». Анжа повернула к боевому кораблю — теперь не ее кораблю, больше не имеющему для нее значения. «Истинного воина не разоружить».

Последняя остановка и затем — свобода.

Приближаясь к Дому Затара, Феран попытался справиться с волнением. В результате его рука почти не дрожала, когда он приложил ее к черной пластине у двери, а его шаг, когда он проходил мимо охранника, стоявшего за дверью, и затем через вестибюль, казался почти уверенным. Но это был обман, притворство, и притиера все быстро поймет. Затар обладал почти экстрасенсорными навыками — и, не исключено, сила на самом деле могла развиться в нем, поскольку постоянный экстрасенсорный контакт являлся частью взаимоотношений с Фераном.

Возможно ли это? Может ли зонд служить катализатором для латентного, ранее не обнаруженного таланта? Феран содрогнулся. Мысль о Затаре, имеющем все варианты телепатического мастерства, в дополнение к силе его личности, ужасала. Но если у притиеры все-таки существуют нужные генетические предпосылки — во что Феран наполовину поверил, несмотря на доказательства противоположного — потребуется больше, чем несколько упражнений с поверхностным разумом, чтобы заставить их работать. Для этого потребуется… что? Талант зонда, решил он, и зонд, желающий переработать мысль в корне. Если это вообще возможно.

Да никто никогда не станет и пытаться!

Когда Феран приблизился к личным покоям Затара, чувство, которое грызло его с тех пор, как он покинул Дом, усилилось. Что-то было не так в этот раз. Затар не пригласил его сюда для обсуждения экстрасенсорных навыков, их плюсов и минусов. Сегодня его беспокоит что-то еще, что-то… пугающее. Феран чувствовал это на пути сюда, от собственного Дома через полгорода. Насторожившись, он постучал в тяжелую деревянную дверь, объявляя о своем прибытии.

— Заходи, — последовал отклик.

Феран встал на колени перед притиерой, как и надлежало по статусу. В этом он находил странное удовлетворение.

— У меня есть для тебя работа, — Затар говорил холодным тоном и его поверхностные мысли давали ясно понять: «Она тебе не понравится».

— Я — твой слуга, притиера.

— Конечно, — Затар подождал немного и приказал: — Пойдем со мной! Я должен тебе кое-что показать.

Феран встал и последовал за ним в часть Дома, отданную под мастерские. Здесь также находился арсенал и мастерская техников и электронщиков. Еще здесь располагался архив, полный книг, настоящих книг, напечатанных на бумаге, которые ждали реставрации, фрагменты первобытных произведений искусства, которые с трудом сохранились. Везде трудились рабочие, большинство занимались археологическими находками. Определенно, интерес Затара к Берросу приносил результаты.

— Сюда, — притиера указал на двери, что раскрылись при их приближении.

Внутри трое мужчин трудились над каким-то предметом — возможно картиной? — но естественный блеск поверхности и угол освещения не позволил Ферану разглядеть, что это.

— Свободны, — кивнул Затар рабочим. Они подчинились безмолвно и оставили браксанов наедине.

Затар закрыл и запер двери, затем установил звукоизоляцию.

— Это нашли в обеденном зале охотничьего дворца, который когда-то составлял часть поместья Харкура. Состояние удивительное, учитывая возраст картины; мы можем за это поблагодарить сухой воздух Берроса. Для ее сохранности я приказал сделать молекулярную реставрацию, — он взглянул на картину, затем на Ферана. От притиеры исходило напряжение, но его голос, как обычно, звучал ровно. — Посмотри на нее, Феран.

Феран медленно приблизился, удивляясь поведению Затара. За все время знакомства Феран никогда не чувствовал в нем такого сильного напряжения, как сейчас. Это было видно даже по его жестам, если знать, куда смотреть, что совершенно немыслимо! Феран выбрал место, где освещение позволит ему рассмотреть в деталях блестящую поверхность. Наконец он нашел такое место рядом с картиной и посмотрел на произведение искусства, которое на протяжении столетий оставалось похороненым в пыли.

И задрожал.

— Ты видишь, — сказал притиера.

— Хаша… — Феран протянул палец, чтобы притронуться к древнему холсту, в той части, которую закончили реставрировать рабочие. Это правда! А если это правда… — Подделка? — уточнил он с сомнением.

— Я проверял, — сказал Затар. — Возраст подходит. Молекулярный состав материалов, состояние запечанного помещения, в котором ее нашли, все остальное. То, что находится перед тобой, на самом деле было создано более десяти тысяч лет назад — хотя картину, конечно, нашли в значительно худшем состоянии, чем ты видишь теперь, — Затар сделал паузу. — Значит, я догадался правильно. Чужак на картине — азеанец.

Ферану потребовалось время, чтобы снова заговорить.

— Много тысячелетий назад, до того, как расу стандартизировали, они выглядели именно так. Конечно, с большими изменениями в пигментации, которая в частности и являлась целью обобщения, — он посмотрел на тепло-коричневую кожу человека на картине, догадался о секретах, которые он скрывал, и содрогнулся. — Его выдает строение лица. Но я не понимаю, как это случилось. Так рано никаких контактов быть не могло. Азеа не осуществляла сверхсветовых полетов до стандартизации; Бракси никогда не заходила дальше Лугаста…