Годы странствий - Георгий Чулков

Любящий Вас Ал. Блок

4 сентября

Дорогой Георгий Иванович. Ваше письмо мне только что переслали из Шахматова. Приехать-то мы приехали, но сидим в какой-то отчаянной конуре в ожидании квартиры, которую нашли на Галерной, 41, кв. 35. Собираюсь к Вам на днях, но как-то скверно себя чувствую, потому не иду. Конечно, Господи, соглашайтесь на приглашение «Руна».[1134] Почему Вы медлите ответом? Отношения мои к «Руну» пока — прежние, пишу критику. И к Вам я совсем не изменился. Я к Вам приду, и поговорим. Сердитесь ли Вы на меня за мое письмо в ред. «Весов»? (Я Вам его переслал из Шахматова, но боюсь, что Вы не получили и судите по «Своб. Мыслям»,[1135] которые Бог весть откуда узнали факт и переврали его). А я по-прежнему лично отношусь к Вам с нежностью, а к мистическому анархизму — отрицательно.

Ваш любящий Ал. Блок[1136]

Надежде Григорьевне, пожалуйста, поклонитесь от меня.

Дорогой Георгий Иванович, билета нет, единственный, какой был, я приобрел (на «Даму с камелиями»[1137]14-го).[1138] Но ведь у Вас, кажется, есть. Я очень хочу идти.

10 января 1908

Любящий Вас Ал. Блок

Дорогой Георгий Иванович. Извините, что вчера, в припадке умоисступления, вызванного нетрезвым состоянием, я 1) самовольно похитил тот ладан, на который Вы дышали, и сделал на нем несоответствующую надпись, — а также — все Ваши имена, отчества, фамилии и сметы приходов, расходов и обоев. 2) Самовольно уснул в 12 часов и не явился в срок, назначенный мною в ресторацию. — Несмотря на то, что все это пахнет уголовщиной, я надеюсь, что Вы не доведете дело до камеры Мирового Судьи. Примите — и прочее.

Александр Блок (Литератор Петербургской группы)

27 мая 1908 года

Упомянутые предметы прилагаю при сем.

Милый Георгий Иванович, приезжайте, так не написать все равно всего. Я тут много разговариваю и пишу статьи (в «Руно»).[1139] Долго и хорошо объяснялся с Мережковским. Думаю, что здесь все-таки лучше, чем в Москве.

Ваше письмо очень почувствовал; т. е. Вас понимаю и люблю. А я теперь не хочу… Что касается Белого, то думаю, что ему всерьез взбрело в голову, что он должен помириться с Вами.[1140] Но, вероятно, не надолго. Ах, какой запутавшийся человек.

До скорого свидания, не застревайте в Москве.

10 октября Ваш А. Блок

14 июня 1908. Шахматово

Милый Георгий Иванович. С прошлой почтой получил я Ваше письмо и очень ему обрадовался. Меня уже тянет в Петербург, но раньше 1 июля не приеду, надо высидеть. Здесь очень пышно, сыро, жарко, мой дом утонул в цветущей сирени, даль зовет, и я, кажется, таки допишу «Песню судьбы».[1141] Я написал много отвратительных стихотворений и одно приличное, но лучше прочту его Вам сам. А то, которое Вы просили — плохое, потому не посылаю тоже.

За «Архивариуса»[1142] спасибо, я его раньше прочел, здесь получается — «Речь». Мне очень нравится, а Марья Андреевна[1143] говорит, что его сжатость доказывает настоящее мастерство. «Слова» я так и не получаю, жалко, Штильман[1144] надул.

Романтическому корреспонденту[1145] ответить не умею, так как он продолжает уверять, будто я — Дора. Я хотел бы убедить его в том, что я — Ксения и что у меня большие синие глаза с поволокой и волосы — с синеватым отливом. Но так как я заранее убежден, что он этому не поверит, то кажется переписка наша прервется.

Жаль, что штанов Вы не приобрели. Советую; бывают вполне терпимые — от 6 до 8 рублей с полтиною.

Вот свинья — Петроний.[1146] Но ведь не стоит писать больше писем в редакцию, это повлечет за собою новые нарекания. Андрей Белый больше не едет мириться. А ведь умная у него статья обо мне и занятная, хотя я и не согласен с ней.[1147]

Здесь новостей не бывает. Полная тишина. Иногда лежу на берегу реки, солнце жжет, дождь обливает. Относительно спиртных напитков чувствую, будто я «записавшись»,[1148] но только выдерживаю положенный срок, чтобы не нарушить обета.

Очень советую Вам прочесть «Корабль» Д’Аннунцио.[1149] Целую Вас крепко и люблю. Пожалуйста, поцелуйте от меня руку Надежды Григорьевны.

Дорогой Георгий Иванович. Простите, что отвечаю по почте. Весь день — укладка и суматоха. Вчера Ваше письмо не застало нас: были ли Вы в «Вене» и что Попов?[1151] Л. Д.[1152] уезжает только завтра, и я начну сейчас же хлопотать и переезжать в казарму.

Ваш Ал. Блок

Сегодня иду в «Бранда», а завтра в «Драму Жизни».[1153]

18 сентября (1908. Шахматово)[1154]

Дорогой Георгий Иванович, ну вот, скоро мы и увидимся. Около 1 октября мы уезжаем. Земляной диван вырос, нарублено много деревьев, земля изрыта и т. д. Леса все в золоте — хорошо и не хочется уезжать, да и нет особенной надобности, но так уж — пора.

У Станиславского — Метерлинк,[1155] потому он все еще не пишет мне о «Песне судьбы»[1156] решительного ответа. Зачем Вы в Москве? Хорошо ли, что Вы послали телеграмму Рябушинскому?[1157] Не было ли ему от этого тяжело?[1158] Зин. Гиппиус написала мне очень милое письмо, хотя в нем есть что-то неискреннее. Приглашает в «Образование»[1159]‘ и «Утро»[1160]‘. Я отвечаю очень пространным изложением своей платформы, упреками за прошлое (и за Вас в том числе)[1161] и вопросами. Интересно, какой последует ответ.

Продолжают ли «Весы» заниматься своей дрянью? Если попробуют меня оседлать, я уйду, ибо ничем, кроме прекрасных воспоминаний, не связан.

Очень много и хорошо думаю. Получил поразительную корреспонденцию из Олонецкой губернии от Клюева[1162]’. Хочу прочесть Вам.

Перечитываю Толстого и Тургенева. Изумляюсь. Написал о Толстом в «Руно» и в сборник, издаваемый в Петербурге, — мал. заметки.[1163]

Приветствуйте от меня Надежду Григорьевну. Скоро ли вернетесь в Петербург? Напишите мне, если успеете. Желаю Вам уберечься от холеры. Как хорошо не пить водки. Я Вас люблю.

Александр Блок

Я исполнен новых планов.