Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке - Владимир Ерохин

Как отмечают исследователи, первым заметным свидетельством формирования конформистской позиции в церкви Англии была успешная полемика Уитгифта с пресвитерианином Томасом Картрайтом в начале 1570-х гг., в ходе которой были сформулированы взгляды, важные для дальнейшего развития конформизма. В 1587 г. Джон Бриджес развил идеи, высказывавшиеся Уитгифтом во время этой полемики, в позицию, которая защищала епископат как божественное установление, так что в том, что в конце 1580-х гг. в церкви Англии стала распространяться эта точка зрения, даже не бьшо какого-то значительного нового теоретического прорыва: просто в конце 1580-х гг. политическая ситуация стала более благоприятной для выдвижения таких политических притязаний со стороны епископата, а ранее епископы опасались вести себя слишком претенциозно. Сторонники учения о божественном происхождении епископата впоследствии также защищали божественное право на власть и полномочия монарха{1210}.

Как считает П. Лейк, в 1590-е гг. полемисты-конформисты вели борьбу за привлечение на свою сторону умеренных пуритан. Признавая недостатки в церкви, конформисты отмечали, что постоянно повышался уровень образованности духовенства, церковь Англии отвергла папство, находилась под властью христианского монарха и благочестивых епископов и вела постоянную борьбу против греха, то есть была вполне здоровой структурой для этого падшего мира. Конформисты хотели маргинализировать пресвитериан как неразумную, экстремистскую, подрывную группировку, непримиримо цепляющуюся за частности, а также стремились представить пресвитериан как своекорыстную клерикалистскую заинтересованную группу, действующую на основе зависти к более высокому достоинству, власти и материальным возможностям епископов, будучи охваченными гордыней на основе приобретенной учёности. В то же время среди пресвитериан, утверждали конформисты, также было много безрассудных молодых людей, недавно закончивших университеты и желавших сделать себе имя. К деятельности пресвитериан были подключены также корыстные интересы светских лиц, стремившихся лишить церковь того имущества, которое у неё ещё оставалось, для чего эти светские лица искали рьяных идеалистов, чтобы придать захвату церковного имущества видимость угодного Богу предприятия. Конформисты в этой полемике, считает П. Лейк, стремились перетянуть пресвитериан на свою сторону доходчивыми аргументами, а не отвергнуть напрочь от церкви Англии, но при этом также всячески подчеркивали экономическую невыгодность пресвитерианской системы для короны, поскольку содержание более учёных священников потребовало бы больших расходов церковных средств{1211}.

Конформисты обвиняли пресвитериан в том, что они преувеличивают значение воли народа в политической жизни общества, что фактически могло отдать власть суверена толпе. Для Англии пресвитериане, по мнению конформистов, фактически предпочитали нестабильную смешанную форму правления вместо суверенной монархии. Пресвитериан обвиняли и в том, что они были сторонниками теории о праве на сопротивление властям. По мнению П. Лейка, в этих обвинениях было и преувеличение, и в то же время также содержалось «более, чем зерно истины», поскольку пресвитериане полагали, что по своему политическому устройству Англию можно рассматривать как смешанную политию, а не простую монархию. П. Лейк считает, что не только в пресвитерианстве, но и в пуританизме в целом была предрасположенность к популистским теориям власти и мнению, что для действий властей важно согласие народа с этими действиями. Конформисты считали, что религиозные вопросы не должны быть основой для выступлений против власти, и отлучение монарха от церкви не поколеблет его положение как светского правителя, к тому же христиане обязаны подчиняться светским властям и по закону, и по совести{1212}.

Конформисты считали теории о возможности сопротивления властям действенными лишь для определенного места и времени — такими рассуждениями они оправдывали выступления зарубежных протестантов против правителей-католиков. В Англии же, как считали конформисты, монарха можно было лишь направлять на путь истинный в делах управления с помощью знати, опирающейся на законные средства, и таким путем конформисты считали возможным остановить действия тирана, низложить с престола сумасшедшего{1213}.

Для обоснования существования чего-либо Хукер искал сочетания того, что говорят на этот счёт природа, разум и Писание. Как отмечает П. Лейк, подчеркивание Хукером значения человеческого разума в рамках его конформистской системы аргументов приводило к идее о том, что разум, коллективные свидетельства всей церкви тоже могут быть опорой для формирования мнений и действий человека. За авторитетом Писания у Хукера фактически стоял авторитет церкви: он больше не рассматривал Писание как удостоверяющее и истолковывающее само себя, поскольку развивал мнение, что спасающая сила и содержание Писания нуждались ещё в толковании и обработке с опорой на человеческий разум. Протестанты же до Хукера подчеркивали, что во все времена были люди, исповедовавшие истинную христианскую религию на основе Писания, которое удостоверяло само себя. Позиция Хукера давала возможность считать принадлежащими к истинной церкви всех, кто исповедовал базовые христианские постулаты, чем также мог быть дан ответ на вопрос «Где была ваша церковь до Лютера?». Хукер не соглашался с идеей Джона Фокса о том, что истинную церковь могли олицетворять следовавшие друг за другом в истории церкви подпольные еретические группы, и считал, что католическая церковь является частью истинной христианской церкви, так как её нельзя лишить её статуса из-за некоторых доктринальных ошибок. Этот аргумент был направлен против попыток пресвитериан подорвать истинность установленной церкви Англии, пользуясь, в сущности, тем же методом её обвинения в доктринальных ошибках. Хукер первым из конформистов поместил церковь Англии между Римом и пресвитерианским экстремизмом женевского происхождения и стремился преуменьшить связь между церковью Англии и европейскими реформированными церквами{1214}.

В понимании Хукера, необходимыми для включения в видимую христианскую церковь были крещение и исповедание христианской веры, так что в христианской стране практически никого не следовало лишать возможности состоять в христианской церкви. Видимая церковь, в толковании Хукера, представляла собой невозможную для разделения смесь истинно верующих и профанов, спасённых и осуждённых на гибель, и утверждал, что такова будет ситуация до конца существования этого мира, поскольку Христос умер за спасение всех людей, а остальное скрыто от человеческого понимания{1215}.

Хукер критиковал пуритан за то, что они сводили средства к спасению к слушанию проповеди, причем только хорошей, качественной проповеди, и подчеркивали значение понимания в вопросах веры. Согласно характерной для конформистской мысли позиции Хукера, Бог спасает человека не в зависимости от глубины знаний, а в зависимости от искренности веры. Главное для истинной религии, в понимании Хукера — богослужение, состоящее из трех элементов: молитвы, совершения таинств, литургических и церемониальных компонентов. Церковные церемонии, считал Хукер, играют наставительную роль, поскольку одни лишь слова проповеди в церковной жизни забываются, так что символические действия и ритуальная практика церковной жизни переставали восприниматься как сохранившиеся в церкви Англии папистские предрассудки, становясь важным средством церковного общения и наставления. В первые века истории христианства, как писал Хукер, христиане в исповедании веры изнуряли в молитве свои колени и руки, а сейчас в церкви пуритане в проповедях «изнуряют свои уши и языки». Хукер осуждал также импровизированные молитвы, к которым прибегали пуритане, и обвинительный стиль пуританских проповедей, приводивший, по его мнению, не к утверждению благочестия и добродетели, а к расколу, духовной гордости, тщеславию{1216}. Для Хукера не представлял интереса спор между теми, кто понимал Евхаристию как консубстанциацию или транссубстанциацию, поскольку таинства, в его толковании — предмет не дискуссий, а благочестивых размышлений. Такое же отношение к таинствами стала проповедовать арминианская группировка в церкви Англии. Пуритане же, обусловливая действенность и значение таинств сопутствовавшей проповедью священника, как утверждали конформисты, приобретали сходство с донатистами, анабаптистами. Хукер прилагал усилия к тому, чтобы вопросы, связанные с предопределением, перестали находиться в центре дискуссий и практических забот в церкви Англии{1217}. Для понимания взглядов Хукера, как считает П. Лейк, важен также текст, публикуемый обычно вместе с его трудом «Законы церковного устройства» и называемый «Дублинским фрагментом», так как он сохранился в виде копии, сделанной для архиепископа Армы Джеймса Ашера. В этом отрывке, отвечая на вопрос тех, кто вновь и вновь спрашивал, как всемогущий и любящий Бог, который предвидел грехи людей, отказался от предотвращения этих грехов, Хукер прибег в итоге к крайнему из использовавшихся богословами XVI в. аргументов: такова непостижимая воля Бога. П. Лейк полагает, что взгляды Хукера в «Дублинском фрагменте» в целом соответствуют кальвинистским Ламбетским статьям 1595 г., при этом высказывая предположение, что Хукер в своих взглядах не достиг определенной позиции в понимании вопроса о предопределении, поскольку в «Дублинском фрагменте» есть ощущение, что Хукер собирался ещё отметить необходимость ответных действий человека (проявления в нём веры) на то, чтобы соответствовать намерению Бога включить человека в число избранных — такая точка зрения соответствовала арминианской позиции в этом вопросе. Хукер считал, что его взгляды являются основой для среднего пути между крайностями пелагианства и кальвинизма{1218}.