Камни раздора - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Утром полусонный Виталий еще раз заглянул в камеру. Кажется, задержанный тоже проснулся. Он часто моргал, видимо пытаясь осознать, где находится. Повернув голову, он увидел Прокопчука и сел на скамейке.
— Где я? — сипло спросил он.
— И тебе с добрым утром, — хмыкнул сержант. — Проспался?
— Да вроде. — Мужчина еще раз огляделся. — Я в милиции, что ли?
— В ней. Точнее, в полиции. Ладно, не суть.
— А как я сюда попал? — удивился задержанный.
— Не помнишь?
— Нет. Не прибил хоть никого?
— Не прибил, но пытался. Ты был пьян, наехал на парня за то, что он тебя чуть не облил пивом, пытался морду ему набить за это, потом на нас с напарником напал, еще и обматерил.
— Господи, — мужичок покачал головой и прижал пальцы к вискам. Похоже, набрался он вчера здорово, либо намешал. — Простите, пожалуйста, товарищ сержант. Я же не со зла, а по пьяной дури.
— Да это ежу понятно. Как тебя звать, кстати?
— Сергей.
— А полностью?
— Круглов Сергей Олегович.
Виталий достал из кармана блокнот и ручку и быстренько записал.
— Адрес? Дата рождения?
Мужчина продиктовал.
— Дома сейчас есть кто-нибудь?
— Нет, я один живу.
Вот и прекрасно, подытожил Прокопчук. Сейчас он запишет все данные в протокол. Потом можно оформлять по всей положенной форме.
— Меня отпустят? — с надеждой спросил Круглов.
— Извини, Сережа, но нет. Нечего было так напиваться и на полицейских кидаться с матюками и кулаками.
— Но у меня же работа.
— А ты каким местом думал, когда пил? Если бы барагозить не начал, мы бы тебя сразу отпустили или сейчас, когда ты проспался. Уж если чувствуешь, что дошел до кондиции, надо домой идти, а не искать приключений на задницу.
— Можно подумать, вы не пьете, — расстроенно буркнул задержанный.
— Пью, Сережа. Но меру знаю и уж кулаками точно не машу почем зря.
— И что мне светит?
— Улицы будешь подметать да снег чистить. Но если честно — как суд решит.
Виталий пошел к себе, дописывать протокол, оставив погрустневшего Сергея в камере.
* * *
— Как там Мишка? — спросил Крячко.
Гуров пожал плечами.
— Пока тишина. На квартире обжился, вид придал. Каждый день ходит в кафе, кофе попивает с пироженками. Но Неуловимый Джо пока не объявлялся.
— Объявится. — Стас откинулся на стуле. — Не сегодня, так завтра.
— Мне бы твою уверенность.
— А ты разве не уверен?
— Не знаю. Но ощущение, что что-то мы узнаем, есть.
— Значит, точно объявится.
Зазвонил городской телефон. Лев Иванович снял трубку.
— Слушаю, Гуров. А, привет, Володя. Да все как обычно, сам как? Ясно. Ну и что же там такого, что я должен упасть со стула? Да ладно? — Лицо сыщика стало озадаченным.
Какое-то время он молча слушал, и глаза его потихоньку округлялись. Стас с нескрываемым удивлением и любопытством наблюдал за этой метаморфозой.
— Понял, Володя, спасибо, — наконец обрел дар речи Гуров. — А где он? Ясно, хорошо. Бывай.
Лев Иванович повесил трубку и сидел молча, уставившись в какие-то бумажки на столе. Крячко склонил голову, рассматривая лицо друга, на котором отразилась целая гамма чувств — смесь растерянности, удивления и даже радости. Но сыщик продолжал молчать, и опер решил нарушить тишину.
— Камчатка вызывает Таймыр. Прием, — громко сказал он.
— Вот это да, — ожил наконец Гуров.
— Лева, что случилось? — забеспокоился Станислав и даже привстал.
— Лучше сядь.
— Сижу. Ну так что тебе такого Володя рассказал, что ты сидишь как пыльным мешком пришибленный?
— Не поверишь.
— Товарищ Гуров, я уже столько всего повидал за долгие годы оперативной работы…
— Неуловимого Джо поймали, — резко прервал его тираду сыщик.
Стас вытаращился на напарника.
— Мне показалось или я ослышался?
— Не показалось и не ослышался. Я тебе еще раз говорю: Неуловимого Джо поймали.
— Охренеть не встать, — только и выдал Крячко. Переварив неожиданную новость, он спросил: — А кто, когда, где?
— Вот я сразу и сказал, что не поверишь. Сам сначала не поверил, — Лев Иванович покачал головой. — Патрульные задержали его позавчера поздно вечером за попытку пьяного мордобоя, оскорбление и нападение на полицейских.
— Серьезно? — Теперь округлились уже глаза Стаса.
— Серьезней некуда. Они же «пальчики» ему откатали и отправили на проверку. А там компьютер сразу все пятнадцать убийств с грабежами им и выдал. Так что правильно ты заметил: охренеть и не встать.
— Ох, Лева… — вздохнул Крячко. — Это даже еще круче и нелепее, чем поимка мафиози Аль Капоне за неуплату налогов.
— Согласен. Что, съездим в отделение, посмотрим на нашего Неуловимого Джо?
— Давай. Только надо сначала Орлову сказать.
— Ну тогда пошли.
Генерал был поражен не меньше самих оперативников, когда они ему доложили о звонке эксперта.
— Ну дела, — заметил он. — Нет, конечно, всякое бывает, а в нашей оперативной службе и подавно, но чтобы так…
— Да я сам не поверил, — сказал Гуров. — И Володя сначала не поверил, раза три, наверное, прогонял эти отпечатки через компьютер. Но когда ему три раза вышел один и тот же результат…
— Да, ребята, прямо какой-то счастливый случай вам помог.
Стас подмигнул сыщику, мол, что я тебе говорил.
— Это же надо, совершить пятнадцать убийств с ограблениями, а попасться за оскорбление сотрудников органов в пьяном виде. И смех и грех, как говорится.
— Петр Николаевич, мы съездим, глянем на этого нашего Джо.
— Разумеется. Можете даже допросить, я разрешаю, невзирая на УК, УПК и прочие законы. Кстати, а как его имя?
— Круглов Сергей Олегович. Как и говорилось, ранее не судим, не привлекался и не попадался.
— Ну тогда еще можете поздравить его с почином. Букетик с тортиком тащить не обязательно.
— Главное, чтобы к вам опять Бугорков не прибежал.
Орлов усмехнулся.
— Не прибежит. А если прибежит, точно так же и убежит. Он ведь только с виду позер. А так у него очень многие слова расходятся с делом. Я больше чем уверен, что, даже если бы я и согласился на его денежное предложение, он вряд ли бы нам заплатил.
— Ну тогда мы поехали, — встал Лев Иванович.
— Езжайте.
Ехать друзьям пришлось в другой район — Неуловимого Джо задержали там. В дороге Гуров спросил:
— Сразу колоть будем? С места в карьер, так сказать?
— Сначала посмотрим, — ответил Стас. — С одной стороны, он несудимый, всех этих нюансов и тонкостей не знает, которые известны матерым преступникам или «сидельцам». Но с другой —
