Лекарь-воин, или одна душа, два тела (СИ) - "Nicols Nicolson"

ДмитрийV в конце этой беседы поблагодарил меня за ценную информацию, дал понять, что благодаря мне начал догадываться, о ком из его окружения шла речь. Кратко сказал, что теперь-то предателя точно выявим, он для этих целей даст команду верным людям провести разработку с применением активных мероприятий. Судьба этого человека будет решена позже, возможно его даже не накажут за все содеянное, а используют для продвижения за кордон дезинформации. Это дорогого стоит.

— А с вашей фамилией и именем я поступлю просто, — в завершении задумчиво произнес король, — мне выгодно, чтобы вы в разведывательных целях и в будущем выезжали за кордон, в те же Венецию и Австрию, где вас хорошо знают, как Васента де Ришара. Дружба — дружбой, а табачок врозь. Сегодня родственники — братья, а завтра? Кто знает…Интересы государства — прежде всего. Вы так и продолжите жить под этим именем. Но для решения возможных бытовых неурядиц — опознанию под именем Василия Гончара односельчанами, однополчанами по казачьему походу на Аслан-крепость, или по лечению людей во время обучения в монастыре, я вам выпишу именной документ, в котором укажу, что на основании данных государственных архивов Василий Гончар на самом деле является Васентом де Ришаром, потомком древнего французского рода де Ришаров, и ему за заслуги перед Отечеством пожалован дворянский титул, а его семья наделена определенными землями. Я позже решу какими и укажу в этом документе. Надеюсь, вы найдете, в какой удобной вам форме донести эту информацию до членов вашей семьи. Будет у вас двойная фамилия, одна для визитов за рубеж, а вторая для работы на благо королевства.

Также я подготовлю специальный секретный отчет о нашей беседе для своих потомков, который будет передаваться с личным архивом моим преемникам. Вас же я лично благодарю за все, что вы сделали для Южного королевства, а по вопросам развития лекарского дела поговорим завтра, времени у нас в пути достаточно, не будем терять его попусту, будем решать государственные проблемы.

Вот таким неожиданным образом завершилась история тайного послания, прочитанного мной на кожаном ремешке, намотанном на специальный цилиндр, сидя пенечке в лесной чаще, недалеко от тела убитого связника. Была тайной, тайной для меня и осталось, так как отчитываться мне о результатах расследования никто не стал. Ну, в самом-то деле, станет ли король отчитываться лекарю, пусть и талантливому о завершении или продолжении каких-то шпионских дел. Не его это, лекаря, дело. А других специалистов. Оставим за ними право решения задачи тем или иным способом. Теперь я был твердо уверен: справедливость восторжествует и переживать мне больше об этом не нужно.

За период общения с королем мне удалось его убедить, что наилучшее место для размещения лечебницы и школы лекарей глубинка, а именно село Мироновка, где в изобилии произрастает великое множество целебных трав и растений. В Киеве такого не сыскать, народу там живет много, и близлежащие леса порядком вытоптаны, травы погублены. Скрепя сердце король издал именной Указ об учреждении лечебницы и лекарской школы, назначив меня ее руководителем. Правда, король взял с меня слово, что через пару лет в Киеве должен появиться хотя бы один более или менее сведущий в болезнях лекарь. Я согласился, хотя и не уверен, что за два года получится подготовить толкового лекаря, но основные азы дать сможем. А со временем, может, и филиал учебного учреждения откроем в столице — все впереди, планов громадье!!!

В столице я с королем расстался, но все же выпросил себе в сопровождение до Мироновки роту кавалерии. Добрался без проблем. А вот когда встретил Герасима и Клавдию Ермолаевну, то до поздней ночи пытался уговорить их принять на временное хранение мои богатства, которое мы сможем вместе использовать в развитии и строительстве медицины Южного королевства. Очень опасались они за сохранность такого количества золота. Поступили просто. В погребке я выкопал яму в человеческий рост, куда мы поместили два сундука с монетами. Пол выровнял и застелил досками, лишнюю землю вывез в лесок. Решили, что до моего появления в лечебнице так будет надежней. Торопился я, очень сильно истосковался по своей любимой жене. Закончив с деньгами, купил верховую и вьючную лошадь, нагрузил подарками и поспешил к Людмиле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В лесную избушку прискакал, используя последние силы коня, пусть простит меня животное — я спешил к семье. Людмила с ребенком играла у крыльца. Заслышав стук копыт, схватила сына на руки, и готова была скрыться в доме, однако остановилась, заслышав мой голос.

А я, что было сил орал:

— Люда, Люда, я иду к тебе.

На крик из избы выбежала теща, и все они оказались в моих объятиях, дав волю слезам. Господи, до чего же приятно обнимать любимую и любящую жену, держать на руках сына. В прежней жизни я уже проходил через это, но здесь и сейчас во много крат мои чувства были обострены. Подозреваю, что всему виной мое молодое тело и сознание человека, уже прожившего одну жизнь. Что было потом, я не стану описывать, отмечу, что любимая и любящая жена, истосковалась по мне, а я по ней, поэтому мы дарили друг другу любовь неистово и самозабвенно.

Неделю провел с женой и сыном, даже мать из Заречья привез в лесную избу на время. А потом наступило время воплощать в жизнь слово, данное королю: строить лечебницу. В Мироновке участок под дом и под лечебницу получил без проблем, староста — мужик нормальный, отписал, кому следует, получил соответствующие бумаги. Герасима и Клавдию Ермолаевну я уговорил присоединиться к реализации проекта. Космические путешественники не стали долго упираться, посчитали, что по истечении многих лет, никто их уже разыскивать не станет. Нельзя все время бояться и прятаться.

Полгода я дневал и ночевал на стройке, часто погода мешала строительству, приходилось ждать милости от природы. Как бы там ни было, дом, и лечебница были возведены и оборудованы всем необходимым с учетом времени, в котором я оказался. Кстати, проект был разработан с участием Герасима и Клавдии Ермолаевны, они привнесли в него конструктивные элементы из их далекой родины. Я ничего не имел против, здания получились красивыми и очень удобными и функциональными, ничего подобного в королевстве не строилось, и думаю, скоро и не построится.

В новом доме решил разместить всю свою семью, места хватало с избытком. С тещей проблем не возникло. Предложил ей переехать в Мироновку, она сразу же согласилась, сказала, что мужчина в доме глава всему, и она противиться моей воле не намерена, тем более будет ближе к внуку и если появятся еще дети, то поможет нам в их воспитании. Также согласилась учить искусству траволечения молодое поколение. Я хотел объединить умение тещи, жены и Клавдии Ермолаевны. Забегая вперед, скажу, что все женщины очень быстро нашли общий язык.

А вот с родной матерью пришлось повоевать. Не хотела она покидать насиженное место, упиралась. Согласилась переехать, когда я пообещал построить хозяйственные постройки. Пришлось нанимать три плотницкие артели. За месяц огромное подворье со всеми хозяйственными постройками возвели рядом с домом, благо места там достаточно, и староста села не стал возражал.

Пока был в Заречье, поинтересовался судьбой казаков, угодивших в полон. Домой вернулся только сотник Савелий Иванович, сильно увечный. Побывал я у него в гостях, вспомнили прошлое. Поведал он о горе, постигшем наших товарищей. Галера с пленниками попала в шторм, и в нескольких километрах от берега затонула. Спасать никто пленников не собирался, их бросили на произвол судьбы, ведь галера стала разваливаться под ударами злых волн морских. Савелию Ивановичу повезло, общая колодка, удерживающая пленников, внезапно лопнула, и старый казак вывалился за борт. Потом он ухватился за остатки рангоута и такелажа, что не позволило ему отправиться на дно. Первые дни считал, сколько его носит по волнам, а после трех суток сбился со счета. Выбросило его на крымский берег, где подобрали местные татары. Избили, сломали правую ключицу, чтобы не мог саблей махать, она у него срослась неправильно, и поставили приглядывать за овцами. Три месяца терпел унижения Савелий Иванович, готовился к побегу. Когда рука перестала болеть, он ночью вырезал всю татарскую семью, загрузил пару лошадей продуктами, и ушел в степь. Домой добрался через полгода, пешком, худой и голодный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})