Воскресенье - пришел лесник и... - Владимир Талалаев

— Я не могу без капитана... — вздохнул кибермозг.

— А я не могу мариноваться тут десять лет! — рыкнул Максим.

Спустя еще три дня Макс перебрасывал на соседнее кресло очередную чашку. На этот раз она не свернулась топологическими узелками, а упала на кожезаменитель цела-целехонька. Ура!!!

Макс не хотел признаваться даже самому себе, но ему стало до жутиков жаль свой корабль... Он упрямо сидел в кресле, не решаясь на последний прыжок.

"Ну, сейчас! Главное — добраться до Ингвальда и поднять тревогу на Земле! А там я смогу вернуться сюда! Корабль и заскучать не успеет!"

И все же Макс медлил. Он вдруг отчетливо представил, как погаснут огни в ставших уже родными коридорах, как угаснет шум кондиционеров... И только будет ритмично биться мезонное сердце исполина. А затем оно всхлипнет и умолкнет. Как у Чудища, обнявшего Аленький Цветочек. Бредовое сравнение, но почему-то представилось именно так. Видимо — от этого "я вернусь к сроку...", не иначе... Но если не перенестись на Землю — то тут погибнут запертые в неволе друзья и сотоварищи. Да и сам этот мир — мир Риадана...

Макс все же решился. Потянулся всеми жилочками к своему родному миру, к Земле. Ощутил тонкие межпространственные ниточки, заскользил вдоль них...

Тяжесть в ногах мешала полету. Передохнуть бы! Но останавливаться посреди космоса — удовольствие не из лучших... Не смертельно, но до жутиков неприятно!

Совсем выбившись из сил, Макс вывалился в привычный мир. Приготовился ко встрече с жутким холодом и вакуумом. И удивился. Вокруг него был теплый воздух. Под ним было знакомое кресло. А за окном-иллюминатором...

До тусклой металлической поверхности Немезиды оставались считанные сотни метров. Солнечная система. Дом!

— Корабль!

— Да, капитан!

— Мы... перенеслись вместе.

— Спасибо, капитан!

— Готовься к посадке... И еще — один вопрос. Слушай, мы столько дней уже общаемся, а я все не знаю, как тебя зовут!

— "Терра", капитан...

Глава 25

Женька и не собирался идти вместе с Максимом. Он слишком хорошо помнил старую-старую легенду, рассказываемую ему бабушкой...

...В самые недра Ледяной Башни Печали замуровали поверженного Князя Тьмы, дабы не мог он сотворить новых злодеяний в поднебесном мире, и запечатали двери сияющим заклинанием на древнем языке. И с тех пор томится он в комнатушке, пока не найдется злодей, что сотрет заклинание и вынесет богатырским ударом тяжелые двери. И тогда Зло вернется в мир, и вновь потекут реки крови и слез. Но на страже поставлен Ледяной Страж, дабы не пустить злодеев к заветной двери, и обратит он в стеклянное крошево любого, кто приблизится к той комнате.

Что поделаешь — кровь льется уже сейчас, и это не от Князя Тьмы. Может ли быть хуже? Или стоит все же отказаться от безумной затеи, повернуть назад? Но Дверь так близка! И руны сияют на ней первозданной белизной! Что делать? Ведь когда сочинялась легенда, то не знал никто ни о Земле, ни о бедах, принесенных ею! Кто знает — не в Князе ли спасение? Да, он злой. Да — убивал! Но вдруг именно он своим злом сумеет остановить зло землян? Убьет сперва своего освободителя? Пусть! Зато спасет планету... Ведь ему не надо для этого творить добро! Пусть сотворит зло, но против творящих зло миру, и это уже — спасение!

Дверь старая и замшелая... Сколько веков не касалась ее ничья рука?

Женька расстелил на полу сверток, достал из него свою привычную одежду, в которой он действительно любил ходить. Сбросил земные шмотки и нарядился. Теперь можно и дверь вскрывать...

Страшно касаться надписи — вдруг именно это и привлечет Ледяного Демона? А если попробовать просто толкнуть дверь? Глупости — это строилось на века, да и закрыто заклинанием Единого. Разве под силу сломать эту громаду мальчишке? Разве есть у него легендарная "богатырская сила"?

Женька отступил на шаг, другой, третий.. Допятился почти до развилки. И — ринулся вперед. Ударил плечом в темные доски.

Старые петли рассыпались в прах, и мальчишка въехал в тронный зал прямо верхом на упавшей двери. Взметнулись старые желтые листья — ими был щедро усыпан весь пол. Всколыхнулась вековая паутина, пропитанная бородами пыли. И в этом движении стало заметно, что в пылевом столбе посреди зала сокрыт трон с восседающей на нем фигурой.

— Владыка, я пришел, чтобы освободить тебя! — напряженно сказал малыш, поднимаясь с двери.

— А я просил меня освобождать? — фигура не шевелилась. Только голос донесся откуда-то из глубин, густой и красивый. — На двери ж ясным эльфийским языком написано: "Не мешать: думаю!"...

Пыль всколыхнулась: говорящий поворачивал голову к потревожившему его.

— Послушайте, молодой человек, что на Вас напялено? — в голосе Князя Тьмы проблеснули нотки удивления.

— Обычная одежка... У нас на Риадане все такое носят... — Женька чуть не сказал "носили", но темная фигура среагировала не на это.

— Где-е?! Как ты сказал называется Ваш мир? Риадан? Боже, сколько же веков я спал?! Не-ет, пора пробуждаться!!!

Сухо затрещала паутина, взметнулись облака пыли: сидящий на Черном Троне вставал...

Славик в который раз перечитывал сказки из Черной Книги... Кстати, ой, кстати были они, грустные и печальные... Такие, как эта...

"Любовь.

В одном веселом холме эльфов жил молодой эльф, и было-то ему всего лет двести. И как все эльфы считал, что нет веселей шутки, чем заманить в холмы человека и, продержав его лет сто, выпустить. Ну и рожа — ухохочешься.

В соседнем человеческом селении жила молодая девушка. И, конечно, как и все люди, понимала, что эльфы — злые и доверять им нельзя.

Но вот однажды... Заманивая девушку для очередного прикола, эльф имел неосторожность влюбится. А через лет 20 оказалось, что и девушка не может больше без веселых эльфийских скрипок, свирелей и наконец, главное, без... молодого эльфа.

Прошло еще 5 лет и они решили, что видать пора обрадовать свои семьи счастливой новостью. Первой пошла к своим девушка... Но вместо радости от постаревшей родни она почувствовала подозрительность и зависть к ее молодости.

А когда она объявила о своем желании вернутся к любимому эльфу, началось.

— Сразу было видно, что она ненормальная.

— Она продалась эльфам за вечную молодость!

— Моя дочь... Нет! Она мне больше не дочь!

— Но я просто люблю его...

— Продажная шлюха!

— Не-е-е-ет!.. Любимый, спаси...

Но молодой эльф мог только смотреть на костер, в пламени которого гибла его Любимая. Его руки были надежно связаны магией.

— Я люблю ее...

— Но она человек.