Ночь шрамов - Алан Кэмпбелл

Пространство наполнили блеск мечей и лязг металла. Садовые вилы неизменно отражали каждый удар. Каждый, кроме одного, который угодил прямо в шею. Карнивал попятилась назад, взвыв от боли.

В следующее мгновение армия бросилась на ангела. Словно стая дикий зверей, они дрались и толкались, пальцами впивались друг в друга, чтобы добраться до добычи.

Карнивал продолжала отражать удары, рвать плоть и ломать клинки. Тела падали, а глотки разрывались от боли, когда в воздух вылетали струи крови. Но мертвые прибывали — волна за волной. Месиво обезумевших, воющих тел, где полумертвые топтали мертвых и раненых.

Казалось, они давно раздавили Карнивал, но ангел внезапно вырвалась в воздух над своими противниками. Вслед за ней взлетела сеть и зацепила крыло. Карнивал вскрикнула со злости, попыталась вывернуться, однако потеряла высоту. В тот же момент вторая сеть накрыла ангела, вслед за ней в воздух взмыли веревки. Скрученная по рукам и ногам Карнивал рухнула на гору костей.

Крылья беспомощно бились в ловушке. Ангел попыталась перерубить веревки вилами — те не поддавались. Воин с длинными седыми клочьями волос на облезлой голове обрушил на ангела страшный удар, но она увернулась, ловко отрубив нападавшему руку. Седой взвыл и попятился назад. Ударом кулака Карнивал разбила ему горло, и воин повалился на землю. Мертвецы медленно наступали: они окружили сети. Те, у кого не было оружия, поднимали с земли кости.

Они еще долго продолжали бить и рвать после того, как Карнивал перестала двигаться.

Дилл ошеломленно смотрел на горы трупов. Кости скрылись под грудами изуродованных тел. Все вокруг покрывала черная кровь.

— Ты еще не разучился летать? — шепотом спросила Рэйчел.

— Мы не можем ее бросить.

Разбитые, окровавленные лица обернулись на звук его голоса. Костлявые кулаки сжали рукоятки мечей. Зловещие оскалы исказили обтянутые серой кожей черепа, и мертвецы двинулись на Дилла.

— Дилл! — Рэйчел трясла ангела за руку. — Нужно уходить.

Он уставился на спайна непонимающим взглядом. Карнивал беспомощно лежала на земле. Она не заслужила подобной смерти. Слабый и напуганный Дилл все же оставался архоном храма. Нужно что-то делать. Рука потянулась за мечом.

— Дилл! — Я…

Сильный удар в грудь откинул его назад. Дилл попятился и рухнул на землю.

— Что?… Рэйчел?

Лицо побледнело, а широко открытые глаза удивленно смотрели в пустоту.

— Боже мой, Дилл? Боже мой…

Дилл повернул голову, посмотрел на старую кольчугу, которая разорвалась пополам, словно лист бумаги, посмотрел на рукоятку, застрявшую в груди. Дилл взялся за нож.

— Нет! — крикнула Рэйчел.

Из раны хлынула струя крови, темная, словно сама смерть, — последнее, что Дилл видел перед смертью.

27. Заключение и саботаж

Иногда наступали моменты просветления. Отчетливо слышался скрип цепей. Боль не отпускала. При каждом вдохе легкие словно резало острыми осколками. Раздавался отдаленный стук металла. Очертания железных прутьев, вой огня, горячий металл, жидкий металл. Тяжелые оковы. На теле не осталось живого места, мышцы под черными синяками стали мягкими, словно гнилое яблоко. Скрежет тяжелых засовов и звон ключей. На ржавых крючьях качались куски мяса.

Искры полетели фонтаном под ударами топора.

И снова темнота.

Потом холодные пустые глаза. Зубы. Шрамы.

И крик, жуткий крик.

Иногда Рэйчел начинала понимать, что крик вырывается из ее собственной глотки.

Кто-то нежно гладил ее голову.

— Пить.

Грязная вода потекла по губам и подбородку, обжигая растрескавшуюся кожу. И снова боль.

Она начала захлебываться, кашлять. Тонуть…

…Откуда свет?

— Только сдохни у меня на руках, сука.

Отойди от меня, сука. Длинные сальные волосы, липкая кожа — глюман скрылся в тени, что-то пережевывая во рту. Ночь Шрамов — ее ночь… Темная луна… Одна душа.

— Кто?

Нестерпимо сдавило грудь.

Оставь меня!

— Пей.

— Дилл?

Он держал в руках фонарь и улыбался, радужные глаза и белые перья светились в золотых лучах вечернего солнца. Дилл потушил свет. День в одно мгновение превратился в ночь.

В темноте мелькнули и растворились шрамы, оставив ее один на один с нестерпимой болью.

Рэйчел очнулась, задыхаясь и отчаянно глотая воздух. Казалось, она лежит спиной на стеклянных осколках. Губы покрылись коркой засохшей крови, язык распух и высох.

— Дилл?

Она с трудом оторвала голову от холодного камня, на котором лежала. Боль с новой силой вцепилась в шею, в спину, в живот острыми когтями. Ребра сломаны? Кто-то сильно сжал лодыжку. Рэйчел протянула руку, нащупала кровь, оковы.

— Я зажгу фонарь, — раздался женский голос. Рэйчел знала этот голос.

Раздался щелчок кремня.

Через космы черных волос на лице Карнивал проглядывали темные синяки. Казалось, ее тело покрыла сеть свежих кроваво-красных шрамов. Глаза ангела сузились, когда загорелся фонарь. Они оказались в каменной комнате с металлической решеткой вместо двери.

— Они бросили это вместе с нами. — Карнивал подняла фонарь и направилась к Рэйчел. Вслед за ней по каменному полу заскрежетала цепь. Одно крыло странно повисло у ангела за спиной.

— Воду тоже. И еду. — Карнивал говорила гневным тоном. — Ты не хочешь есть их еду?

Рэйчел попыталась ответить, но из распухшего горла вырвался только слабый хрип.

— Посмотри на себя. — Карнивал злорадно улыбнулась. — Ты теперь такая же красотка, как и я.

— Что?… — удалось выдавить Рэйчел. — Что случилось?

Карнивал чуть слышно усмехнулась.

В памяти всплывали обрывки битвы, кровь, подобные черепам лица надвигались, сливались в единый круговорот, поглотивший ее. В один момент раны, пробужденные воспоминанием, застонали с новой силой. Рэйчел скорчилась от боли. Скольких… скольких она убила? Этого явно оказалось недостаточно.

Карнивал потирала отекшую от оков лодыжку. Рэйчел молча смотрела на ангела, пока не поняла, что они скованы одной цепью. Ее охватил безумный, почти физический страх.

— Дилл? — Внезапно она вспомнила бледное испуганное лицо, белые, словно чистый снег, глаза. — Господи, что случилось с Диллом? — Он казался таким одиноким. И в тот момент мертвые напали на нее, пришлось отвернуться и сражаться.

— В камере напротив, — ответила Карнивал. Ехидное удовольствие в ее тоне заставило Рэйчел содрогнуться.