Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7 - Роберт Хайнлайн

Как обычно, кометам сопутствовало изобилие метеоров. Каждую ночь по небу проносился дождь падающих звезд, и каждый день заканчивался фейерверком, напоминавшим празднование годовщины Солнечного Союза.

Судя по всему, на планете не было опасных животных — по крайней мере до сих пор людям они не попадались. Некоторые говорили, что видели существ, похожих на кентавров, размером с шотландского пони, но эти существа казались робкими и убегали, едва попав в поле зрения людей. Основной частью фауны были сумчатые млекопитающие всевозможных форм и размеров. На планете не было птиц, но их заменяли другие летающие существа, не встречавшиеся людям больше нигде — медузообразные существа длиной в четыре или пять футов с висящими щупальцами, нечто вроде живых воздушных шаров. Казалось, что эти летающие медузы были способны управлять своими раздувшимися телами с помощью мышц, потому что могли подниматься и опускаться, и даже каким-то странным способом передвигались против не слишком сильного встречного ветра; если ветер оказывался очень уж сильным, странные существа цеплялись за вершины деревьев или позволяли ветру нести себя.

Летающие медузы проявляли какой-то интерес к Чэритивиллю и обычно висели над строительной площадкой, медленно поворачиваясь, словно для того, чтобы увидеть как можно больше. Однако они никогда не приближались к людям. Некоторые колонисты хотели подстрелить одну из них, чтобы изучить строение повнимательнее, но мэр поселка Дайглер не разрешил.

Кроме того, на планете существовал еще один вид животных — или, как показалось колонистам, мог существовать. Их прозвали «любопытными», потому что ни одному колонисту не удалось рассмотреть этих существ — стоило человеку заметить их присутствие, как «любопытные» мгновенно исчезали за деревом или выступом скалы. Наблюдая едва ли не воображаемых «любопытных» и постоянно присутствующих летающих медуз, колонисты пришли к выводу, что их новые соседи проявляют к человеческой деятельности глубокий и отнюдь не враждебный интерес.

Мэгги Дайглер — теперь все звали ее «Мэгги» — спрятала свои драгоценности, выбрала рабочий комбинезон из числа тех, что хранились в корабельных кладовых, и отрезала волосы. Теперь ее ногти стали короткими и обычно были черны от грязи. Однако она выглядела гораздо моложе и казалась очень счастливой.

Говоря по правде, счастливыми чувствовали себя все — кроме Макса.

Элли избегала его. Юноша проклинал свой длинный язык и днем и ночью. Это верно, Дайглер проявил совершенно ненужную инициативу, но почему Максу понадобилось открыть свой большой рот и сунуть туда ногу? Разумеется, он не собирался жениться на Элли, — но вдруг, черт побери, им придется остаться на Чэрити до самой смерти? Со временем запрет на переселение в колонию будет снят — тогда зачем ему понадобилось ссориться с единственной незамужней на планете девушкой?

Астрогатор должен быть холостяком, однако фермеру необходима жена. Как приятно, работая в поле, знать, что кто-то дома готовит суп и жарит цыпленка. Уж ему-то это известно — мама обычно старалась увильнуть от выполнения своих обязанностей. Но Элли не будет похожа на нее. Девушка была практичной, крепкой и после хорошего обучения легко справится с работой по дому.

К тому же Максу не приходилось встречать более прелестной девушки, если присмотреться как следует…

Когда мистер и миссис Дюмон получили специальное разрешение и переселились в колонию, юноша решил действовать. Правда, у стюарда и стюардессы не было работы на борту корабля, после того как пассажиры покинули его и решили жить в Чэритивилле, и потому никто не мог возражать против подобного решения. У Макса положение было иным, но он отважился поговорить с первым офицером.

— Ученик астрогатора Джонс, проходящий испытательный срок, просит разрешения обратиться, сэр.

Уолтер поднял голову.

— Мне кажется, следовало бы сказать: «помощник астрогатора Джонс». Ну, ближе к делу. Заходите.

— Именно об этом я и хотел поговорить с вами, сэр.

— Вот как?

— Прошу разрешить мне вернуться на свою постоянную должность.

— Почему? Вам что, больше нравится быть вычислителем, чем астрогатором? Да и какая теперь разница?

— Нет, сэр. Я решил занять свою первоначальную должность — помощника стюарда третьего класса.

На лице Уолтера появилось изумленное выражение.

— Здесь что-то не то. Объясните подробнее.

Сначала нерешительно и заикаясь, затем более уверенно юноша рассказал о своих неприятностях с Саймсом. Он старался быть справедливым и, когда закончил рассказ, почувствовал, что его доводы звучат по-ребячески.

— Вы действительно уверены в этом? — спросил первый офицер. — Мистер Саймс ничего не говорил мне о вас.

— Ну конечно. С какой стати он станет беседовать с вами о своей неприязни ко мне. Тем не менее это правда. Поговорите с Келли.

Уолтер задумался.

— Мистер Джонс, я бы не придавал этому такое значение. В вашем возрасте подобные конфликты часто кажутся более серьезными, чем на самом деле. Советую вам забыть о происшедшем и продолжать работу. Во всяком случае я поговорю с мистером Саймсом относительно запрета находиться в рубке управления.

Это противоречит закону и признаюсь, что я очень удивлен подобным решением астрогатора.

— Нет, сэр.

— Что значит «нет, сэр»?

— Я хочу стать помощником стюарда.

— Но почему? Я не понимаю вашего желания.

— Потому что, сэр, мне хочется переселиться в колонию. Как старший стюард Дюмон.

— Вот как… Теперь ситуация начинает проясняться. — Уолтер хлопнул ладонью по столу. — Ни в коем случае! Я не могу разрешить этого ни при каких обстоятельствах.

— Почему, сэр?

— Прошу вас понять меня, мистер Джонс. Мой отказ совсем не значит, что я подвергаю вас дискриминации. Если бы вы были помощником стюарда и никем больше, я согласился бы рассмотреть вашу просьбу, — принимая во внимание особые обстоятельства, которые, как мне кажется, применимы в данном случае. Но вы астрогатор. Вы знакомы с ситуацией на борту корабля. Доктор Гендрикс умер. Капитан Блейн — впрочем, вы сами видели. Правда, он может выздороветь, но на это нельзя твердо рассчитывать. Поэтому, мистер Джонс, пока остается самая крохотная надежда, что наш корабль снова отправится в полет, пока на нем остается команда, ни один астрогатор или вычислитель не будет освобожден от исполнения своих обязанностей ни при каких обстоятельствах. Надеюсь, вы понимаете меня?

— Думаю, что понимаю. Так точно, сэр, понимаю.