Одиночка - Крис Мориарти

Ли так привыкла к темноте, что, когда они вышли на поверхность, первый проблеск дневного света больно ударил ей по глазам. Они поднялись по звонким решетчатым ступеням, прошли по длинному коридору, полному неизолированных проводов, пока не уперлись в высокую стальную дверь, запертую изнутри.

Белла, тяжело дыша, прижалась к стене. Она дрожала. Похититель залез в свой рюкзак и достал оттуда два свертка.

– Наденьте это.

Ли развернула свой сверток и обнаружила, что это была чадра, которую носили женщины смешанной религии. Она обернула длинное зеленое покрывало вокруг тела, закрыв им голову и лицо, а потом помогла Белле. После чего они вышли в дымку солнечного осеннего полудня в Шэнтитауне.

Следующие полчаса они пробирались через бесконечную череду переулков и дворов к самому центру старого города. Когда Ли совершенно уверилась в том, что она заблудилась и ни за что не нашла бы дороги обратно, они остановились и вошли в ничем не примечательную дверь, за которой оказался длинный темный коридор.

Пахло ржавчиной и вареным вегетеином, и было так темно, что Ли с трудом могла разглядеть Беллу, следовавшую за ней. Охранник жестом показал на закрытый переходный шлюз в дальнем конце коридора. Ли приложила ладонь к сенсорной панели двери. Дверь открылась. Она вошла внутрь, щурясь от солнечных лучей, пронзавших пыльный воздух большого зала под куполом, и увидела там того, кого и ожидала.

Там стоял Дааль.

Когда ее глаза привыкли к свету, за спиной Дааля она рассмотрела стоявшего в полуоткрытом переходном шлюзе Картрайта. Этот переходный шлюз мог вести только в тот маленький офис, в котором она разговаривала с Даалем и Рамиресом менее чем неделю назад. Картрайт нервно топтался на месте, наклонив голову, словно пес, слушающий отдаленные шаги. Ли неожиданно поняла, что она впервые видит его не в шахте. У него в руке был посох, какие обычно бывают у слепых в этом мире дневного света, а глаза его были затянуты бельмами молочного цвета.

– Что здесь, черт возьми, происходит? – спросила она, когда Белла зашла следом за ней в зал под куполом.

Дааль нагнулся над связным терминалом, стоявшим на столе.

– Аркадий? – сказал он. – Скажи ему, что мы готовы.

Какое-то время ничего не происходило. Дааль и Картрайт просто сели за стол и ждали. Ли не сразу поняла, что Дааль смотрит не на нее, а на Беллу.

Белла немного дрожала, пока шунтировавшийся через нее Корчов входил в линию, а потом исчезла.

– Замечательно, – сказал Корчов. – Замечательно. И все похищение было снято на пленку? Сделали все убедительно?

– Записка с требованием выкупа уже на пути к станции АМК. Мы ждем ответа через несколько часов, – осклабился Дааль. – Хотя, конечно, переговоры могут занять какое-то время.

– Отлично, – сказал Корчов. – Тогда, я думаю, мы выполнили обязательства по отношению друг к другу.

– Не совсем, – ответил Дааль.

Сзади в переходном шлюзе появились очертания высокой фигуры еще одного человека. Его лицо нельзя было разглядеть из-за тени, отбрасываемой полосатыми геодезическими панелями. Это оказался Рамирес.

Но он был изящнее, лощеней. Он никогда не выглядел так элегантно. А глаза его никогда не светились таким холодным огнем.

Он наклонился к ней и дотронулся до пятнышка запекшейся крови в уголке ее рта.

– Кэтрин, – сказал он. – Ты в порядке? Если бы я мог предположить, что все произойдет не так гладко, то заставил бы их найти другой способ доставить тебя сюда.

– Коэн, – прошептала она, не зная, как спросить его о том, что случилось.

Рамирес был намного выше Ли, поэтому ей пришлось закинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. Это ее беспокоило. Она привыкла смотреть Коэну в глаза, привыкла к тому, что ей удавалось физически доминировать, – и это было для нее важно даже в том случае, если ничего не значило для него.

– Его не нужно было привлекать к этому, – сказал Корчов, обращаясь к Даалю и Картрайту.

Дааль пожал плечами.

– К нам обратился ALEF.

– ALEF! – Корчов произнес это слово так, словно оно было ругательством.

– Неисповедимы пути Господа, – сказал Картрайт.

– Ой, оставьте, пожалуйста, – отрезал Корчов. – Что вам пообещали эти AI?

– Планетарную сеть, – ответил Дааль. – Под контролем профсоюза.

– В таком случае они лгут. Они, скорее всего, не смогут этого обеспечить.

– Мы уже смогли, – сказал Коэн. – По крайней мере начали. Через что, по-вашему, я шунтируюсь?

– Я привлек вас, чтобы сделать работу, – сказал Корчов Коэну. – Но что-то не похоже.

Коэн сделал нетерпеливое, почти незаметное движение рукой, которое было так характерно для него, что у Ли перехватило дыхание.

– Я выполню эту вашу работенку, Корчов. Но не буду пользоваться вашей сетью. Я триста лет потратил на то, чтобы ни от кого не зависеть до такой степени. И вам я точно не собираюсь этого позволять.

– Ну, а что вы в них нашли? – Корчов кивнул головой Беллы в сторону Дааля и Картрайта. – Только не рассказывайте мне о бескорыстной заинтересованности в деле. Или это ваша любимая террористическая группа?

Коэн так стиснул большие руки Рамиреса, что Ли услышала, как затрещали суставы.

– У них было то, что мне необходимо, – сказал он. – Рабочий независимый AI с квантовой емкостью.

Корчов вздрогнул.

– Да, – улыбнулся Коэн. – Полевой AI.

– Но, как…

– Не знаю. Но Картрайт говорит, что он может договориться с тем, кто пользуется полевым AI, и держать это под контролем.

– И вы способны в это поверить?

– Скорее, чем вам.

– Почему? – спросил Корчов, поворачиваясь к Даалю. – Почему это? Почему он?

Дааль пожал плечами.

– Это не так трудно объяснить, Корчов. Нас вовсе не прельщает идея убежать от ООН прямо в объятия Синдикатов. Мы хотим, чтобы Мир Компсона был для тех, кто на нем живет, для шахтеров. А для этого нам нужна планетарная сеть, которую контролировали бы мы сами. Нам нужен доступ к потокопространству, к Фритауну и «ФриНету» вне зависимости от станций телепортации ООН, без того, чтобы просить милостыню у Совета Безопасности и многопланетчиков. Нам нужна исправная станция квантовой телепортации в нашей сети. И ALEF готов предоставить нам это.

– Прекратите, Корчов, – сказал Коэн. – Вместе мы сможем начать хорошее дело. Дать сигнал к свободе и планетарному самоопределению. В конце концов, каждое поколение должно начинать что-то с чистого листа.

– Значит, наш договор недействителен? – спросил Корчов, белый от ярости.

– Вовсе нет, – ответил Коэн, светясь от улыбки. – Просто цена выросла.

ПОЛЕВАЯ СТАНЦИЯ ЗВЕЗДЫ БАРНАРДА: 28.10.48

Они допрыгнули до Альбы на «Скворце» Синдиката Ноулза. Это был элегантный корабль, но в его кабине было снято все до керамических креплений. Все свободное место занимал клубок датчиков фрактальной абсорбции, мониторы и черные ящики, о назначении которых Ли могла только догадываться.