Плутовки - Бертрис Смолл

И Карл Стюарт, король, вручил кузине золотой флакон, тогда как стоявший неподалеку Чарлз Стюарт, герцог Ланди, сверлил дочь разъяренным взглядом.

Синара учтиво поблагодарила короля и, повернувшись, сказала отцу:

– Вот, папа, это награда твоим конюшням, поскольку Пушинка – один из твоих коней. Прости, что обогнала Сумеречного Ветра, но ты все равно должен пожурить Тома Дженкинса за попытку напасть на соперника.

– Немедленно домой! – процедил герцог Ланди тоном, доселе Синарой не слыханным. Отец никогда не был так с ней холоден!

– Да, папа, – покорно пролепетала она, потому что при взгляде на его лицо становилось, ясно: сейчас не время и не место спорить. Поэтому она повернулась и отошла подальше от разгневанного родителя.

– Осторожнее, Чарли! – предупредила мать. – Она не сделала ничего дурного. Всего лишь смелая выходка, не более того. Король не сердится, и тебе тоже не стоит.

– Но ее могли убить! Искалечить! Растоптать! – закричал герцог.

– Пока что она жива, цела и невредима, – спокойно парировала Жасмин.

– Думаю, – едва слышно вставила все еще не оправившаяся от испуга герцогиня Ланди, – что нам немедленно нужно найти ей мужа! Она должна остепениться и стать примерной женой и матерью, прежде чем окончательно погубит свою репутацию! Я всегда считала себя женщиной сильной. Но больше не могу вынести ее безобразного поведения.

– Полностью согласен! – заявил Чарли.

– А я – нет! – резко бросила Жасмин. – Худшее, что ты можешь сделать сейчас, – попытаться принудить Синару к браку, которого она не желает. По-моему, она достаточно ясно дала понять, кого именно предпочитает.

Она бросила многозначительный взгляд на графа Саммерсфилда и смело спросила:

– Неужели вы позволите этому произойти, милорд, и только потому, что не имеете мужества признать правду?

Гарри пристыженно опустил глаза, но тут же с тихим стоном отчаяния повернулся и отошел.

– О чем это вы? – поинтересовался король.

– Он влюблен в Синару, но не желает ни сознаться в этом, ни жениться на ней. И все потому, что опасается такого же несчастья в браке, как у его покойных родителей, – раздраженно объяснила Жасмин.

– Говорят, он убил своего отца, – заметил король.

– Ваше величество! – воскликнула Жасмин, окончательно раздосадованная сложившейся ситуацией. – Неужели вы считаете, что я стала бы поощрять собственную внучку в ее погоне за Гарри Саммерсфилдом, будь в этом хоть капля правды? Я провела целое расследование в отношении его и всей семьи, и, поверьте, у меня надежные источники. Я всегда делала все возможное, чтобы защитить и уберечь от бед своих родственников! История слишком долгая и сложная, чтобы рассказывать ее здесь, но уверяю, граф не убивал отца. Хотя, учитывая то, что я узнала об этом человеке, удивительно, как это он дожил до своего возраста!

– Ваша суждение всегда было безупречным, мадам, – кивнул король. – Надеюсь, что когда-нибудь вы поведаете мне все, от начала до конца.

– Ее суждение неизменно безупречно, кроме тех случаев, где речь идет о Синаре! – взорвался герцог. – Моя жена совершенно права. Синару следует выдать замуж за респектабельного, уважаемого человека, если я сумею такового найти, учитывая ее поведение. Не знаю, кто вообще способен ею соблазниться!

– А вот об этом не беспокойся, – уничтожающе усмехнулась мать. – Уверена, что ты легко отыщешь охотника за приданым, который с радостью женится на ней из-за положения и богатства. Напыщенного фата, который станет ее третировать и сделает несчастной, но ведь тогда, Чарли, это будет уже не твоей проблемой. Ты успеешь сбыть ее с рук и умыть эти самые руки! Вот не думала, что доживу до того дня, когда ты забудешь о долге перед собственным ребенком!

Герцог Ланди, потрясенный резкими упреками, хотел что-то ответить, но, прежде чем успел окончательно вбить клин между собой и матерью, вмешался король:

– Кузен, не позволишь ли мне рассудить вас, ибо разве мы не одна семья? Если хочешь, оглядись, поразмысли, кого бы ты хотел видеть зятем, но не веди никаких переговоров. Я согласен с твоей матушкой. Сначала Синара должна до конца испить чашу страсти к Саммерсфилду, каким бы этот конец ни был. Если она не сумеет довести его до алтаря, тогда ты должен подумать о ее будущем. Но может, ей удастся прорвать оборону графа и стать его женой. Знаю, ты не хотел бы видеть ее несчастной, и вы, дорогая Барбара, лучше других понимаете, что чаще всего несчастье проистекает из истинной любви.

Он посмотрел в глаза прекрасной герцогини Ланди и погладил мягкую белую ручку, затем обратил взор на кузена.

– Надеюсь, мы договорились, Чарли?

Герцог кивнул.

– Так и быть, кузен, попытаюсь взять себя в руки. Но Господь один знает, что никогда и никто не испытывал моего терпения так, как самое младшее дитя.

– Стюарты, как тебе известно, кузен, люди неуживчивые. И с ними нелегко, – хмыкнул король.

– Зато неотразимо обаятельные, – мягко заметила Жасмин, одарив короля улыбкой.

«Кровь Христова, – подумал он, – она же совсем старуха, но на какой-то момент я увидел живую легенду. Все, что о ней рассказывают, – чистейшая правда, и я готов в этом поклясться!»

Он взял топкую руку Жасмин и почтительно поцеловал. – Доброго вам дня, мадам. Их глаза на мгновение встретились.

– По-моему, на сегодня с меня довольно треволнений, – объявила Жасмин, – как, впрочем, и с вас. Не поехать ли нам домой?

Герцог кивнул и, проводив жену и мать к карете, велел кучеру ехать домой. По прибытии женщины немедленно поспешили наверх. Герцог медленно направился к библиотеке и закрыл за собой дверь. В очаге горел огонь. В большом кресле свернулась клубочком Синара с бокалом шерри в руках. Заслышав шаги, она подняла голову и улыбнулась отцу.

– Я люблю эту комнату, папа. Надеюсь, ты не станешь возражать против моего общества, – заметила она.

Граф налил себе виски и сел напротив дочери, катая рюмку в ладонях.

– Мне жаль, что мы потеряли столько лет в разлуке, – начал он, – и ты достаточно умна, чтобы понимать, как я люблю тебя, Синара.

– Но?.. – продолжила она. Легкая улыбка играла в уголках ее губ.

– Так больше продолжаться не может. В июне тебе будет семнадцать. Давно пора выйти замуж. Я обещал королю, что дам тебе время завоевать сердце Гарри Саммерса, но если к концу года у тебя ничего не выйдет, я найду тебе жениха и ты пойдешь под венец.

К его величайшему изумлению, она ничего не возразила.

– Как? – шутливо посетовал он. – Неужели не будет ни слез, ни воплей протеста?!

– Нет смысла спорить, папа. Ты уже все решил, впрочем, как и я. В этом мы похожи. Еще одна типичная черта Стюартов.