Астарта: Корабль Чокнутых Трупов - Марк Романов

— Каждый из раута почтет за честь сражаться и умереть рядом с любым из людей, — вытянув острую морду, медленно кивнул раута.

Они замерли в почтительных позах на несколько секунд, а потом разошлись по местам. Морис сел обратно в кресло, а старый раута снова прижал морду к груди, взирая на собеседника исподлобья.

— Последнее, что я хочу сообщить тебе, человек по имени Шпеер, — разлетелся по рубке механический голос переводчика, — это то, что мы знаем с твоих слов о базе в поясе астероидов в XXI веке. Но ты должен знать — наши разведчики из числа уцелевших рассказали, что бой идет не в одной временной координате. Мы просим помощи в переброске к месту решающей схватки, человек по имени Шпеер.

— Разве у раута нет тайм-приводов? — растерялся Морис, перехватив напряженный взгляд Инквизитора, молчавшего все это время.

— Есть, но не на всех кораблях. Наша религия не одобряет перемен в линии жизни, к которым может привести пользование тайм-приводом. Конечно, мы бы не сумели адаптироваться и выжить в настоящем времени, если бы полностью придерживались догм прошлого, что уже однажды погубило наши родные планеты. Но и оборудовать каждый истребитель тайм-приводом мы не сумели. И потому, я прошу тебя, человек по имени Шпеер, взять на борт своих истребителей по несколько особей раута, которые смогли бы высадиться на орбитальной базе и продолжить бой самостоятельно. Все имеющие тайм-привод корабли мы, конечно же, предоставим, но нас слишком много для имеющихся боевых единиц флота.

— Мы ждем вас на борту, командир, — кивнул Шпеер, отключая связь. Инквизитор задумчиво смотрел на Мориса, словно хотел что-то сказать, но так и не решался.

— Вы знакомы с религией раута, господин Шпеер? — наконец, решился он на вопрос.

— Нет, — Морис поднялся на ноги, устремив взгляд на интерактивную карту, на которой то и дело менялись данные, — я знаком с желанием умереть достойно.

ГЛАВА 64 РИК МОРГАН. НА ПУТИ К БАШНЕ

  Сгрызли до основанья  крысы волшебные башмачки,  Но Морган идет к Гаване,  глядит на небо из-под руки.

Сейчас он мог не выбирать дорогу, и идти напролом — времена дипломатии, шпионажа и диверсионных операций прошли, сейчас все решала слепая сила. «Только силой можно уничтожить другую силу, неуничтожимую в принципе» — проносилось в голове капитана, мерно погружавшего ноги в осыпающийся песком пол, — «Если терминальная сила неостановима…» Эти мысли затягивали в свою глубину, потому что исходили откуда-то извне, и несли истину. Своеобразную, несколько искаженную, но приятную.

— Зачем я это делаю? — спросил он сам себя, останавливаясь на скрещении переходов, и наблюдая, как расползаются под его взглядом трубопроводы на ближайшей стене, — Для чего? Или для кого?

Вырвавшиеся из труб струи газа соединились, взорвавшись и выбросив узкий язык яркого голубого пламени, обжегшего Ричарду руку и правый бок. Боли он не почувствовал, и только по резким сокращениям своего комбинезона понял, что его одежда частично сгорела и обуглилась… Рик отодвинулся в сторону, и ответил:

— Я иду туда, где, скорее всего, умру. Для того, чтобы жили те, кого я люблю…

Что-то внутри капитана, в его душе, натянулось, и зазвенело, как натянутая тетива лука… или струна лиры, которую ласкают тонкие пальцы музыканта. Почему-то он был уверен, что этот апокалипсис удастся остановить. И, даже, возможно, повернуть вспять.

«Хочу ли я жить? Вопрос интересный, и никогда никто из людей на него верно не отвечал. Любой выбор оказывался неправильным… — Морган медленно двинулся к массивным гермодверям, одной рукой прижимая поврежденное место костюма, чтобы тот не окочурился от болевого шока, прежде чем будет достигнута цель пути, — В том виде, в котором я был ранее — нет. Одиночка, неудачник с непонятными способностями, за которым охотятся спецслужбы… Нет. И свобода прятаться и бежать, скакать, подобно блохе, по временам и планетам — вот уж спасибо. Нет. Такое существование мне не нужно».

Расточившаяся песком дверь опала пыльным облаком к ногам. На губах замер горький вкус иного мира, а в голове продолжали шевелиться разные странные мысли.

«Но, если вспомнить, что я был не один… Кацман. Пропойца и сквалыжник — внешне, но под дубленой татуированной шкурой боцмана скрывается тонкая душа, которую легко ранить. Его забота о брате, трогательная и нежная, какой бывает не всякая любовь…» — Ричард увернулся от упавшего сверху комка лиловой слизи. Легкое касание рукой, и только серые снежинки замерцали в воздухе, — «Гай. Гениальный ученый, отличный врач… И безнадежный романтик. Он способен увлечься предметом исследований до полного отречения от окружающего мира, но, когда пребывает среди нас, умудряется успокаивать одним своим присутствием. Искин. Маленький мальчик, который играет с миром, изучая все его грани. Если бы ему дали вырасти…»

Стенка силового поля, мерцавшая в переходе между уровнями, протестующе вспыхнула, и угасла, пропуская капитана, все сильнее углублявшегося в себя, и неотвратимо следовавшего в церемониальный зал.

«Анна Штафф. Аннушка. Я ведь полюбил тебя, хоть и не смел себе признаться в этом, — думал он. — Мне были так ценны минуты общения с тобой. И я радовался, когда видел, как ты прорываешься сквозь андроидное тело, наполняя его жизнью! Жаль, что не успел… Не успел ничего сделать. Снять свои блоки, разметав чужие установки, решиться и решить, попытаться, в конце концов…»

Ричард никогда бы не признался себе, как ценны для него люди и нелюди, окружавшие его на борту «Астарты», если бы не осознание близкого завершения пути. Не смерти, нет — он четко знал, что уйдет за грань, прочь из мира, чтобы родиться вновь… Однако, если нужно было закончить жить, чтобы продолжили жить другие — те, кого он любил, ценил и уважал — капитан Морган был готов и на это.

«Я хочу, чтобы вы жили. Выжили. Любили, смеялись, растили детей, помогали другим стать выше, чище и лучше… Или спускали к чертовой матери последние деньги в дешевых портовых кабаках, ругались и дрались, искали и теряли, пытались и добивались желаемого».

Серый песок пустыни поглотил сознание капитана.

ГЛАВА 65 СВЕТЛЫЕ. ПАРАДОКС НАБЛЮДАТЕЛЯ

  When they see us they will run for their lives  To the end they will pay for their lies  So long did we wait, now we are home  Here once again there's a battle to fight  Gather together for the sound and the might  So long did we wait now we are home

  Домик под черепицей, в окнах мутнеющая слюда.  Им некуда торопиться — они возвращаются навсегда.

Глухую темноту космоса внезапно разрезали яркие золотые вспышки, которые почти мгновенно свернулись в несколько пирамидальных объектов, замерших на одном месте без движения. Казалось, что инерция, скорость и неизбежное торможение после выхода из нуль-каналов гипера совершенно чужды этим странным кораблям.

«Золотые Пирамиды» вынырнули из ничего и в любой момент могли так же легко раствориться в великом Ничто, не оставив после себя и следа. Ни один квант не возмутился бы, не дрогнул, расчерченный следом прокола пространства и времени, ибо никакого прокола, по сути, и не было. Да и время оставалось на месте, просто обтекая появившиеся препятствия, не затрагивая их.

Главным секретом Наблюдателей было именно то, что остальные называли невозможным. Они научились попадать в потоки времени, оставаясь для них невидимыми. И процессы текли точно так же, как и без кораблей древних существ, оставаясь невидимыми для четвертой, или, как было принято у них, первой координаты. Вектора времени отклонялись, огибали, оплывали все, что было заключено в статис-поле, сплошь покрывающее обшивку кораблей-пирамид, придавая ей золотистое свечение активного режима работы.

— Мы опоздали? — спросил Директор, не поворачиваясь к своему помощнику, скромно стоявшему чуть позади лидера. — Кажется, тут уже нечего спасать или извлекать. Скоро этот сектор космоса будет уничтожен, а его разрушение в этом времени неизбежно повлечет за собой разрушение его же в будущем.

— Не совсем, — деликатно поправил его помощник Шиффс, кашлянув, — скорее уж, не разрушение, а самое банальное несформирование. Будущее просто не сформируется при отсутствии прошлого.

Директор медленно кивнул, заложив обе руки за спину и сцепив пальцы. Он, как и его помощник, наблюдал за развернувшимся в нескольких квадрантах времени перед ними сражением. Корабли класса «Золотая Пирамида» могли подсматривать за событиями, не являясь их участниками в прямом и переносном смысле слова, словно высовывали нос из главной линии происходящего, выставляя датчики обзора в то время, которое их интересовало. Оставаясь большей частью немного в прошлом, отставая на несколько минут или даже дней от происходящих событий, они имели возможность сканировать в реальном времени все разворачивающиеся события, отправляя полученные данные на интеркомы существ на борту.