Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина) - Александр Александрович Годлевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
22.11.2016 г. по телеканалу Россия-1 в спецвыпуске программы «Вечер с Владимиром Соловьевым» (https://russia.tv/video/show/brand_id/21385/episode_id/1435872/) обсуждалась проблема справедливости в нашем обществе. Обсуждая многие вопиющие случаи несправедливости нашей жизни, затрагивали многие вопросы, но часто как бы оправданием и объяснением таких случаев звучало утверждение, что поскольку люди рождаются с разными способностями, то полной всеобщей справедливости для всех быть не может. Это чисто по ленински, по большевистски. Еще Ленин, разоблачая «лживые буржуазные теории государства и права», неопровержимо доказывал, что прогнившая буржуазная демократия неспособна обеспечить всеобщее равенство людей с разными способностями и абсолютную справедливость. А раз так, то вот вам – диктатура пролетариата!
Наговорились тогда вдоволь о многом, докатились даже до откровенного большевизма, только, как и Ленин, забыли про основы права. Чисто юридически справедливость означает равенство всех перед законом и судом. Этот принцип закреплен в ст. 19 Конституции РФ, но в реальной правоприменительной практике этого государства он действует так, что власть всеми силами стремится, чтобы на это поменьше обращали внимание.
Или еще свежий пример тому. 17.02.2017 г. по радио «Свобода» в программе Елены Рыковцевой «Путин пошел на выборы?» (http://www.svoboda.org/a/28315976.html) с участием анти-кремлевского Станислава Белковского и про-кремлевского Дмитрия Орлова обсуждалось мнение, что Владимир Путин уже сейчас начал свою избирательную кампанию. В свете этого обсуждался самый широкий круг вопросов – от цен на колбасу до психоанализа д-ра Фрейда, от инаугурации Трампа до отречения Николая II. Про существующий у нас беспредел власти, пронизывающий все стороны жизни, в т.ч. психологию населения и экономику страны – ни слова. Цены на колбасу вперемешку с д-ром Фрейдом тоже, конечно, немаловажные факторы. Но все у них выглядит так, будто беспредела власти или нет вообще, или он есть, но его как бы нет, а потому никакого заметного влияния ни на что не оказывает и его можно не замечать.
То же самое творится и на прямо противоположной стороне нашего политического спектра. 26.01.2017 г. на телеканале Россия-1 в программе «Поединок» в непримиримом споре сошлись либерал Григорий Амнуэль с прокремлевским Сергеем Кургиняном (https://russia.tv/video/show/brand_id/3963/episode_id/1463498/video_id/1578494/viewtype/picture/). И здесь все происходило по той же схеме – говорили обо всем, только не о правовых основах общества. Ведущий программы Владимир Соловьев, очень нелюбимый нашей либеральной оппозицией, этому никак не препятствовал. Нет бы ему напомнить Амнуэлю, горячо отстаивающему идеи либерализма, что начатая у нас Горбачевым реализация на практике этих идей привела в 90-е при Ельцине к пику полного правового беспредела власти против своих граждан, что нашими либералами-западниками тогда выдавалось (а многими выдается и сейчас!) за полную победу демократии. Но нет. Вся эта система власти держится на том же полном беспределе (пик которого был в 90-е) под тем же прикрытием чисто внешних демократических форм. Т.е. нынешняя власть представляет собой все ту же основанную на ее беспределе «дем-шизу», только много бывших больших демократических начальников из этой власти изгнали.
Про все разговоры, что в 90-е (т.е. до Путина) демократия у нас была хорошая, только была дискредитирована всякими примазавшимися к ней лже-демократами, я еще в 93-м «Континенте» (1997 г.) писал, что все это сродни оправданиям сторонников коммунизма за все его преступления. Что идея коммунизма хорошая и реальная, только она была опошлена всякими примазавшимися к ней коммунистами-карьеристами, натворившими все эти преступления. Все утопии – что идея коммунизма для всего мира, что идея демократии для нашего безвольного общества – при всех их непримиримых различиях имеют общие черты. И черты эти очень ярко проявляются при реализации таких утопий на практике.
Коммунистическая утопия с самого начала могла у нас существовать только на грубом нарушении ее собственных законов, а демократическая утопия, представляющая собой по своей правовой сути все ту же советскую власть под прикрытием чисто внешних демократических форм («дем-шизы»), может держаться только на полном правовом беспределе против своих граждан. Слишком уж велика пропасть между декларируемыми властью демократическими ценностями, типа прав человека, и реальной правоприменительной практикой государства. Своим беспределом власть на всех нагоняет такой страх, чтобы никому и в голову не приходило без ее разрешения пользоваться своими официально провозглашенными правами, которые гарантированы официальными законами этой власти. Еще в застойные времена у нас шутили, что советский человек обладает всей полнотой гражданских и политических прав и благоразумием, чтобы этими правами не пользоваться. Потому у нашего народа такая ненависть к этой власти, какой у него не было и в СССР к власти коммунистической.
Если коммунистическая система власти была более-менее стабильной, то эта власть своим полным беспределом сама себя полностью дестабилизировала и к концу 90-х была на грани краха из-за одного только своего внутреннего разложения. Путин с самого начала своего правления начал проводить политику, направленную на стабилизацию власти и ограничение ее беспредела («вертикаль власти», «диктатура Закона» и т.п.) и хотя некоторых успехов добился, но против беспредела, как основы всего, ничего сделать невозможно. Только в результате его политики люди явочным порядком – т.е. не спрашивая у власти на это разрешения – начали отстаивать от беззаконий государства свои законные права, чего почти не было в 90-е. Т.е. начали проявлять свою волю без разрешения власти. Вместе с тем, ненависть к власти из-за ее полного правового беспредела у народа из глубин понемногу начинает выходить наружу. И все это рисует перед властью не очень веселую перспективу не очень далекого будущего.
Эта власть не питает никаких иллюзий насчет отношения к ней народа, потому кроме общего своего беспредела, от которого народ страдает, она еще вводит новое драконовское законодательство, чтобы сделать невозможными любые более-менее массовые акции протеста народа против беспредела власти.
Власть ввела драконовское законодательство, карающее за экстремизм, за несогласованные с нею акции протеста. Т.е. когда протестуют против власти, не спрашивая у нее на это разрешения, даже если это одиночные пикеты, и т.п. Я уже не говорю о том, как в этом государстве его законы, которые и сами по себе-то драконовские, будут исполняться на практике чиновниками. И это все для того, чтобы избежать не только акций протеста своего народа, но и вообще любого несанкционированного (т.е. без разрешения власти) скопления или передвижения любых масс любых людей – как бы
