Введение в Новый Завет Том I - Рэймонд Браун

16

В «Study Bible» буквальный перевод сопровождается примечаниями или комментариями, предлагающими возможные разъяснения неясных мест.

17

Один из удачных вольных переводов — «Добрая весть» (The Good News Bible; 1966–1979), подготовленный P. Брэтчером и спонсированный Американским библейским обществом. Однако с осторожностью нужно относиться к «Живой Библии» (The Living Bible), плоду трудов консервативного бизнесмена К. Тейлора, который был из Inter‑Varsity Fellowship. Как признает и сам Тейлор, это не столько перевод, сколько парафраз: «Пересказ мыслей автора с использованием иных, чем у него, слов». Богословские пристрастия Тейлора (которые он называет «твердой евангелической позицией») выливаются в своеобразные христологические трактовки: например, он заменяет «Слово» «Христом» в Ин 1:1, а вместо «Сына Человеческого» пишет «Мессия». J. Р. Lewis, The English Bible from KJV fo NIV (Grand Rapids: Baker, 1981), 246, повторяя слова Томаса Мора, говорит, что ошибок в «Живой Библии» — как «воды в море».

18

Еврейское слово bērît было переведено в Септуагинте как diathēkē, что в светском греческом относилось к определенному типу соглашения, связанному со смертью и завещанием.

19

Тема нового завета вновь появляется в Иер 32:40; Иез 16:60, 62; 37:26; но после этих текстов VI века до н. э. практически исчезает, чтобы затем возродиться в кумранских рукописях и в НЗ.

20

Мк 14:24; Мф 26:28; Лк 22:20; 1 Кор 11:25.

21

Многие современные христиане не торопятся объявлять упраздненным старый договор Бога с Израилем, хотя и считают, что принявшим новый завет не обязательно соблюдать Закон Моисеев.

22

Определенные отклонения от этого консенсуса однако, остались в Сирийской, Коптской и Эфиопской церквах. Краткий обзор сложных вопросов, связанных с каноном НЗ в восточных церквах, см. NJBC 66.85.

23

Некоторые ученые датируют это важное свидетельство новозаветного канона IV веком, например, А. С. Sundberg, Jr., HTR 66 (1973), 1–41; Hahneman, Muratorian. См. обзор последней работы в CBQ56 (1994), 594–595; E. Ferguson, Studia Patristica 17 (1982), 677–683.

24

Видимо, он был монахом начала V века из Антиохии. Еще до него донатист Тиконий обсуждал вопросы герменевтики в Liber regularum (около 380 года). Как мы увидим в главе 2, герменевтика и поныне требует рассмотрения во «Введениях в НЗ».

25

Если географическое распространение христианства способствовало возникновению христианских писем, то, возможно, не случайно, что мы не располагаем какими‑либо письмами двенадцати апостолов к иудео–христианской общине Иерусалима. Судя по тому, что сообщается в НЗ (не в поздних легендах!), они почти не путешествовали (за исключением Петра). Поэтому они могли общаться с иерусалимлянами устно. Более того, устная речь, возможно, оставалась предпочтительной или ожидаемой формой проповеди даже после того, как появились письменные тексты (см. Рим 10:14–15). Это удостоверяет Папий еще в 125 году н. э. (см. Евсевий, Церковная история 3.39.4).

26

Из всех четырех атрибуций наиболее правдоподобна принадлежность Третьего Евангелия и Деяний Луке. На втором месте стоит авторство Марка.

27

В более широком плане вопросы грамотности и библиотек, публикации и распространения книг рассматриваются в H. Y. Gambie, Books and Readers in the Early Church (New Haven: Yale, 1995).

28

По различным гипотезам, в Антиохии Сирийской или иных местах Сирии также могли быть созданы Евангелия от Марка и Иоанна, а также двухтомник Лк–Деян.

29

Возможно, докеты апеллировали к тексту в Евангелии от Петра 4:10, согласно которому во время распятия Иисус молчал, словно не испытывал боли.

30

D. Trobisch, Paul's Letter Collection (Minneapolis: A/F, 1994), утверждает, что Павел собирал и редактировал некоторые из своих писем. H. Y. Gamble, JBL 94 (1975), 403–418, однако, пытается доказать, что существовало несколько разных собраний Павловых посланий.

31

Относительно отсутствия Пастырских посланий и Послания к Филимону в Р46 (папирусе II Честера Битти; около 200 года н. э.) см. ниже, главу 15, сноску 2.

32

Иоаннов Иисус говорит, что Он сошел свыше, что Он и Его верующие ученики — не от мира сего (8:23; 17:16), и что Он возьмет их с собой в иной мир (14:2–3).

33

Этот термин был использован неверующим Цельсом (Ориген, Против Цельса 5.59). Переход от свитка к кодексу (видимо, в первой половине II века) дал христианам возможность умещать несколько Евангелий в одной книге. См. G. N. Stanton, NTS 43 (1997), 321–351.

34

ABD 4.514–520; J. Knox, Marcion and the New Testament (Chicago Univ., 1942); E. C. Blackman, Marcion and His Influence (London: SPCK, 1948); R J. Hoffman, Marcion: On the Restitution of Christianity (Chico, CA: Scholars, 1984).

35

Однако Маркион отрицал подлинное воплощение. Он подошел близко и к другим ересям II века (в частности, докетизму). Антигностические церковные авторы считали его гностиком, но, возможно, у него просто были некоторые общие взгляды с гностиками (например, относительно дуализма и демиурга).

36

Маркион также исправлял греческий текст, удаляя куски, с которыми был не согласен. Его упор на Павла (при всей своей односторонности) — одно из первых свидетельств влияния великого апостола. По мнению ряда ученых, Маркионовы крайности имели свой плюс: он сохранил Павлову радикальную оппозицию Закону, тогда как частой тенденцией было гармонизировать Павла с широкой церковной мыслью и другими апостолами (как в Деян). На Маркиона иногда смотрят как на предтечу Лютера (в своем вызове церкви Маркион опирался на Павла).

37

О других факторах мы уже упоминали: оппозиция иудео–христианам и гностикам, литургическое употребление, верность традиции, потребность в укреплении перед лицом мученичества.

38

Четыре Евангелия, 13 посланий Павла, Деян, 1 Петр и 1 Ин.

39

Таков НЗ, каким мы его знаем. Сироязычные общины впоследствии заменили Диатессарон четырьмя Евангелиями, но не включили малые Соборные послания и Откр. Эфиопская церковь использовала более широкий канон, состоящий, видимо, из 35 книг.

40

Греческое слово hermēneia охватывало широкий спектр интерпретаций и разъяснений. За последние века ученые существенно их модифицировали и дополнили. Существует интерпретация самой речью, так как язык выражает то, что у человека на уме, а также интерпретация через перевод с языка на язык и интерпретация через комментирование и разъяснение сказанного или написанного кем‑то другим. Последняя форма часто становится центром внимания в современной герменевтике. Подробнее см. Thiselton, New.

41

Этот термин понимается по–разному различными исследователями. Одно время исторической критикой именовались все «научные» методы (в частности, критика источников и критика форм). При чтении преувеличенных утверждений о «сухости и бесплодности» исторической критики всегда следует помнить об этой размытости дефиниции. Часто ругают не поиск буквального смысла, а концентрацию на источниках.

42

Основные представители критики форм были немцами: Карл Людвиг Шмидт, Мартин Дибелиус, Рудольф Бультман. Разрабатывая системы классификации, они использовали немецкую терминологию (подчас основанную на греческих словах). Их главные исследования переведены на английский язык: Dibelius, From Tradition to Gospel (rev. ed.; New York: Scribner's, 1965); Bultmann, BHST. См. также краткое введение в проблематику: E. V. McKnight, What is Form Criticism? (GBSNT, Philadelphia: Fortress, 1969), и более специальную работу К. Koch, The Growth of the Biblical Tradition. The Form‑Critical Method (New York: Scribner's, 1969). Хорошие примеры комментариев, систематически использующих критику форм, — комментарии V. Taylor на Мк и J. A. Fitzmyer на Лк.

43

Об этом следует помнить при решении проблемы исторического Иисуса (см. ниже, Приложение I).

44

Одна из разновидностей критики редакций занималась изоляцией и историей доевангельских традиций (отличных от редакторских добавлений, сделанных евангелистами), а также исторической обстановкой, в которой они редактировались. Взгляд на евангелистов как на редакторов корректнее, чем представление о них как о компиляторах, но все же не отдает им должное как авторам, которые придали полученным материалам повествовательную и богословскую ориентацию. «Критика композиции» и «критика автора» — названия, которые подчеркивают последний подход. См. обзор проблематики в N. Perrin, What is Redaction Criticism? (GBSNT; Philadelphia: Fortress, 1969); отличный анализ и библиографию у J. R. Donahue в Malbon/McKnight, New 27–55. Относительно применения этого подхода см. Bornkamm Tradition (Мф); Marxsen, Mark.