Трон сломленных богов - Эмбер Николь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не прошу ничьей помощи. Не говоря уж о твоей, – выплюнула я.
– О, поверь мне, я прекрасно это понимаю, – возразил он.
Он не отступал. Ни при каких обстоятельствах. Ему нравилась каждая искорка моего огня, и он наслаждался тем, что мог заставить меня гореть ярче.
– Моя сестра умерла, Самкиэль. Не думай, что все мои действия имели отношение к тебе.
– Дело не в ней. Я все время был рядом, Дианна. И ты это знала.
Я оттолкнулась от стены.
– Ты пытался меня удержать.
– Да, от самой себя. – Он покачал головой, широко раскинув руки. – Что это тебе дало? Месть, смерть – разве тебе стало легче? Все это не вернуло ее обратно. Мы оба знаем, что это путь в никуда.
Моя рука потянулась, чтобы дать ему пощечину, но он схватил меня за запястье.
– Я тебя ненавижу.
Он подошел ближе и наклонился так, что его нос оказался в дюйме от моего.
– Мне. Плевать.
– Отпусти меня, – прошептала я.
Не знаю, были эти слова приказом или мольбой. Я не понимала, хочу я убить его или поцеловать, и ненавидела себя даже за секундное предположение, что могу желать второе. Мое сердце колотилось быстро и сильно.
Его большой палец скользнул по моему запястью, прежде чем он осторожно меня отпустил.
– Я пошел бы за тобой куда угодно, Дианна. Все, что тебе нужно было сделать, – это попросить. Вместо этого ты меня использовала. Ты использовала все свои знания обо мне, чтобы причинить вред мне, моей семье и моим друзьям. Ты не задумываясь использовала против меня то, что я тебе доверил. Меня пронзали мечами, пытали и почти обезглавили. Все во имя служения моему дому и королевству. Но ничто не причиняло мне такой боли, как ты. Ничто и никто.
Я опустила взгляд, не в силах противостоять боли в его глазах.
– Если ты ждешь от меня извинений, ты их не получишь.
– Не жду. Я могу принять твой гнев и ненависть. Все, чего я желаю, – твоего исцеления. Я знаю, каким трудным кажется путь, по которому ты идешь, но единственный выход – пройти его с достоинством. И если мне придется показать это на своем примере, то пусть будет так, потому что я не буду сидеть сложа руки, пока ты себя уничтожаешь.
Его слова стучали в моих висках – я задыхалась, чувствуя, как разрывается мое и без того израненное сердце. Мои глаза горели, а эмоции, которые я так старалась похоронить, грозились вырваться наружу. Я его ненавидела. Как он смеет вызывать у меня такие чувства одним своим присутствием? Его слова были подобны тарану, сносящему стены, которые я так кропотливо выстраивала последние несколько месяцев. Я ненавидела то, что меня все это заботило. Поэтому я сделала то, что делала всегда, – отреагировала, как смертельно-ядовитая змея.
– И что? Ты собираешься держать меня здесь тысячу лет, чтобы я могла погрязнуть в чувстве вины и оплакивать своих умерших родственников, как ты?
Вопреки моим ожиданиям, буря не разразилась. Он не проглотил наживку, а лишь встретился со мной твердым взглядом. Мы превратились в два неподвижных объекта, объединенных непреодолимой силой. Мы не боялись друг друга, но между нами шла безмолвная битва.
Он слегка наклонил голову.
– Ты уже плакала?
– Что? – прошипела я.
– Я не верю, что ты это делала. Ты была слишком увлечена попытками заполнить пустоту внутри себя кровью, местью и смертными, недостойными твоего внимания. Ты делаешь все возможное, чтобы продолжать двигаться, потому что знаешь, что, как только остановишься, собственные мысли съедят тебя заживо. Ты набрасываешься и атакуешь, потому что гнев лучше горя. Это лучше, чем заново переживать каждое воспоминание, хорошее и плохое, каждый смех и улыбку, все, что ты сказала или могла сказать. Это лучше, чем знать, что никакое количество плоти или крови не отменит того, что ты действительно потеряла ее навсегда.
Моя рука снова устремилась вперед, только на этот раз она попала в цель. Я ударила его так сильно, что мою собственную ладонь пронзила острая боль. Он мог предотвратить мою атаку, но не сделал этого.
– Я тебя ненавижу.
– Это хорошо. – Он аккуратно взял мою руку и поцеловал ладонь. – По крайней мере, ты что-то чувствуешь. Что еще ты хочешь мне рассказать?
– Что ты меня затрахал.
Я выдернула руку из его хватки.
Самкиэль сделал шаг вперед, занимая каждый дюйм моего пространства. Моя спина снова врезалась в стену, и я подняла голову, чтобы на него посмотреть. Всемогущий Король-бог уставился на меня, и в этом обжигающем взгляде не было и капли нежности – я была бы глупа, если бы признала, сколько жгуче-острых ощущений он во мне пробудил. Он уперся в стену по обе стороны от меня – его силуэт был горячим, внушительным и доминирующим. Я его не боялась. Никогда. Ни один из нас не чувствовал страха по отношению к другому.
– Хочешь, чтобы я это сделал? Это поможет? Разве тебе не хватило того, что было на Онуне?
Серебряные линии обрамляли его глаза, и мне не хотелось даже думать о том, что это значит.
– Хотя, учитывая, как страстно ты целовала меня в прошлый раз, я готов поспорить, что смертные не удовлетворили тебя. Так что, предполагаю, ты все еще обделена, моя Дианна.
Его глаза скользнули по моему лицу и ниже, мое тело охватил жар. Я так давно не слышала этих слов, что чуть не замурлыкала. Он прижался ко мне своим твердым телом, и что-то внутри меня сжалось. На смену гневу пришло нечто другое, гораздо более сильное и опасное для нас обоих.
Меня охватило непреодолимое чувство вины, и я оттолкнула его назад. Он отступил, давая мне чуть больше пространства.
– Что, теперь ты осуждаешь меня из-за того, как я справляюсь со своим горем?
– Осуждаю? Нисколько. Я уходил от проблем, выбирая куда более неудачные способы, чем ты. Поверь мне. Тебе придется прожить тысячу лет, чтобы меня догнать, – усмехнулся он. – Ты права. Я не могу указывать тебе, как справляться с болью, но, боги, Дианна, ведь ты могла бы использовать меня. Я бы позволил, и ты это знаешь. Все, что ты пожелаешь, когда и как тебе захочется. Все, что тебе нужно сделать, – попросить.
Я дрожала всем телом, с трудом
